Зара - Елена Воздвиженская
Степан в воду вошёл и её за собой манит. Вошла и Наталья в воду. Сначала по щиколотку, потом по колено, после по пояс… Всё глубже и глубже идёт. Вот уж и дно под ногами чуять перестала. Тут, откуда ни возьмись, налетело сбоку светлое пятно на Степана, накинулось, закружило вихрем.
И будто опомнилась внезапно Наталья. Увидела, что ушла она далеко от берега, испугалась, поплыла скорее назад, а водоросли ноги опутали, не дают плыть. Тут кто-то ногу её обхватил, закричала Наталья, а невидимые руки распутали водоросли и отпустили лодыжку её. Выплыла Наталья на берег и видит, над водою два больших шара кружат, сцепились мёртвой хваткой друг в дружку.
Один белый, луна сквозь него просвечивает, другой чёрный, как непроглядная тьма. В какой-то миг распались они, и увидела Наталья, что белый шар девушкой оборотился, и узнала она в ней Галочку, что в реке утопла. Ахнула Наталья, что за диво! Глянула на чёрный шар, и видит – вместо шара существо непонятное, вроде и человек, а вроде и нет, тощий весь, корявый, руки-ноги ломаные, перекрученные, на голове рожки торчат, а вместо глаз два жёлтых пятака.
Обернулась Галочка на Наталью, рукой махнула, крикнула:
– Беги, беги, родимая!
Опомнилась тут Наталья, опрометью кинулась прочь с берега. На одном духу в гору залетела. Лишь на самом верху обернулась ещё раз. Над водой всё так же кружились в схватке два клубка.
Как до дома добежала Наталья, и не помнила. Дверь крепко накрепко заперла, достала из сундука икону, которую убрала она по приказу лжеСтепана тогда, когда он начал к ней нахаживать, на стол поставила, да до утра у образа и простояла, молитву всё читала.
А как рассвело, пришли к ней бабы и Зара. Нашли её в слезах и с седыми прядками в иссиня-чёрных волосах. Всё она им поведала.
– Да, Наталья, – промолвила Зара, – Кабы не Галочка, утопил бы он тебя. Увёл на тот свет. Понял он, что другого шанса у него уже не будет. Спасла она тебя.
– Нынче же к ней на могилку схожу да поблагодарю, – всхлипнула Наталья, – А дальше что же мне делать теперь?
– В храм иди, как я велела, покайся во всём, да живи спокойно. Не придёт он больше. Ночь ты выстояла.
Бабы только качали головами да крестились. А Наталья утёрла слёзы, улыбнулась и сказала:
– А завтра к дочке Маринке в гости поеду, с внучкой надо нянчиться! Некогда мне слёзы лить!
Глава 36. Жизнь продолжается. Что-то будет…
Утро наступило над деревней, рассыпалось первыми лучами солнца, разбрызгалось хрустальными тёплыми росами да взлетело в ясное высокое небо голосистыми птичками-певуньями. Зара поднялась ранёхонько, разбудила Лисёнка:
– Вставай, доченька, сегодня день особый. За травами пойдём в лес.
– И за цветочками? – спросила сонно Лисёнок, протирая кулачками заспанные глазки.
– И за цветочками, – поцеловала её в макушку Зара.
Бабушкины запасы давно закончились, и Зара готовила коренья да травы для своих нужд сама, каким-то внутренним чутьём знала она, какая травка для чего служит. Бережно брала она растения, не ломая зря веточек, не приминая понапрасну цветов. Прежде, чем начать дело, завсегда приносила она подарочек матушке-природе, то ленту атласную, то платочек цветной, то бусы яркие. Положит на пенёчек иль на веточку дерева повесит, поклонится землице да скажет:
– Позволь ты мне, матушка, взять немного даров твоих, чтобы людям помогать, чтобы хвори прогонять, чтобы беды отвести, чтобы пользу принести.
Встанет, прислушается. Вот вдалеке птица прокричала, пробежал ветер по кронам деревьев, взметнул листву, зашелестел в высокой траве – ответила матушка-природа. Тогда только станет Зара собирать лечебные травки, что нужны ей для дела. А уходя, вновь поклонится лесу, да поблагодарит за всё.
