Жилой комплекс «Курицын» - Дмитрий Петров
Однажды он не спал всю ночь. Накануне сняли губернатора, так Ямов шерстил свои многочисленные сети на предмет совместных с ним фотографий. Всё вычистил, а утром побежал знакомиться с новым губером. Выложил с подписью «Приятно поработать в команде с профессионалом!». Это меня покоробило, я не ожидала такого от своего мужчины. Тогда я спросила у него:
«Автоном, тебе не кажется, что это немножко подло?»
И я ведь не уточняла, что именно подло, он сам всё понял.
«Это всё не важно, родная, это просто политика. Партия сказала: надо! Комсомол ответил: есть! Не принимай близко к сердцу».
В этот день я вдруг начала сомневаться по поводу того, как он может изменить мир. Однажды я поинтересовалась, в чём заключается его работа.
«Моя работа – людям помогать».
«Но ты ведь только ходишь хвостиком за губером да старух умиляешь».
Он подарил мне свою фирменную улыбочку и сказал, что когда-нибудь я всё пойму. Как это у него получалось? Я каждый раз снова верила.
Скоро он объявил мне, что в области большой социальный запрос на молодых предпринимателей.
«Любимая, мы откроем тебе лучшую школу английского в городе!» – «Автоном, так ведь я её уже открыла пять лет назад». – «Да, но тебе не помешает развитие».
Он нашёл какое-то заброшенное помещение в районе Сараево и выбил грант в миллион рублей на его ремонт. Я на полгода погрязла в этой возне. Всем одна командовала – сантехниками, электриками, отделочниками. Он только поторапливал, мол, не сорви сроки, любимая. Мало того, он уже наверх отчитался как о реализованном проекте! И вот в один прекрасный день я у него спросила: «Автоном, а куда делись полмиллиона со счёта?»
«Дорогая, я их инвестировал в хорошие отношения. И поэтому скоро нам дадут новый грант аж на пять миллионов, я договорился!» – «В смысле, Автоном? Это, что ли, какой-то откат?» – «Ты не понимаешь, оно так и работает! Никому не интересно, чтобы система дала сбой».
Сказать, что я была изумлена, – это ничего не сказать. Я не по-детски охренела. Выходит, я забросила преподавательскую работу, летом не стала делать выездных групп, полгода убила на этот чёртов ремонт, а он тут тёмные схемы мутит! Я готова была заявление в прокуратуру написать. Как он меня умолял! Я впервые в жизни видела, как мужчина плачет. Клялся, что это всё из-за любви. Неделю он носил мне завтраки в постель, а потом я не вытерпела. Объявила ему, что отказываюсь от гранта и что мы разводимся.
И снова мольбы и сопли. Я втайне надеялась, что он хочет сохранить брак, потому что любит меня, – так ведь нет. Ему для рейтинга надо было крепкую дружную семью, он меня уговорил годик не разводиться до выборов. Но вместе мы уже не жили.
Меня потом некоторые упрекали, что я бросила его в самый сложный момент, но нет. Самый сложный момент был у него впереди.
Спустя месяц после нашего расставания его назначили главным по туризму. Он тогда красиво начал с планёрки под камеру:
«А я вам говорю, наша область обладает колоссальным туристическим потенциалом!»
«Бу-бу-бу», – отвечали его бестолковые подчинённые.
«Взять, к примеру, наш уникальный музей деревянного зодчества в деревне Сапожки! Почему бы не раскрутить отечественный брэнд на весь мир?»
Ну, об этом случае вы наверняка знаете. Все в городе знают. Ямов выбил грант и забубенил на живописном пригорке саженными буквами с подсветкой слово «САПОЖКИ». Как HOLLYWOOD, только САПОЖКИ. Смотрелось эффектно. Зелёный склон, белые буквы, а позади голубые небеса и деревянные колокольни. Сам он с ногами залез в букву «о», как кукушка в часы, и поскорей запостил фото везде, где было можно.
Не прошло и дня, как публика заметила забавное свойство слова «сапожки», если его отзеркалить. К вечеру Ямов прославился на всю страну, как АПОЖ-чиновник. Хорошо, что мы с ним не жили вместе, потому что бросить его на волне славы я бы не смогла, его было реально очень жалко.
Дальше – больше. Возникли вопросы, как на это были потрачены бюджетные деньги. Чуть копнули, и выяснилось, что из двух миллионов половина ушла непонятно куда. То есть понятно – куда. Схема была такая же, как с моей школой. Напоследок Ямов ещё и умудрился попасться на передаче денег от подрядчиков.
Он так и не выдал, к чьим рукам прилип лишний лям. Получил три года условно. Все деньги он вернул, хоть и продал для этого тойоту, которая считалась моим свадебным подарком, ну и ладно.
Его политическая карьера на этом закончилась. Он называл это «выпал из обоймы». Честно говоря, я была этому рада. Не хотела бы я, чтоб такой человек руководил судьбами людей. И только через годы ко мне пришло страшное понимание. Да ведь они там все такие. Широкие улыбки, высокие лозунги, а самим лишь бы дорваться до кормушки, занять тёплое местечко, набить карманы. Это… ямовщина. Ямов на Ямове и Ямовым погоняет. Других туда просто не берут.
И знаете, что самое страшное? Если б этот мелкий позорник не облажался так феерично со своей жопой, никто бы с него не спросил, куда делся миллион. Все всё знали, и всех всё устраивало. А буквы «САПОЖКИ» так и стоят на пригорке и по-прежнему популярны. То есть с задачей раскрутки местного брэнда Ямов справился.
Сотрудники офиса хранили молчание. Про Сапожки действительно каждый в городе знал, но иметь честь работать с их автором…
– Мне, конечно, очень подходит и расположение дома, и планировка очень хорошая… –
