Гетопадение - Мамкина Конина
– Я не знаю! Он начал угрожать мне. Я так давно не спал. И что-то внутри как будто взорвалось. Простите, Райден, – он снова произнёс ту же самую мантру, которую твердил Норико уже шесть часов подряд. Иши втянул носом воздух и всхлипнул, – Я вас подвёл и заслуживаю того, что должно быть сделано.
– Ты сам всё видел, Рэй! Закон есть закон, – вмешалась она уже осипшим голосом, – Не дай себя разжалобить!
– Это моя вина, Иши, – не замечая её слов, сказал командир. Девушка всплеснула руками и зажмурилась от гнева, – Я должен был увидеть, что ты ещё не готов к такому. Да, Норико, ты вот полностью готова. А мы вот нет.
Иши только трясся, перестав даже пытаться оценивать ситуацию вокруг. Ему уже не было страшно, стыдно или неприятно. За последние несколько часов он подготовил себя к мысли о смерти. По крайней мере, она была лучше и понятнее подвешенного положения:
– Вам всё ещё нужно казнить меня. Это правильно.
– Ты сам не помнишь, как это произошло, так? – нахмурился сёгун, – Как я могу тебя обвинять?
– Простите, – бессильно прошептал обвиняемый.
Райден встал и вышел к подавленному отряду, терпеливо ожидавшему на улице. Они обступили его и подняли глаза в немом вопросе.
– Он не выдержал жизни здесь. Не осуждайте его, в такой ситуации мог оказаться каждый из нас, – выдохнул командир, – Но он никого не убил, а потому я прошу вас он милости. Его действия могли причинить вред всей армии, так что, давайте решать.
По рядам волной прокатилась нарастающая волна сострадания, и Райден ощутил, как по коже бегут мурашки. Он сглотнул и кивнул им. Таро сделал шаг вперёд:
– Насколько я понимаю, мысли, как это провернуть, у тебя есть. Я в деле.
– Да, но мне нужна ваша помощь. Хотя бы ваше молчание. Я не могу гарантировать вам безопасность, но в случае чего, всю вину возьму на себя. Если кто-то, – он прочистил горло, – если кто-то не желает участвовать в нарушении закона предков, то пусть выйдет, я закрою глаза. На этот раз честно! Выходите.
Как он и ожидал, никто не вышел. Даже те, кто сомневался, подчинились воле большинства.
Ночью Райден дал последние наставления чёрному всаднику, закутанному в кожаный плащ: «Твоя задача скакать в сторону метрополии. Охране скажешь, что принёс важное сообщение для императрицы», – он засунул свиток во внутренний карман его плаща, – «Тебя примут. Добейся, чтобы приняли, любой ценой. Пусть она скажет, что мы работаем медленно. Пусть ругается, говорит, что я идиот, раз потратил её время на эту ерунду. Вся ответственность на мне, а ты остаёшься в метрополии. Не смей сюда возвращаться!».
Иши всхлипнул и потянулся, чтобы обнять своего заступника. Райден остановил его рукой и указал на самого неприметного коня, который у них только нашёлся:
– Просто пообещай, что сделаешь так же и для меня.
***
На следующий день господин Шульц вернулся, как и обещал. Врач, не задавая вопросов, вернулся в лазарет, где Аки измерил его презрительным взглядом, хмыкнул и обиженно отвернулся.
За несколько дней работы бок о бок вместе с папой, Октай осознал, что врачом он быть не хочет. Антон мог любыми средствами пытаться отговаривать сына продолжать семейную традицию – говорить, как это трудно и неблагодарно, как мало времени он сможет посвятить себе и будущей семье и как сильно будет давить ответственность. Мальчик не воспринимал его слова всерьёз, пока лично не столкнулся с суровой действительностью. Стыдливо опустив глаза, он подошёл к отцу и отпросился погулять по деревне вместе с Райденом, объяснив это желанием подтянуть владение родным языком. Антон охотно согласился его отпустить и непроизвольно усмехнулся.
Сёгун Андо был глубоко погружён в мысли, что не стал спорить и послушно отправился с ним на прогулку. Улучшить качество родной речи у мальчика едва ли получалось: Райден молча шёл рядом и вяло отвечал на его восторженные возгласы.
Неожиданно он поднял уши и насторожился. Октай поднял голову и прислушался: со стороны реки доносился жалобный скулёж. Приглядевшись, он заметил почти полностью погрузившийся под воду мешок, в котором что-то копошилось и барахталось. Райден в два шага подскочил к берегу и попытался подцепить и вытащить мешок длинным. Ожидаемо, ничего не вышло. Воин выдохнул, поморщился, неуклюже зашёл в воду. К тому моменту, когда ему удалось притянуть узел к себе, скулёж уже прекратился. Он схватил его, отнёс на берег и торопливо вспорол ткань.
– Опоздал, —Райден вздохнул и прикрыл глаза.
Октай поднял самого верхнего из щенков, перевернув вниз головой, вылил воду из лёгких и положил на спинку. Придерживая и прижимая его к земле одной рукой, мальчик приложил два пальца к его груди и несколько раз нажал на остановившееся сердечко. Щенок повёл усиками на мокрой мордочке и чихнул. Октай выразительно посмотрел на воина, устало улыбнулся и вдруг почувствовал, как по щекам текут слёзы. Райден облегчённо выдохнул, взял собаку из рук ребёнка и засунул под куртку. Щенок ластился к Райдену, тёрся об него, чтобы согреться, лизал нос и подбородок.
Остальные слишком долго пробыли под водой, и, несмотря на все усилия, Октаю не удалось их спасти. Взрослый отошёл дальше к полянке и закопал их маленькие трупы. Вернувшись, он обратился к мальчику:
– Твой отец и тебя обучил искусству целительства? Похвально.
– Что Вы будете с ней делать?
– Заберу себе, я думаю. Собака, которую спасают, служит за семерых.
– А как назовёте?
Райден задумался и посмотрел на небо: «Ирука».
– А у нас тоже есть собака. Лесси зовут. Ему бы тут понравилось.
– Почему тогда вы не взяли пса с собой?
– Он очень домашний. Я боялся, что он испугается и убежит в лес.
Воин ничего не ответил и потрепал щенка за загривок. Через минуту к ним подскочила Бии позвала ужинать.
– А что такое «ирука»? – шёпотом поинтересовался мальчик, когда Райден отошёл подальше.
– Ирука? Это «дельфин».
Антон наконец нашёл подходящие условия для своего искусства. Его никто не торопил и не стоял над душой. Работая не из-под палки, он снова осмотрел весь личный состав генерала Андо и ужаснулся. У некоторых из солдат не было пальцев, глаз или ушей. У многих врач обнаружил оставленные без внимания сотрясения, переломы и неправильно сросшиеся кости. Тела почти каждого были покрыты сетью шрамов. От сильнейшего морального и физического переутомления изнемогали все.
Осмотр Норико был последним на сегодня. В лёгких обнаружились хрипы, но сказать точнее врач мог только, прощупав всё сам и сделав рентген. Лицо воина покрылось краской.
«Как я только не заметил этого раньше? Вот она правда. Они их избивает и заставляет стыдиться себя и каждого своего
