Константин Прохоров - Тайна предопределения
Таковы, в самом кратком изложении, мысли трех величайших философов Древней Греции о свободе и необходимости. К V-IV вв. до Р.Х. очевиден значительный прогресс в разработке проблемы, особенно если сравнивать с греческой мифологией.
2.3.4. КИНИКИ, ЭПИКУРЕЙЦЫ, СТОИКИ
Кинизм был основан Антисфеном, но больше известен его ученик Диоген (IV в. до Р.Х.), благодаря которому, собственно, это учение и стало заметным явлением в философии. Диоген прославился своим экстравагантным поведением. Несмотря на знатное происхождение, он жил подаянием и домом ему служила бочка. Диоген сам себя сравнивал с собакой (kuon), и, вероятно, отсюда произошло наименование этой философской школы. Киники в вопросе свободы превзошли всех своих великих предшественников. В ее утверждении они не знали меры. Свобода человека, по их мнению, не должна ограничиваться ни государством, ни браком, ни даже рамками приличия. Такая свобода (anaideia), по сути, была разрушительной стихией, и только обаяние самой личности Диогена удерживает многих от однозначно негативной оценки кинизма.
Диоген по-своему стремился к добродетели и нашел ее в безразличии и освобождении от страха перед всем тем, что посылает судьба, будь то некие блага или невзгоды. Эта концепция получила свое продолжение и развитие у стоиков. Ярким примером ее применения на практике является легендарная встреча Диогена и Александра. Великий полководец спросил, не желает ли философ какой-нибудь милости. Диоген, в это время нежившийся под лучами солнца, попросил только: "Не заслоняй мне свет".
Эпикур (IV-III вв. до Р.Х.) основал новую школу, которая внесла значительный вклад в эллинистическую мысль. Он был почти материалистом, поддерживал атомизм Левкиппа и Демокрита, но выступал против их детерминизма. Эпикур допускал существование богов, однако считал, что они не вмешиваются в дела людей, а только блаженствуют в неком "межмировом пространстве".
Эпикур также прославился своей натурфилософской доктриной об "отклонении атомов", которая обосновывала присутствие случайности в мире и свободы человека. Цицерон (I в. до Р.Х.) в трактате "О природе богов" так описывает это учение: "Он (Эпикур) усмотрел, что если атомы, увлекаемые своей тяжестью, несутся все только в одном направлении вниз, то в нашей власти ничего не остается, поскольку движение атомов определенно и необходимо. И Эпикур изобрел способ, каким образом избежать этой необходимости, способ, который, очевидно, ускользнул от внимания Демокрита. Эпикур говорит, что атом, который вследствие своего веса и тяжести несется прямо вниз, чуть-чуть при этом отклоняется в сторону... И в высказываниях типа "Или будет жив завтра Эпикур, или не будет жив"... он совсем отверг необходимость положения "или да, или нет"". [120, с.82]. О том же можно прочесть и у Лукреция в его поэтическом трактате "О природе вещей":
...Как и откуда, скажи, появилась свободная воля,
Что позволяет идти, куда каждого манит желанье,
И допускает менять направленье не в месте известном
И не в положенный срок, а согласно ума побужденью ?
[66, II, 257-260].
...Чтоб ум не по внутренней только
Необходимости все совершал и чтоб вынужден не был
Только сносить и терпеть и пред ней побежденный склоняться,
Легкое служит к тому первичных начал отклоненье,
И не в положенный срок и на месте дотоль неизвестном.
[II, 289-293].
Согласно Эпикуру, атомы, из которых состоит душа человека, непредсказуемы в своем движении, и потому человек обладает настоящей свободой выбора и решения. [96, с.660]. Однако Эпикур совсем не учил другой стороне вопроса: о судьбе, предопределении или воле богов в отношении мира. Поэтому и его позиция не может считаться удовлетворительной.
Стоицизм был, несомненно, еще более значительным философским течением античности, чем эпикурейство. Основанный Зеноном (IV-III вв. до Р.Х.), стоицизм на протяжении веков дал многих выдающихся мыслителей, последним из которых стал император Марк Аврелий (II в. по Р.Х.).
Хотя стоики много говорили о судьбе (heimarmene), они были в действительности детерминистами, а не фаталистами. Все, что происходит во вселенной, или во "внешней" жизни человека, строго обусловлено предшествующими причинами. Случайность невозможна, и человеку не дано ничего сделать вопреки своей судьбе, или предначертанному провидением (pronoia). Однажды Зенон, по сообщению Диогена Лаэртского, порол своего раба за кражу. Раб отличался философским складом ума и, ссылаясь на учение хозяина, сказал в свое оправдание: "Мне суждено было украсть!" На что Зенон назидательно ответил: "И суждено было быть битым". [32, с.255].
