Избери жизнь - Людмила Георгиевна Головина
Ангелина Степановна вышла на крыльцо и поблагодарила собравшихся, но попросила не тревожить сегодня, а может быть и ещё пару дней бабушку и внука.
– В пожилом возрасте нелегко переживать такие потрясения, пусть и приятные, – пояснила врач.
Народ стал, было, расходиться, но в это время Юзер-Олег, услышав гул человеческих голосов, выглянул в окно и увидел толпу.
– Что это они, а? – поинтересовался он у Ани.
– Радуются за тебя и твою бабушку и пришли тебя поздравить.
– Бабушка, давай выйдем к ним, – неожиданно предложил Олег. – Пусть все видят, что ты настоящая и я настоящий!
– Конечно, мой хороший, – с трудом встала на ноги Ксенья Романовна. Аня подскочила к ней, чтобы старушка опёрлась о её руку.
Они появились на крыльце больницы, и прежде чем Ангелина Степановна успела выразить свой протест, толпа закричала:
– Ура! Поздравляем! – и зааплодировала.
Юзер-Олег немного испугался: он не привык к такому проявлению чувств. Но потом взял себя в руки, и решил, что должен сказать собравшимся самое важное.
– Это – моя бабушка! Вера её нашла! Бабушка – настоящая! И я – настоящий! И меня зовут не Юзер, а Олежка, Олег – это одно и то же!
Самые важные слова были произнесены и встречены новым взрывом ликования толпы. А Ксенья Романовна только и смогла всем сказать:
– Спасибо, мои хорошие!
В этот момент инициативу перехватила Ангелина Степановна и строго повторила, что на сегодня и бабушка, и внук получили достаточно сильных эмоций, и для них сейчас важнее всего отдых и тишина.
Но Олег уже заметил стоящую неподалёку Веру и решительно заявил, что он не будет отдыхать и успокаиваться, если Вера не пойдёт вместе с ними.
– Хорошо, – пошла на уступку Ангелина Степановна, – но при условии, что всё будет тихо и спокойно.
Вечер прошёл, действительно, мирно и тихо.
Валя приготовила праздничный ужин. Всё было, по обыкновению, очень вкусно, но никто почти не замечал, что кладёт себе в рот. Бабушка не спускала глаз с Олега. Она никак не могла осознать, что вот этот взрослый молодой человек, очень похожий на её зятя, это тот самый её любимый внучек Олежка, утраченный почти двадцать лет назад. Конечно, умом она понимала, что за прошедшее время ребёнок стал взрослым, но её сердце никак не могло осознать эти изменения, увидеть во взрослом Олеге своего малыша Олежку. Это было нелегко. Утраченных лет и всего, что прошло, вернуть невозможно.
Олег же смотрел то на бабушку, то на Веру. В его сознании тоже бушевала буря. Воспоминания детства, смутные и обрывочные, так и рвались наружу, сбрасывая пелену забвения, под которой они были погребены столько лет. Самым главным для Олега было даже не обретение бабушки, а то, что с него свалился гнёт мыслей о своей неполноценности, о «дефекте личности». Он теперь был твёрдо уверен, что Система, которую он почитал, уважал, которой он был предан (и ею же был приговорён к уничтожению!), на самом деле обманывала его и разрушала его душу. И он чувствовал, что обретение бабушки устранило то отчуждение, ту преграду, которая стояла между ним и жителями поселения, даже между ним и Верой. Он уже не ощущал себя чужим, иным, он знал, что отныне он – один из них. И это его радовало.
Последующие дни оказались насыщены самыми разными событиями.
Вопреки опасениям, здоровье Ксеньи Романовны не только не пострадало от пережитого потрясения, но даже несколько улучшилось. Кровяное давление почти нормализовалось, сердце не беспокоило, и даже ноги стали болеть меньше. Она, казалось, сбросила с плеч с десяток лет. Вот что значат положительные эмоции!
Ксенье Романовне выделили пустующую комнату в больнице, но она уже с утра устремлялась в комнату внука и проводила там весь день. Можно было подумать, что она боится, как бы её Олежка снова не исчез.
Они разговаривали целыми днями. Бабушка рассказывала внуку о его родителях, о том, как жила их семья до Катастрофы. Олег тоже делился обрывками воспоминаний, которые всплывали в его голове. И к его большой радости и облегчению бабушка подтверждала, что всё, что вспоминал её внук, было на самом деле.
Ксенья Романовна показала Олегу своё самое большое сокровище: маленькую фотографию, на которой была запечатлена её дочка Леночка с мужем Володей. Эта любительская фотография была сделана вскоре после свадьбы. Она очень нравилась Ксенье Романовна, поэтому снимок хранился в её кошельке, как тогда было принято у многих. К счастью, в день Катастрофы она, собираясь на прогулку с внуком, положила кошелёк в карман жакета. Так чудом сохранилась единственная фотография родителей Олега. Он долго и пристально вглядывался в лица на снимке и всё больше узнавал их.
Сам он мало что мог рассказать своей бабушке о прошедших годах. Его виртуальные подвиги предстали теперь перед ним совсем в новом свете. Он ясно понимал, что они не стоят того, чтобы о них рассказывать и даже вспоминать. Он начинал осознавать, что Система отняла у него много лет, заставляя заниматься какими-то бессмысленными делами: призрачными битвами и приключениями, завоеванием регалий, накоплением вирталеров. А он ведь мог за эти годы постичь так много нового и интересного, и даже стать почти таким же умным, как Вера или другие жители поселения.
Единственное, о чём он поведал своей бабушке во всех подробностях, так это о своём бегстве из юзерхауза и о том, какую роль в его жизни сыграла Вера.
К слову сказать, Вера, которая уже не должна была в первую половину дня работать в архивах, почти всё своё время проводила в больнице. На этом настаивал Олег. Слушая его разговоры с бабушкой, Вера размышляла, как отреагирует её подопечный на то, что скоро она должна будет возобновить свою работу в качестве спасателя. Отсутствовать придется почти неделю ежемесячно. Не будет ли он протестовать? Или присутствие бабушки немного отвлечёт его внимание он Веры? Возможно, он постепенно утратит к ней интерес. Вере почему то было очень грустно от таких мыслей.
Утром первого за приездом Ксеньи Романовны дня, сразу после завтрака, как обычно, явился Михаил Алексеевич. Он, разумеется, уже слышал о радостном событии, но по некоторым соображениям предполагал, что работы ему прибавится. Так и оказалось.
Своим опытным взглядом психолог сразу заметил, что есть темы для разговоров как с бабушкой, так и с внуком.
Оставшись наедине с Ксеньей Романовной, он поздравил её с редкой удачей – обретением давно потерянного внука. Затем он деликатно намекнул, что мало
