К Енко - Женские игры в Париже

Рассказали Кристине её историю.

Восемнадцатилетний парижанин впервые увидел даму с камелиями в 1842 году когда он прогуливался по Place de la Bourse. Ей тоже было 18 лет. На поводке она вела двух спаниелей; в руках её, затянутых в перчатки, красовался букет камелий; на её лице сияла обворожительная улыбка. Юношей был Александр Дюма-сын. Он увидел перед собой высокую, очень изящную брюнетку с бело-розовой кожей. Голова у неё была маленькая, глаза миндалевидные, словно подведенные эмалью и они искрились жизнью. Ее губы были краснее вишни, а зубы - великолепны. Ее прелестное молодое лицо хранило выражение испуганной невинности. Она была почти худа, удивительно грациозна и изящна; её темные глаза выражали ласкающую томность; цвет лица её был ослепительным; замечательным в ней были её волосы: восхитительные, шелковистые, темные.

Когда через два года Дюма-сын стал её любовником, он поинтересовалась, почему Мари "занимается проституцией"? Она ответила: "Почему я продаю себя? Потому что труд работницы не принес бы мне той роскоши, неодолимую тягу к которой я испытываю. Я не жадна и не развратна, как это может показаться. Просто я хочу познать утонченные удовольствия, радость жизни в изысканном и культурном обществе. Я всегда сама выбираю себе друзей. И я любила. О да, я любила искренне, но никто не откликнулся на мою любовь. Вот в чем трагедия моей жизни. Нельзя иметь сердце и быть куртизанкой. От этого можно умереть".

Мари Дюплесси сохраняла на своем ангельском лице выражение детской невинности. Дюма отразил эту её особенность, написав в своем романе "Даме с камелиями": "Как случилось, что её бурная жизнь пощадила её лицо, оставив на нем девственное, почти детское выражение? Такой вопрос мы можем поставить, но не в силах на него ответить".

В маленькой деревушке Сен-Жермен-де-Клерфей в Нормандия 15 января 1824 года родилась девочка, которую назвали Роза Альфонсина Плесси. Ее мать звали Мари-Луиза Дешайе. Отец её, Марэн Плесси, - уличный торговец, затем владелец лавки текстильных товаров, - был алкоголиком. Ее бабка со стороны отца была проституткой, и ещё молодой скоропостижно скончалась от туберкулеза. Младшая дочь от этого брака впоследствии стала известна как Мари Дюплесси. Позже она сама так объяснила перемену имени Розы Альфонсины Плесси на Мари Дюплесси: "Я выбрала имя Мария, так как это имя Богоматери". Она стала Дюплесси, потому что это звучало более аристократично, чем Плесси, а также потому, что помнила под Нонаном поместье "Дю Плесси", которое надеялась когда-нибудь купить, заработав достаточно денег.

Мать, когда Мари было три года, бросила мужа и поступила на работу горничной в семью живущих в Париже англичан. А Мари и её старшая сестра Дельфина были отданы на воспитание двоюродному брату матери, владельцу фермы.

Ее мать умерла от туберкулеза, когда Мари было 8 лет. Двоюродный дядя не занимался воспитанием сестер, и они, предоставленные сами себе, делали что хотели. В 12 лет Мари влюбилась в молодого работника с фермы и потеряла с ним свою девственность. Об этом вскоре узнал дядя, это ему не понравилось и он отослал Мари к отцу.

В свои 13 лет Мари оформилась в хорошенькую девочку. Когда пьяница-отец заметил, что у его дочери лицо ангела и прекрасное тело, он решил на этом заработать. За хорошие деньги он продал её своему другу 70-летнему зажиточному холостяку Плантье. Мари спала с крестьянином на одной кровати, а когда было тепло, он заставлял её ходить голой по дому. Через год Мари вернулась к отцу. К этому времени жизнь с мужчиной она воспринимала, как что-то обыденное, совсем не затрагивающее её душу. Отец совсем перестал о ней заботиться; и ей приходилось работать - сначала официанткой в таверне, потом на фабрике по производству зонтиков. В конце-концов отец отправил её к дальним родственникам - владельцам бакалейной лавки в Париже. Она сняла небольшую комнатку в Латинском квартале, населенном студентами. На жизнь она зарабатывала, служа посыльной в корсетной мастерской, продавщицей в магазине шляп и промышляя проституцией. К этому времени ей исполнилось 16 лет. Он с трудом умела читать и писать. Внешне она выглядела неотесанной деревенской девицей, очень грязной, но в тоже время и изящной. Приближалось время, когда из уличной девки она превратилась в великолепную куртизанку.

Есть точная дата начала этой перемены - в одно из воскресений 1841 года, когда Мари исполнилось 17 лет, она с двумя подругами поехала на прогулку в Сен-Клу, предместье Парижа, они зашли перекусить в небольшой ресторан, расположенный неподалеку от дворца Пале-Рояля. Его владелец, вдовец Нолле, заметил красотой Мари и пригласил её приехать на следующей неделе одну.

