Через розовые очки - Нина Матвеевна Соротокина
К концу недели, а именно в пятницу, экспертиза была готова. В бумаге сообщалось, что выстрел был произведен из пистолета марки "ТТ", сообщался также завод изготовитель. Кроме того, Никсов узнал, что данное оружие было похищено в девяносто четвертом году при убийстве милиционера. Прослеживался и дальнейший путь пистолета: им завладела преступная солнцевская группировка. Как оный "ТТ" попал в Верхний Стан, было совершенно не понятно. Профессионалы в милиции наверное, от счастья бы зашлись, что получили столько ценной информации, а Никсов совершенно не знал, что с этими ценными данными делать. Единственное, что он мог предположить — оружие было заказано в этой самой группировке и куплено с рук. Мало вероятно, что Артур Пальцев как‑то связан с солнцевской группировкой. Хотя, шут его знает…
Хорошая новость была получена в субботу. Патлатый хирург не поленился позвонить Никсову домой. При этом не было сказано никаких вежливо–дежурных фраз, де, "больному стало лучше, мы можем позволить…", а коротко и ясно:
— Лев Леонидович хочет вас видеть.
Это звучало, как приказ, и Никсов с удовольствием этому приказу подчинился. В больнице ему вручили белый халат, заставили поменять уличную обувь на тряпочные тапки, после чего проводили до самой палаты клиента.
Лева выглядел, как и должен выглядеть человек после ранения в грудь: бледный, расслабленный. Эластичная кожа на лице слегка подвяла, выбрит чисто, а кажется, что щетина все равно видна. Рукава шелковой шоколадного цвета пижамы казались длинноватыми, и очень заметны были подросшие за неделю ногти. "Как на покойнике растут, — подумал Никсов. — Наверное, Инна рвется их подстричь, а он не дает". Но глаза у Левушки были спокойными, значит, дело пошло на поправку.
— Ваше самочувствие, наконец, признано удовлетворительным? — спросил Никсов.
— Их‑то оно удовлетворяет, но меня нет. Что‑то они со мной напутали. Я здесь у них вдруг перестал справлять малые дела. И пошла катавасия. Неприятное, знаете, ощущение. Меня опять на каталку и в томограф типа ЯМР.
Помолчали… Повздыхали…
— Вы меня вызывали, Лев Леонидович, как я понимаю, для важного разговора?
— Именно. У меня был Хазарский. Насколько понял, он в беседе с вами нагнал туману. А ведь не глупый человек. Но природа у него такая — недоговаривать и на любой вопрос отвечать уклончиво. Даже если у него спросить прогноз погоды, он что‑нибудь да утаит.
Посмеялись. Никсов первый произнес фамилию — Рулада. Лев поморщился, как от горького, но повторил рассказ Хазарского про заем и про непомерные требования посредника.
— Вы умный человек. Вы спросили у Хазарского, чем Ваня Рулада меня шантажировал? — здесь Лев замялся, потер подбородок, раздумывая, как бы поделикатнее все изложить, а потом сказал решительно: — Я подставил своего клиента… Это было давно, в самом начале моей финансовой карьеры, то есть лет восемь назад. Если вам нужно будет, можно уточнить дату. Подставил по недомыслию. Клиент погиб. Застрелили его. Позднее я узнал, что он родственник Рулады. Словом, в руках Ванюши оказались бумаги покойного, доказывающие… Я не хочу об этом говорить, понимаете? Тогда мораль вообще была волчья!
— Можно подумать, что она сейчас человечья, — негромко заметил Никсов.
— Что?
— Да нет, я так… Продолжайте, Лев Леонидович.
— А что продолжать? Я уже все сказал. Формально — я по старому делу неподсуден, но если материалы попадут в прессу…Словом, очень нежелательно, очень…Как я теперь понимаю, он мне и деньги в долг достал именно потому, что хотел вытрясти приличную сумму. Привезли‑то мне деньги наличными, в чемодане… Он как этот чемодан увидел! А теперь он требует уже не деньги, а ресторан. Какого лешего я ему должен отдавать ресторан, если сполна расплатился?
— Может он за родственника мстит?
— Ага… мстит. Он сам его и убрал через подставных лиц, только это недоказуемо.
— Насколько я понял из рассказа Хазарского, Рулада ссылается на ваше обещание: личное, на словах, не подтвержденное документально. Вы ему действительно обещали дать деньги?
— Обещал, — как‑то кисло сказал Лева. — Но совсем не в том количестве, которое он от меня теперь требует.
— Жадный?
— Жадный, — согласился Лев и замолчал, ощутив явную двусмысленность сказанного. И он, и Никсов говорили, конечно, о Руладе, но как‑то так получилось, что определение вполне склеивалось и самим Левой, что было обидно.
— Во всем этом есть своя логика, — согласился Никсов, — но зачем Руладе вас убивать?
— А меня никто не убил, — усмехнулся Лев. — Меня только предупредили. Артур, между прочим, замечательно стреляет.
— Но это чудо, что он попал именно в средостение. Насколько я понимаю из "ТТ" да еще ночью так подгадать вообще невозможно. Несколько миллиметров в сторону — и в сердце! Наверняка у вас есть еще доказательства, что это сделал именно Артур.
— Есть. И вполне обоснованные. Артур давно и хорошо знает Руладу. Более того, после развала банка именно Рулада взял его на работу в "Монорул". Но это было давно, и меня не касается. Зато очень задел недавний разговор. И где — в казино. Выбрал место! Подошел ко мне и вдруг ни с того, ни с сего говорит:
— Я давно хотел тебе сказать, вернее, предупредить — не связывайся с Руладой. Отдай ему долг. Отдай и забудь.
Я обозлился страшно. Ему‑то какое дело? Все это просто возмутительно! Я его на работу беру, а он мне такие заявы делает. И тон такой… запанибрата. Я, естественно, спрашиваю:
— Тебя Рулада назначил посредником? У нас сейчас — стрелка что‑ли?
А он:
— Не лезь в бутылку. Просто я знаю этого человека.
— Ты бесплатно пошел к Ване Руладе в адвокаты или за деньги?
А он мне так спокойно отвечает:
— Бесплатно. Я просто хочу объяснить, что Рулада — злобный и хитрый, он и перед убийством не остановится. Но вначале тебя будут пугать…
