Любовь в Сочи, мопс и белые ночи - Женя Онегина
Я хрустела потрясающе вкусным круассаном и при всем своем желании не могла разделить ее страданий.
– Почему ты не взял Воланчика? – спросила я Святослава, когда с круассаном было покончено.
– Он не любит жару, машины и людей, – ответил тот.
– Жаль, ему бы здесь понравилось, – мечтательно протянула я.
Святослав с сомнением покачал головой.
Пустынный песчаный пляж почему-то навеял воспоминания о походе. Бескрайняя свобода и уютное одиночество, осознание своей никчемности и безотчетный страх потеряться в этом огромном мире – все те чувства, что заставляют сердце биться быстрее, из-за которых адреналин начинает бушевать в крови.
– Я купаться, – сообщила я, поднимаясь.
– Это надолго, – заметила Аня, с отвращением разглядывая свой завтрак.
– Подожди, сейчас все вместе пойдем, – предложил Миша.
– Догоняйте. Но я больше не могу. Свят, ты как?
– Иди, только не заплывай далеко.
Я кивнула, подхватила рюкзак и побежала к линии прибоя. Бросив вещи на берегу, я вошла в воду.
Море было теплым. Настолько теплым, что не дарило желанной прохлады, и мне пришлось нырнуть поглубже, чтобы ощутить приятный обжигающий холод. Под толщей воды действительность как будто застыла, время текло плавно. Я коснулась дна руками, перевернулась, поднялась на поверхность и, сделав глубокий вдох, снова ушла под воду. А когда вынырнула, Святослав был рядом. Хищно улыбаясь, он поймал меня за лодыжку и потянул на себя. Я зафыркала, забила руками, сопротивляясь и смеясь. Но скоро мне пришлось сдаться, послушно обвить его торс ногами и позволить себя целовать. Долго и сладко.
– Кажется, благодаря тебе, Алиса, я полюблю море, – произнес Свят, оторвавшись от моих губ.
– Как вообще можно его не любить? – удивилась я.
– Сложно любить то, что видишь каждый день, – ответил он и добавил возмущенно: – У тебя уже мурашки! На берег, Алиса!
– Это не от холода, – призналась я. – Это от тебя.
Свят застонал глухо и снова потянулся к моим губам.
Позже мы лежали в тени, спасаясь от полуденного зноя. Играли в “Uno”, пили ледяной лимонад и смеялись над Мишей, который давился теплым пивом. И я снова купалась до синих губ, ныряла до тошноты, чтобы выбраться на берег и просто упасть, нежась в лучах южного солнца.
Возвращаться, пусть даже и в Сочи, не хотелось. Мы были словно в другой реальности, в которой нет места ненужной суете и тревогам. Свят выглядел расслабленным и спокойным, а я ловила каждое мгновение рядом с ним, стараясь не думать о том, что скоро между нами снова будет расстояние больше тысячи километров и миллион других причин быть не вместе.
– Я есть хочу! – заявил Миша, вытряхивая на ладонь остатки чипсов из пакета. – И желательно что-то существеннее сухого корма.
– Думаю, с берега уже пора уходить, – поддержал его Ремизов. – Становится жарко.
Мы с Аней переглянулись и обиженно надули губы.
Миша закатил глаза, Свят ухмыльнулся и продолжил:
– Я знаю место невысоко в горах, где можно спокойно пообедать. Ехать полчаса, не больше.
– Только сначала я искупаюсь! – заявила я.
– Алиса, в Сочи тоже есть море! – терпеливо напомнил Святослав.
– Это другое! – заупрямилась я. – Ну что вам жалко, что ли?
– Моря не жалко, а тебя да. Еще получишь тепловой удар…
– Ремизов, не нагнетай! – Анька решительно поднялась и направилась к морю. – Идем, Алис, а мальчики пока соберутся.
Мальчики удивленно переглянулись и захохотали.
Час спустя я ела самый вкусный на свете шашлык и смотрела на быструю горную реку, снова и снова вспоминая дни, проведенные в Карелии.
– Что-то мне снова в поход захотелось, – мечтательно протянул Миша. – Свят, у тебя нет здесь на примете простенького маршрута на день?
– Из Красной поляны есть однодневные пешие программы. Если хочешь, могу устроить индивидуалку. Еще туры на квадроциклах, пока на несколько часов. Но сейчас я плотно работаю над новым многодневным маршрутом, как раз завтра мы уходим в тестовый пробег.
Я уронила нож.
Вышло так громко, что все внимание за столом тут же переключилось на меня. Я покраснела.
– Я скажу, чтобы принесли еще приборы, – улыбнувшись, спокойно произнес Свят.
– Ты завтра уезжаешь? – все-таки спросила я. Голос отвратительно дрожал.
– Дней на пять, возможно, даже меньше, – ответил Ремизов, отправляя в рот кусок приготовленной на углях баранины.
– Миш, а пойдем к реке? – преувеличенно бодро предложила Аня. – Хочу сфотографироваться на фоне вон тех камней.
Мишка тяжело вздохнул, с сочувствием посмотрел на Свята и поднялся.
– Мы ненадолго, – сказал он зачем-то.
Ребята ушли, Святослав как ни в чем не бывало продолжал обедать, а я чувствовала себя ужасно глупо. Но от того, что он снова мог уйти, ничего мне не сказав, к глазам подступили слезы.
– Я собирался сказать тебе вечером, что уеду на несколько дней, – произнес Ремизов, отставляя в сторону пустую тарелку. – Кстати, Гарик едет с нами. Видеорепортажи подобных туров – это его конек.
– Игорь? Но…
– Он взялся мне помочь, несмотря на отпуск с семьей. У меня сейчас очень непростая ситуация, в какой-то степени я из-за этого и уехал из “Медвежьего угла”. Я не хочу грузить тебя своими проблемами, тем более они вполне решаемы. Но это не значит, что я не доверяю тебе. Или не думаю о том, что будет дальше. Думаю, Алиса. Я планирую к зиме перебраться в Москву. Если ты не против.
Я уставилась на него во все глаза.
Только вчера я пообещала себе жить одним днем, не думать о том, что будет, когда август подойдет к концу, а сегодня…
– Как я могу быть против, Свят?
– Поэтому мне очень важно закончить все дела здесь, милая, – произнес он строго и кончиком большого пальца смахнул с моей щеки слезу. – Я больше не уйду, Алиса.
– Обещаешь?
– Обещаю. И мне действительно нужно рассказать тебе кое-что еще. Не делай такие глаза! Это правда не страшно.
Ребята уже возвращались, и он замолчал.
Аня бросила на меня обеспокоенный взгляд, и я улыбнулась ей в ответ, показывая, что у меня все хорошо. Принесли чай. Миша посмотрел на часы.
– Наверное, пора возвращаться, – напомнил он.
– Пора, – согласился Святослав. – Девушки, у вас десять минут на сборы, и мы ждем вас у машины.
Мы с Анькой переглянулись и захихикали, настолько он сейчас был похож на того самого великого и