В этот же визит она стала его любовницей. Нолле предоставил ей квартиру на улице Де л'Аркад. С тех пор у Мари появились предметы первой необходимости, а через несколько месяцев - и предметы роскоши.

Произошло это так.

Однажды вечером граф Фердинанд де Монгюйон увидел её в театре и уговорил покинуть господина Нолле. Некоторое время спустя на балу её приметил молодой богач Аженор де Гиш, очень заметная фигура во Франции: впоследствии герцог де Гиш-Грамон, министр иностранных дел Франции при императоре Наполеоне III. Де Гиш переманил Мари от графа, и отвез её на лето на один из курортов Германии. Мари считала, что она настоящему влюбилась в де Гиша. У Мари от де Гиша родился сын. После этого любовь пошла на спад, де Гиш перестал интересоваться Мари. Он нашел для ребенка приемных родителей. В 1869 году к старшей сестре Мари Дюплесси, Дельфине Паке, пришел мужчина лет двадцати семи и попросил показать ему портрет Мари. Уходя, он оставил свою визитную карточку, на которой значилось: Жюделе, коммерции советник, Тур. Его лицо имело поразительное сходство с портретом.

К этому времени сыну Мари исполнилось 28 лет. Он заинтересовался своей матерью спустя 22 года после её смерти. Сестра Мари передала ему письмо, в котором говорилось:

"Мой дорогой сын!

Оставляю тебе свое последнее прости. Пишет тебе твоя мать, и когда ты получишь это мое письмо, останки мои будут покоится на кладбище. К тому времени это будет уже никому неизвестная женщина. Если можешь, разыщи мою могилу и положи на неё цветы, но только чтобы это были белые камелии. Это будет память обо мне. Прости меня за все.

Я не смогла тебя воспитать, из-за той жизни, которую я вела. Чувства мои к тебе, к семье, которой у меня не было, оказались не востребованными.

Прощай и прости!

Твоя мать Мари Дюплесcи"

Жюделе, сын Мари, письмо прочел, но оставил его у сестры Мари.

После де Гиша у Мари Дюплесси появилось много любовников. Она сама объясняла это тем, что хотела быстрее достичь материального благополучия. В течение нескольких месяцев её содержали семь любовников. Они складывали деньги в общую кассу, и каждому отводилась одна ночь в неделю для визитов к Мари. В качестве символа коллективной преданности они подарили ей красивый туалетный столик с семью ящичками.

В 20 лет она превратилась в утонченную даму, эталон хорошего вкуса в фривольном и пресыщенном Париже; она держала шестерых слуг, читала Гюго, Эжена Сю и Мюссе, развлекала парижское общество, вызывала оживление в салонах Сен-Жерменского предместья и разоряла богатейших мужчин Франции.

Мари Дюплесси поселилась в роскошной квартире в доме 11 на бульваре Мадлен. Стены комнат, обитые тяжелым шелком, были обставлены в экзотическо-романтическом стиле Людовика XV. В прихожей поражали редкостные растения, помещенные в кадки из полированного дерева. В гостиной с мебелью красного дерева стояли диваны, обитые гобеленами из Бове; здесь же находились венецианские зеркала, украшения из чистого серебра и великолепный рояль "Плейель". Столовую с резным дубовым столом посередине, покрытым зеленым бархатом, украшали редкостные гобелены и дрезденский фарфор. В будуаре стоял тот самый туалетный столик с семью ящичками; на полках выстроились в кожаных переплетах сочинения Мольера, лорда Байрона и аббата Прево; на окнах висели бархатные и атласные драпри; огромный шкаф был битком набит туалетами от госпожи Пальмиры. Еще более замечательной была её спальня - место трудов и наслаждений Мари. Там на ковре с цветочным орнаментом покоилась гигантская кровать из красного дерева. Напротив помещались позолоченные бронзовые часы, украшенные фарфоровыми птичками.

Мужчин в ней привлекали её непосредственность, неожиданные вспышки веселья, её такт, но более всего - её меланхоличность, являвшаяся следствием бессмысленности её существования и все учащавшихся приступов слабости, вызванных туберкулезом. И все же она наслаждалась жизнью нарядами, слугами, двумя своими спаниелями, загородными поездками в экипаже, посещениями драматического театра и оперы. Она была не прочь поиграть в карты, выпить и послушать непристойные анекдоты. На её обедах бывали Эжен Сю, Оноре де Бальзак, Теофиль Готье, а иногда и знаменитая гостья Парижа - Лола Монтес. Однако втайне она мечтала об одиночестве, покое и настоящей любви, но за всю свою жизнь не получила ни того, ни другого, ни третьего.