Успех - Игорь Фомин
Олег поклялся себе, что разобьётся в лепешку, но сделает диссертацию актуальной, нужной. Ему не хотелось выглядеть на защите посмешищем, когда результат уже известен, но ради приличия ведется формальная и скучная дискуссия. Когда десятки учёных мужей одобрительно кивают головами, втайне предвкушая роскошный банкет по случаю защиты.
Круг общения у Олега был очень узким – коллеги-аспиранты, заводчане, научный руководитель и родители. Все его темы разговоров так или иначе крутились вокруг диссертации. Он совершенно не следил за модой, и ходил зимой, и летом в одном сером мешковатом костюме. Впрочем, иногда он обряжался в колючий свитер с оленями, который ему связала тетя Зоя, мамина сестра из Иркутска.
Понятно, для девушек конца 80-х, влюбленных в евродиско и Томаса Андерса, Олег не представлял особого интереса. Типичный «ботаник», зарывшийся в книгах, проживающий с мамой и папой, вечно без денег, заумный до потери пульса.
Аудитория на его лекциях была, преимущественно, мужская. А те несколько девиц, которые учились на факультете автоматизации, казались Олегу скучными «серыми мышками», отличницами, прилежно записывающими в толстые тетрадки каждое его слово. Возможно даже, что они были влюблены в молодого умного преподавателя, забавляясь с ним по-всякому в женских фантазиях, но ни словом, ни жестом эти «тихони» никак себя не проявляли. Даже одевались они до безумия скучно, словно пожилые работницы «собеса».
Однако пресная, деловая жизнь Олега изменилась с приходом в университет преподавателя английского языка Вероники, которая была удивительно похожа на модную тогда Ирину Понаровскую. Эффектная блондинка сразу покорила всю мужскую братию: как юных студентов, так и седовласых профессоров. Олег не стал исключением. Ему отчего-то было приятно думать о ней в перерывах между своими научными измышлениями. И если в какой-то из дней, он не встречал её где-нибудь в коридоре или столовой, лёгкая грусть проникала в сердце.
За Вероникой то и дело кто-нибудь увивался. Впрочем, безуспешно. Она элегантно отшивала кавалеров из самых разных возрастных и социальных категорий, так что даже самые отчаянные Дон-Жуаны терпели фиаско (под одобрительный хохот других поклонников).
Через полгода за ней закрепилась репутация «стервы, которая никому не даёт». Другие же, напротив, уверяли, что ночная жизнь Вероники весьма бурная и разнообразная. В ответ на эти домыслы, которые активно разносил по университету её отвергнутый воздыхатель Копытин, Вероника говорила девочкам-методистам:
– Запомните, у красивой женщины не может быть хорошей репутации!
Олег не знал, как подступиться к своей любимой, сходу покорившей сердце технаря-логика. Её неоднозначная репутация – от «недоступной стервы» до «элитной куртизанки» – обнуляла все шансы на успех. И прагматичный Олег, словно высчитав по формуле Эйлера итоговый результат, махнул рукой на доводы сердца, продолжая, однако, страдать от безответной любви.
Помог случай. 7 марта 1990 года в университете намечался банкет по случаю Международного Женского Дня. С продуктами в тот год был полный швах. Всё, от сахара до мыла выдавалось по талонам. В гастрономах стояли хмурые продавщицы, которым нечем было торговать, кроме кильки в томате и ливерной колбасы (если повезет). Голодных советских граждан встречали идеально пустые прилавки, вымытые чей-то заботливой рукой. Иногда на них стояли вазочки с искусственными цветами, будто скорбящие о загубленной экономике. И совсем издевательскими казались сияющие вывески наверху торгового зала: «Колбасы», «Мясо», «Конфеты», «Рыба», «Торты»…
Тем не менее, ректор университета Туманов решил организовать застолье, чем вызвал немалое удивление у коллег.
– Мужики! – сказал он по-свойски на собрании мужского коллектива. – Я понимаю, сейчас в магазинах шаром покати. В это сложное время, кому-то моё предложение может показаться безумием, пиром во время чумы. Но…давайте для наших милых дам организуем настоящий праздничный банкет. Вот это будет подарок! Алкоголь и цветы я беру на себя. Решим что-нибудь и с конфетами. Сложнее добыть колбасу с сыром. Что ж, подключим кое-какие связи. Среди наших выпускников есть немало оборотистых ребят в сфере торговли. Возможно, даже пробьём прибалтийские шпроты. Гулять так гулять! У кого есть соленья – несите, будем рады. Шульгин, ты всё хвастался своими малосольными огурцами. Побалуй коллег, Геннадий Василич, не жадись! Огурчики под водочку – милое дело!
Все рассмеялись, уже заранее настраиваясь на пышное застолье. Кто-то даже захлопал в ладоши, в порыве чувств.
– Ну, а теперь о главном…– Туманов строго оглядел коллег, и воровато улыбнулся. – Сейчас многие подумали, что речь пойдёт о деньгах. Мол, давайте, братцы, сбросимся в общий котёл, сколько не жалко. Но нет, голубчики. Ваши рублишки мы возьмём из профкома. И на том спасибо. А моё поручение будет весьма деликатным, но непреклонным. Каждый факультет обязан подготовить по два – я повторяю, по два! – концертных номера. Что хотите делайте, а наших женщин мы должны удивить, поразить! Пусть хотя бы на один вечер они забудут о домашних заботах, пустых холодильниках и прочей бытовухе. Вот в этом вопросе я буду беспощаден, невзирая на должности. Саботажа не потерплю. Вплоть до увольнения, ребята. Всем ясно?
Туманов сурово погрозил пальцем, оглядывая аудиторию.
– Да сделаем Георгий Александрович! Уж не подведём.
– Ну, тогда по коням!
Олег понял, что судьба предоставила ему шанс. Праздничный вечер – идеальное время для знакомства с Вероникой. Когда ещё представится такой случай?
До мероприятия оставалось меньше чем две недели. Вечером Олег пришёл домой, и, наскоро поужинав, ушёл в свою комнату. Здесь он разложил на диване весь свой нехитрый гардероб, мысленно прикидывая, в чём лучше пойти на банкет? Наконец, выбрал темно-серый костюм, голубую рубашку и синий галстук. Оделся и подошёл к зеркалу, скептически оценивая официальный наряд. Да уж, вряд ли такое облачение произведёт впечатление на Веронику.
В это время в комнату зашёл отец, для приличия постучав пару раз:
– О! Куда собрался кавалер?
– Готовлюсь к завтрашней лекции – слукавил Олег.
– Не, я просто спросил. Но если собираешься на свидание, лучше взять мой галстук. Погодь секунду.
Отец исчез в проёме двери и через минуту появился снова.
– На, дарю! – весело сказал он, вручая презент. – Это не галстук – огонь! Бразильский! Такого в Союзу ни у кого нет. Где достал, не спрашивай.
– А ты в каком году его приобрел? – поинтересовался сын, недоверчиво осматривая подарок.
– Эээ…примерно в 75-ом, а что? Да он почти не ношенный. Ну, может одевал пару раз на демонстрацию или в кафешку. Носи, не стесняйся. Все бабы твои будут.
– Спасибо! – вежливо ответил Олег. – Правда, он несколько старомодный.
– Ерунда! Такие галстуки всегда моднючие. Смотри, какой рисунок! А ткань? Ну-ка, пощупай! То-то! Где сейчас такой достанешь? Ширпотреб кругом. Вот примерь-ка. Так, для интереса…
Олег из вежливости
