Сергей Курехин - Немой свидетель (сборник)
- Катюха! - выдохнула Марина.
- Девки! - завизжала Катя.
Джейн бросилась обнимать Катю, Катя Марину, а Марине ничего не оставалось делать, как начать обнимать Рейко. После первых приступов братской любви Марина, показывая на детей, спросила:
- Это, что, твои?
- Мои, мои детушки. А вот и жених мой, Коля Смирнов.
В сенях стоял красавец-мужчина с огромными усами, в гимнастерке. Марина сделала реверанс, Джейн прыснула со смеху, а Рейко, ничего не понимая, на всякий случай покраснела.
- Мы уже вместе восьмой год, троих вырастили, да жить без брака - грех великий, вот мы и решили обвенчаться. Да вы проходите в дом, что в сенях стоять-то. Какие вы молодцы, девчонки, что приехали. Да и казашка с вами хороша, как с картинки.
- Сама ты казашка, это Рейко, она из Токио.
- Врешь!
- Ну вот еще, врать тебе.
Девушки расселись вокруг стола. Вокруг сновали дети.
- А Коля Смирнов, жених-то твой, он кто будет? -тихо спросила Марина.
- А он у меня милиционер. По совместительству генеральный представитель фирмы "Смирнофф" в деревне. На той неделе офис открывает. Они нам на свадьбу подарок прислали,- и Катя отодвинула ширму, за которой стояли ящики с водкой "Смирнофф".
За окном раздался звук мотора. Девушки выглянули в окно. Во дворе Коля Смирнов, уже в милицейской форме, но почему-то с шашкой на поясе, заводил мотоцикл с коляской, на котором красовалась надпись "Смирнофф". Коля вскочил в мотоцикл, дал газ и с ревом помчался по деревенской улице, распугивая кур и поросят.
Пока девушки обменивались новостями, Рейко внимательно изучала обстановку. Ничего подобного ей в своей жизни видеть не приходилось. Иконки, ширмочки, занавесочки, печка, глиняные горшки, самовар, мебель - все это было так романтично. А разговор, между тем, принял очень интересный оборот.
- Очень люблю я Задумчивый Мох, - говорила тем временем Катя. - Не была я ни в Нью-Йорке, ни в Токио, да особо и не хочу. У нас тут все то же самое.
- Как, то же самое? - удивилась Джейн.- Да ты, Катька, чокнулась со своими коровами.
- Сама ты чокнулась, - обиделась Катя. - Пошли к нашему старосте, он вам такое покажет, чего вы нигде не увидите.
Любопытство победило, и девушки отправились к старосте. Авгий Филиппович Макаров проживал рядом с Катиным домом.
- Авгий Филиппович, принимай гостей.- Навстречу девушкам поднялся долговязый мужчина лет 60-ти с гладко зачесанными седыми волосами.
- Вот это гости! Да вы откуда-то такие будете?
- Я из Питера, Джейн из Нью-Йорка, а вот Рейко - из самой настоящей Японии.
- Во куда забрались. Только вот что я вам скажу, любезные гости. Глупости все это.
- Что глупости? - удивилась Марина.
- Да этот ваш Нью-Йорк, Токио ваш. Глупости, говорю я вам, да обман простого народа. И чего вам дома не сидится, все ездите да ездите. Вот у нас никто не ездит, все дома сидят. Нам дома хорошо. Что понадобится, все привозят. Хочешь тебе компьютер, хочешь факс. Вот на той неделе опять гуманитарную помощь получили. Целый грузовик компьютеров, лазерных принтеров и факсов.
Авгий Филиппович развел руками. Вокруг стояли компьютеры. Мониторы загадочно мерцали, принтеры что-то печатали. Марина с ужасом вспомнила свой офис.
- Это мой офис,- любовно проворковал Авгий. - А это моя секретарша Любовь Сергеевна, - и он показал куда-то в угол. Только сейчас девушки заметили полную рыжеволосую женщину с ярко накрашенными губами, которая по радиотелефону пыталась связаться с Бразилией.
- Люба, из Турции факса не было? Я им отправил четыре контейнера с обогащенным ураном, как мы договаривались. До сих пор ответа нет. Я уже начинаю волноваться. Может, позвонить в Цюрих?
- Еще рано, Авгий Филиппович, не волнуйтесь. Я просила у банка предварительно оплатить векселя, они уже дали согласие, так что те четыре миллиона долларов уже переведены в Бразилию.
- Любовь Сергеевна - наша деревенская доярка, по совместительству помогает мне в офисе. В деревне народу не хватает, вот все и выполняют двойную работу, - тихо сказал Авгий Филиппович.
В это время за стеной раздалось мычание, Любовь Сергеевна отодвинула заслонку возле компьютера, просунула в отверстие руки и начала доить корову, стоящую в хлеву, примыкающему к офису. Запахло парным молоком.
- Пойдемте, девушки, вы мои гости, я приглашаю вас в ресторан. Тут мы недавно открыли "МакДоналдс", знаете, говорят, в Америке очень популярен.
