Не верь никому - Джиллиан Френч
Ее прикосновение, казалось, вспугнуло Тристана, он посмотрел на ее руку, потом снова перевел взгляд на людей вокруг. Похоже, они протанцевали как минимум еще под две песни, и сейчас гости аплодировали последней.
— Если бы все было так просто.
Следующие два часа Перл провела рядом с Бриджесом. Поначалу он вел себя скованно, видимо ожидая, что Тристан присоединится к ним, но тот не вернулся к столику. Никто не сказал об их танце ни слова. Постепенно Бриджес расслабился и приглашал Перл танцевать еще не меньше четырех раз, убеждал поесть, пытался вывести ее из задумчивости, в которой она пребывала после разговора с Тристаном.
Риз в зале больше не появлялся. Перл все время высматривала его, но только то и дело встречалась глазами с Индиго, разносившей закуски и шампанское; трудно было сказать, на кого она поглядывала, на Перл или на парней.
В десять оркестр отправился на перерыв, и главный управляющий клубом Джин Шарбонно вышел к микрофону. Он был в смокинге, лицо с тяжелой нижней челюстью раскраснелось, редеющие волосы расчесаны на косой пробор.
— Леди и джентльмены, прошу вас обратить внимание на аукционные столы. Мы начинаем торги…
Акил развалился, взгромоздив одну ногу на соседний свободный стул и положив руку на спинку стула Хэдли, и пялился в телефон.
Два помощника ставили по одному предметы для аукциона на стол у подиума. Джин коротко описывал лот, и люди поднимали свои номерные карточки. На продажу были выставлены картины маслом, билеты на поездку по заливу на закате для двоих, горка для посуды, карболитовая копилка в виде клоуна и механического тюленя, который смахивал монету в щель. Аукционеры предлагали за эти вещи тысячи долларов, что казалось Перл невероятным.
На торги выставили набор из четырех ваз выдувного стекла с выпуклым рисунком. Толпа оживилась. Джин поколебался, потом продолжил:
— Начальная цена — тысяча пятьсот долларов.
В итоге за вазы заплатили почти в два раза дороже. Появлялись и продавались новые товары. Когда вынесли швейцарские часы, за одним из столиков стали возбужденно шептаться, и какая-то женщина твердо произнесла:
— Да, это они. Я их узнала…
Часы ушли с молотка очень быстро. Перл ерзала, закладывала ногу на ногу, потом меняла ноги местами; в зале теперь царила странная атмосфера растущего напряжения. Уголком глаза девушка заметила, как кто-то, сложив руки на груди, прислонился к стене у выхода в вестибюль. Тристан. Когда она обернулась к нему, он медленно выпрямился и покинул зал.
Джин заметно потел в свете ламп, и было очевидно, что больше всего на свете ему хочется скинуть смокинг.
— Теперь мы выставляем любопытную вещицу. Искусная работа на тему, которая всем нам близка. — К столу поднесли островерхий ящик, накрытый материей. Джин сдернул покров, и аудитория дружно ахнула.
Это был кукольный домик, изображавший клуб в миниатюре. Два с половиной этажа, обитых белой вагонкой и покрытых темно-зеленым гонтом, с филигранным вычурным крыльцом и каменными плитами, выложенными в пластмассовой траве у основания.
— Работа неизвестного мастера. — Джин показал макет во все концы зала. — Подарена анонимным донатором, и, если честно, мы хотели оставить ее у себя. Открывается вот так… — Он потянул за невидимый шнурок, дом разъехался надвое на медных петлях, и показался интерьер в поперечном сечении. — Вы можете видеть, что каждая комната полностью повторяет подлинный декор вплоть до рисунка обоев. — Он нажал на скрытый рычажок, и присутствующие засмеялись и зааплодировали, поскольку во всех помещениях макета зажглись электрические огни.
Акил выпрямился и застыл, забыв про свой телефон.
— Что за черт!
— Начальная цена — тысяча семьсот долларов. Помните, что мы собираем деньги на благое дело.
В зале поднялась номерная карточка.
Акил отшвырнул стул и устремился к двери, а за ним, стараясь не отставать, побежала Хэдли.
Бриджес переглянулся с Перл, и они вместе вышли в пустой вестибюль, а затем на крыльцо, где стояли, опершись на перила, Акил и Хэдли. Рука девушки робко лежала на спине индийца.
— В чем дело? — спросил Бриджес.
— Это вещь Кэссиди, — Акил потер лицо. — И Джозефа.
— Домик?
Послышался рев мотора, вспыхнули галогеновые фары, с парковки выехала машина, приблизилась и остановилась у крыльца. «Бентли».
Никто не пошевелился. Оконное стекло чуть опустилось, и показалась часть лица Тристана.
— Я выхожу в залив, — сказал он. — Вы едете? — Такого тона Перл у него еще не слышала.
Бриджес переглянулся с Акилом.
— А девушки? Мы же не можем…
— Берите их с собой.
14
— Это ты сделал? — приступил Акил с вопросами к Тристану, когда они отъехали. — Выставил на продажу их вещи?
— Некоторые.
— Зачем?
Тристан поднял с пола бутылку водки с гусиным клином на стекле, отхлебнул и передал бутылку Акилу.
— Ну знаешь, с вещами надо что-то делать.
Перл почувствовала, как сидевшая рядом с ней Хэдли поерзала; именно об этом говорила Куинн в день регаты. Неужели он подслушал тот разговор? Перл вспомнила все, что было тогда сказано, резкость выражений, дерзости, которые она пропускала мимо ушей, стараясь выудить у девиц сведения.
Акил отпил, тихо выругался и выглянул в окно.
— Я видел, как они мастерили этот домик в гараже. Кэссиди старалась научить Джо делать миниатюры, она их любила. — Он помолчал. — А я обидел ее, сказал, что кукольные домики — детские игрушки.
— Миниатюры для тех, кому нужна иллюзия контроля, — заметил Тристан. — В крошечном мирке они могут распоряжаться всем.
Бриджес тихо сидел справа от Перл, ослабив галстук и положив раскрытые ладони на колени. Акил передал ему бутылку.
— У нее был невроз навязчивых состояний, — сообщил Тристан, — и тревожное расстройство. Ты хоть знал об этом?
Акил подумал и упрямо произнес:
— Это никак не проявлялось в ее поведении.
— Потому что Кэссиди горстями принимала таблетки. У нее случались панические атаки, и ей нельзя было