***
Черныш нехотя приоткрыл правый глаз, мол, куда это вы в такую рань собрались? Спали бы ещё. Вырос Черныш в большого, пушистого, толстого кота. Он мяукал бархатно и низко, раскатистым кошачьим баритоном, так, что, казалось, будто разговаривает мужик. Он оповещал всех протяжным и сытым тоном о том, что он в этом доме главный. Нуар смотрел на него спокойно и снисходительно. Что было в его голове в эти моменты?
Зара улыбалась, глядя на них. Нурик обладал таким добрым и простым характером, что совершенно не понимал всяческих интриг и превосходств. Он радостно лизал Черныша промеж ушей, а тот жмурился и подставлял бок, ежели был в настроении, но если только ему что-либо не нравилось, он тотчас выпускал острые коготки и царапал Нуару нос, и большой лохматый пёс обиженно вздыхал и отходил в сторону.
Карлуша тоже любил поговорить на своём птичьем языке, глядя на всё это сверху. Будучи не в духе, он ругался и ворчал, раскатисто перекатывая букву «Р-р-р-р» в горлышке. Когда же на птичьей его душе было светло, он спрыгивал со своего комода вниз, прыгал до Нурика, лежащего у порога, забирался на него и принимался перебирать осторожно своим клювом шерсть на его холке, уши и пушистый хвост Черныша, что лежал на боку Нуара, развалившись, словно на перине.
Но стоило только Лисёнку подойти к ним, как идиллия тут же заканчивалась и каждый старался перетянуть внимание хозяйки на себя и доказать, что он и есть самый главный друг в её жизни. Это выглядело так забавно, что Зара покатывалась со смеху, глядя на эту компанию.
Вот и нынче все они увязались за ними в лес. Набрав лукошко земляники, большую корзину грибов и кореньев, да ещё охапку травы в заплечную котомку, Зара с Лисёнком возвращались в деревню.
Открыв калитку, Зара увидела, что на крыльце их дожидается женщина лет сорока с небольшим. Увидев Зару, она быстро встала на ноги и поспешила к ней.
– Здравствуйте! Это вы Зара?
– Да, это я, – ответила Зара.
– Помогите мне, прошу вас, беда у меня! Я из Марьевки к вам добралась на попутке.
– Идёмте в дом, расскажете мне всё, а я постараюсь вам помочь, чем смогу, – пригласила Зара женщину внутрь.
Едва только они вошли в комнату, женщина тут же быстро заговорила:
– Ох, дура я, и судьба моя проклятая. Не знаю, как и начать-то свой рассказ. Муж мой Павел заболел тяжело.
Зара внимательно посмотрела на гостью, и поняла, что в болезни её мужа виновата она сама.
– Натворила я в молодости дел, глупая. Я во всём виновата, только я. Расскажу я тебе всё, как на духу. А ты сама суди, как быть. Приворожила я его. Отбила у подруги своей. Любила я Пашку с самого детства, а он подружку мою выбрал. Не смогла я такого вынести и простить, опоила его кровью своей женской. А теперь заболел он, знаю я, что это приворот мой откликнулся. Да только что я могу теперь изменить? Как всё назад вернуть? Понимаю, что грех сделала. Спаси, прошу, моего мужа да и мою душу грешную. А если Пашенька умрёт, то и я без него жить не стану. Руки на себя наложу.
Посмотрела на неё Зара внимательно и ответила:
– Повиниться вам нужно перед мужем. Прийти сейчас домой и всё ему рассказать, всю правду. Если простит он вас, то жить вы оба будете ещё долго. А если не простит он вас, он не выживет.
Женщина заплакала:
– Может травок каких ты мне дашь?
– Нет, – покачала головой Зара, – Травок не дам я вам. Ему уже ничего не поможет, только прощение. Вы должны освободить его от того, что вы сделали. Это смертный грех, нельзя ломать душу человека. А вы по неразумности своей творите такое. Молитесь
