Жил-был хам - Валерий Аронович Голков
А новая жизнь била ключом, а ключ был в руках у сантехника из жилищно – коммунальной конторы (сокращенно ЖКК). ЖКК было полномочным представителем системы ЖКХ в каждом конкретном доме и его правопреемником по части замены на другие три буквы. С обоими лицами, физическим и юридическим, у Васи сразу не сложились отношения, так как в «хрущевке» все текло, но ничего не изменялось, и это сильно раздражало ее жильцов. Справедливости ради надо сказать, что сантехник изредка являлся со своим ключом по Васиному вызову и что-то там подкручивал, а однажды даже поменял вентиль. Но после его визита все повторялось, то – есть, текло, но не изменялось. И однажды сантехник открыл Васе глаза на этот парадокс. Дело в том, что все, что было в квартире сантехнического, давно прогнило и требовало замены на новое, а новое, в свою очередь, требовало весьма немалых денег, которых у Васи не было. И добрый сантехник посоветовал Васе записаться на прием к начальнику ЖКК (впоследствии выяснилось, что это был такой сантехнический «прикол»). Но Вася тогда про «прикол» не знал и на прием записался. Начальником оказалась дама бальзаковского возраста, крупная, загорелая и жизнерадостная. Встретила она Васю, как блоковская незнакомка, «дыша духами и туманами» воспоминаний о недавних мальдивских приключениях. И поведал ей Вася свою печальную историю с гнилой сантехникой, требующей полной и безоговорочной замены.
Начальница благосклонно выслушала скучного посетителя и сказала, что «щас, прям так сразу, не можем, нет в плане, но при первой возможности в план вас засунем». Куда засунула начальница Васю и засунула ли вообще – неизвестно, но полгода он терпеливо ждал, что вот-вот придут ребята из ЖКК и все ему заменят. А, не дождавшись, снова пришел к начальнице. К этому времени она потеряла загар, жизнерадостность и благосклонность к просителям и, когда Вася напомнил о своей проблеме и ее обещаниях, то ему показалось, что попал он не в кабинет начальницы, а в клетку к голодному тигру. И услышал он что-то до боли знакомое, можно сказать, родное. А было там и «вас много, а я одна», «я что, должна всех помнить», «подождешь, не барин» и т.д и т. п. И ушел Вася от начальницы с тяжелым сердцем, в связи с чем впервые в жизни к нему приехала «Скорая». С этого момента и стал Вася завсегдатаем районной поликлиники. Порядки этого почтенного заведения обогатили его жизненный опыт, поскольку при жизни родителя его пользовали врачи из привилегированного медучреждения. Впрочем, в той жизни Вася болел редко – поводов не было. Первый визит в районную поликлинику Васе запомнился разговором с тетей, сидевшей за окном регистратуры. Когда он объяснил тете, что ему надо попасть на прием к терапевту, от него потребовали полис. Про полис Вася слышал впервые. Пока тетя раздраженно объясняла, что такое медицинский полис и где его взять, собралась очередь, злобная, раздраженная, нетерпеливая, и кто-то из ближайших к Васе очередников произнес ему в затылок: «дятел». Слово это было знакомо ему не из книжки по орнитологии, а как обозначение человека тупого и темного. Вася и сам нередко употреблял «дятла» в прежние светлые времена, когда имел дело с клиентами в своем департаменте по экспорту – импорту под крылышком у папы.
Покинув ни с чем очередь в регистратуру, Вася понял, что приобрел еще одну неприятность – повышенное давление. Но урок не прошел даром – в следующий раз он пришел в поликлинику, имея на руках полис, медицинскую карту, талончик, где было указано время приема у терапевта – 17 часов 12 минут, и букет для терапевта из двух цветочков: болей в сердце и гипертонию. Придя в назначенное время, Вася застал очередь, но не обратил на нее внимание – ведь ему через две минуты надлежало попасть к терапевту. Однако очередники, человек семь или больше, в назначенное время его к терапевту не пустили и объяснили, что попасть к врачу можно только в порядке живой очереди, а не по талону. А живая она потому, что у терапевта норма – 12 минут на больного, и уложиться в эту норму невозможно, поскольку она, эта норма, такая же объективная, как средняя температура по госпиталю. Поэтому сейчас к врачу пойдет не Вася, а тот, у кого в талончике написано 16 часов 12 минут. Следующим будет тоже не Вася, а тот, у кого талончик на 16 часов 24 минуты т. д. Наш герой, прикинув, что ему до приема у врача никак не меньше часа, отправился выяснять, кто придумал эти 12 минут. Но ни главного врача, ни замов на месте не оказалось, а прочий персонал, попадавшийся ему в коридорах, разговаривать на эту тему расположен не был. И только какая-то медсестра поведала ему все, что сама знала про загадочные 12 минут. Оказалось, что это нормативное время, за которое врач должен принять больного и назначить ему лечение. Норма эта рассчитана как среднестатистическая и пришла откуда – то сверху, то ли из губернского министерства здравоохранения, то ли – бери выше – из федерального. А поскольку пациенты – народ, как на подбор, тупой и медлительный, то врачи в эту норму никак уложиться не могут. Отсюда и живая очередь. Сестра, правда, напустила туману, высказав одну странную мысль: норма хоть и спущена сверху, из министерства здравоохранения, но не прошла согласования в министерстве здравого смысла. Вскоре, однако, выяснилось, что медсестра не совсем права – врач при желании в норму может уложиться, и Вася убедился в этом на собственном печальном опыте. Вернувшись в свою очередь, он увидел там новые лица – прежние не выдержали испытания ожиданием. И какая – то новая старушка объявила ему, что «его тут не стояло» и он, как выразилась старушка, теперь крайний. Васе захотелось сдаться и уйти, но он почувствовал, как поднялось давление и заболело сердце. С такими симптомами самый момент показаться врачу, подумал Вася и решил дождаться своей очереди. А когда дождался, рассказал, на что жалуется, разделся, кашлял – не кашлял, дышал – не дышал, был обследован стетоскопом и тонометром и врач