Они подошли к избушке, на которой была нарисована огромная курица, держащая в клюве надпись "МакДоналдс".
- Ох ты, боже мой, чуть не забыл деньги получить, дурень старый, а то бы опростоволосился, осрамился бы перед гостями, - и он затрусил в сторону покосившегося сарая, на котором красовалась надпись "Банк. Принимаем "Американ Экспресс", "Виза"". Авгий Филиппович порылся в грязных штанах, вынул оттуда какую-то мятую карточку и сунул ее в щель. Раздался страшный грохот. Авгий Филиппович еле успел подставить карман, куда посыпались пачки денег.
- Вот теперь все о'кей,- довольно пробормотал он. - А то чуть не осрамился.
Девушки вошли в избу "МакДоналдс". Посреди избы стоял огромный дубовый стол, за который Авгий Филиппович усадил всех гостей.
- Очень рекомендую заказать "Фишмак". Свежий, сочный. На той неделе завезли. "Гамбургер" тоже хорош, только не первой свежести, уже где-то месяц как новых не подвозили, - говоря это, он взял жестяную кружку, подошел к огромному баку с надписью "Кока-кола", открыл кран, и мутная зеленая жидкость потекла в кружку. Девушки оцепенели. В этот момент к ним с ласковой улыбкой подошел продавец, он же официант.
- Что пожелаете? - и он обнажил в улыбке два ряда золотых зубов.
- Как бизнес, Веня, процветает? - Авгий пожал руку продавцу-официанту.
- Какой тут бизнес, Авгий Филиппович, рэкет затрахал.
Как бы в подтверждение его слов мимо окна прошла группа бородатых мужиков в телогрейках и с обрезами наперевес.
- Совсем жизни от них нет.
- А ты обратись в секцию борьбы Сумо, недавно на "Корова-стрит" открыли. Там ребята серьезные, помогут.
- Это где раньше баня была, а сейчас китайский ресторан?
- Нет, это на "Берлога-сквер", а на "Корове" маленький такой зальчик, возле второго небоскреба. В том году все названия улиц поменяли, до сих пор путаемся, - пояснил он девушкам. Марина понимающе кивнула головой. В это время Веня поставил перед девушками глиняные горшочки с чем-то невообразимым.
- Мы совсем не голодные, - робко сказала Джейн. Рейко кивнула в подтверждение, и обе умоляюще посмотрели на Авгия Филипповича, который, вняв мольбам девушек и, попрощавшись с Веней, вышел с ними на улицу, на которой красовалась надпись "Курица-стрит". Они побрели вдоль улицы. Невдалеке возвышался огромный деревянный чурбан, в котором, приглядевшись, девушки распознали что-то похожее на монумент с продолговатым красным пятном на макушке.
- Памятник Горбачеву, - пояснил староста. - Работа Виктора Петровича Хлеборезова. Виктор Петрович - последний ученик Малевича, долгое время жил в Америке и вот теперь вернулся на историческую родину. "Не могу, говорит, в Америке. Не промчаться там, говорит, по траве босиком, И на розовом коне тоже не проскакать. Глухари не плачут на бору, только иволга иногда воет, да и то от тоски." Сейчас работает над групповым памятником Бердяеву, Булгакову и Флоренскому. Что ни работа - то уникальный эксперимент.
В это время мимо них прошел человек в эсэсовской форме, молча выбросил вперед правую руку, прокричал: "Хайль Гитлер!" и проследовал дальше.
- Фриц Помидоров, фантастический человек. Большой оригинал. В 41-м ушел служить к немцам. После войны мы его в тюрягу посадили, 20 лет отсидел, сейчас реабилитировали. Работает у нас в Германском посольстве генеральным консулом. А так как никто у нас в Германию не ездит, вот он дурью и мается. Тут из Москвы, из "Московских новостей" приезжали интервью у него брать, так он устроил их к себе, да и продержал родимых две недели. Насилу ноги унесли. Большой оригинал.
Девушкам начало казаться, что они сходят с ума. Они умоляюще посмотрели на Катю. Катя поблагодарила Авгия Филипповича, и девушки быстренько ретировались.
- Какие люди, - восхищенно сказала Джейн.- Я могла бы влюбиться в каждого из них. Кстати, о любви. Катенька, вот тебе мой подарок. Поверь моему опыту, незаменимая вещь в супружеской жизни, - Катя со слезами благодарности расцеловала подругу. Рейко прослезилась за компанию. Одна только Марина что-то недовольно пробурчала насчет озабоченности.
Ночевали все в отеле "Кемпинский". Уютненький, чистенький, он стоял на краю деревни рядом с полем, на котором время от времени приземлялись кукурузники с надписью "Люфтганза". Ночь прошла без особых приключений, исключая то, что кто-то всю ночь пел под баян романсы слегка дребезжащим козлиным тенорком. Романсы были о любви одного одинокого русского юноши к прекрасной японке, дочке самурая. Утром начались приготовления к свадьбе. Венчание было назначено в полдень, а гулять решили в саду возле дома Николая. Девушки одевали Катю к венцу.