Великий римский стоик Сенека (I в. по Р.Х.) писал: "Закон судьбы совершает свое право... ничья мольба его не трогает, ни страдания не сломят его, ни милость. Он идет своим невозвратным путем, предначертанное вытекает из судьбы. Подобно тому как вода быстрых потоков не бежит вспять и не медлит, ибо следующие воды стремят более ранние, так повинуется цепь событий вечному вращению судьбы, а первый ее закон - соблюдать решение". [9, ч.1, с.506].
Однако во "внутренней" жизни человек может быть свободен. Осознание неотвратимости судьбы - важное условие этой внутренней свободы, именно здесь берет начало знаменитая невозмутимость стоиков и их постоянная готовность к смерти. [30, с.165]. Чтобы доказать серьезность нравственной свободы, стоицизм часто ссылается на возможность добровольного оставления этой жизни (exagoge). В таком шаге стоики видели до конца последовательное отношение к окружающему миру, ибо мужественный и мудрый человек не должен выделять свое существование из ряда прочих безразличных ему вещей. Самоубийством окончили жизнь Зенон, Клеанф, Эратосфен, Антипатр и многие другие стоики. [119, с.190].
Добродетель является истинным благом, и она принимается или не принимается нашей внутренней свободой. Здесь необходимость не властна, но она проявляется во всем всесилии после принятого человеком решения. Желать добродетели - значит, свободно совпадать с божественной природой, Логосом. Желать дурного - значит, вскоре подчиниться Логосу поневоле. Клеанф сравнивал восстающих против существующего миропорядка людей с привязанной к движущейся телеге собакой... Сенека высказал эту мысль более афористично: "Судьба согласных с ней ведет, а несогласных - тащит". [92, т.1, с.195].
Цицерон в трактате "О судьбе" приводит характерную цитату из книги стоика Хрисиппа: "Если есть движение без причины, то не всякое высказывание, что диалектики называют axioma, будет либо истинным, либо ложным. Ибо то, что не имеет действующих причин, то не будет ни истинным, ни ложным. Но всякое высказывание или истинно, или ложно. Следовательно, нет движения без причины. А если это так, то все, что происходит, происходит по предшествующим причинам. А если это так, то все производится судьбой. И, стало быть, доказано, что все, что происходит, происходит в силу судьбы". [120, с.306]. Вместе с тем, стоики, в ущерб логичности общей направленности своих взглядов, всегда отстаивали независимость духа человека от внешних факторов. Скажем, кому-то выносится смертный приговор. Человек бессилен тут что-либо изменить, потому что это "внешняя жизнь", или сфера влияния судьбы, но в его власти - побороть малодушие и выразить презрение к смерти, как это сделал Сократ.
Сохранившаяся короткая молитва Клеанфа хорошо отражает эти две стороны проблемы:
Веди меня, о Зевс, и ты веди, Судьба!
Веди меня вперед.
На что бы ты меня не обрекла,
Веди меня вперед.
Бесстрашно я иду, - и пусть
Я отстаю, неверием и страхом омрачен
Все ж должен я идти. [91, с.249].
Поздние римские стоики были в некоторых вопросах довольно близки к христианской этике. Скажем, Сенека развивал учение о греховности человека и говорил уже о моральном акте как о волении (voluntas), а не интеллектуальном действии. Эпиктет учил любви к врагам, обосновывая это тем, что внешнее зло не является по-настоящему опасным. Только то зло, которое человек может причинить себе сам, в своей душе, оно - опасно. Но и поздние стоики делали акцент на абсолютной неизбежности судьбы. По Эпиктету, все люди на земле актеры в спектакле Провидения, и мы должны сыграть свои роли, какими бы незначительными они порой ни были, со всем старанием. Эпиктет допускал словосочетание "свободный человек", но только в следующем контексте: "...Не следует желать зря всего того, что только придет в голову... Свободный человек должен выучиться хотеть и соглашаться со всем тем, что с ним случается... по воле Того, Кто управляет всем миром". Ему вторит Марк Аврелий: "Предайся добровольно Клото... Люби только то, что случается с тобой и предопределено тебе. Ибо что могло бы более соответствовать тебе?" ("Размышления" IV,34; VII,57).
С приближением христианской эпохи все больше мыслителей высказывалось в поддержку свободы человека. И все же это были только отдельные голоса среди плотных масс язычников, державшихся старой веры. Поэтому античная мысль и по сей день прочно ассоциируется со словами "рок", "фатум".
