В городе жестоких людей. Девочка из прошлого - Арина Александер
Ксюша похолодела. Он старается запугать её сейчас или говорит серьёзно?
Денис снова вошел. На этот раз резко. Замер. Наполнив её собой до упора. Рука опустилась с её шеи и накрыла затвердевший сосок. Оттянула, обхватив подушечками. Сжала между пальцами, словно сигарету.
— Не трогай его… — сглотнула, чувствуя, как от остроты наслаждения всё плывёт перед глазами. Ноги, и те подкашиваются. Чтобы не упасть, охватила Дениса за шею. Повисла. — Я сама с ним поговорю и всё объясню… Он всего лишь беспокоится обо мне.
— Только попробуй! — прорычал он ей в ухо. Движения стали резче, исчезла плавная чувственность. Появилась жёсткость. До боли. — Не дай бог узнаю, что ты виделась с ним, Ксюх, я серьёзно. Держись от него подальше.
Мгновенно развернув её к себе, подбросил вверх, словно она весила пару килограмм, и осторожно вошел в неё, впившись в ягодицы железной хваткой. Поднял так, что теперь она смотрела на него сверху вниз.
Её горло охрипло от сдавленных стонов. Денис смотрел ей в глаза, не отрываясь. Считывал самое элементарное проявление остаточных чувств к Яшину. Если ещё хоть слово скажет в его защиту — уничтожит на хрен.
Но она молчала. Подскакивала на нем, упираясь в мощные плечи, и старалась донести, что никто не волнует её в этой жизни кроме него. А когда накрыла мужские губы, целуя исступленно и самоотверженно, то постаралась передать всю глубину своих чувств. И чем сильнее доказывала их, тем требовательней Денис целовал в ответ. Уже не лаская, а жадно покусывая. Зачастую их любовь так и проявлялась: через боль, страсть, жадные голодные прикосновения и оглушающий, до одури сладкий оргазм.
Глава 13
Морально, Ксюша не была готова к тому, что за ней с Лилей везде будут таскаться двое СБешников. Это жутко раздражало и стесняло. Спасибо, что хотя бы в туалет не шли следом, а смиренно ожидали под дверьми.
— А чего ты хотела? — язвительно возмутилась Ольга, заканчивая возиться на кухне. — Сама напросилась. Денис не выпускает Лилю на улицу без присмотра. Или ты до сих пор не в курсе, чем он занимается?
Ксюша в сотый раз за сегодняшнее утро обозвала её стервой, мымрой, да и чего уж там, с*кой. От Ольги настолько разило уверенностью в собственной неотразимости, что начинало тошнить. Она поэтому и стряпню её не ела, чтобы не дай бог не отравиться, а то всякое может случиться, ещё подсунет какую-то дрянь и поминай, как звали.
Олины глаза заблестели непримиримой тягой к соперничеству.
— Ясно, — ухмыльнулась, отбросив на кухонный стол полотенце. — Он тебе не рассказывает. А знаешь, и правильно делает.
Пускай выпустит свой яд. Думает, её слова так важны? Маленькая моська тоже тявкает на слона, а толку? Пускай тявкает. Главное — не вестись. Один. Два. Три…
— А ты, я смотрю, в курсе всего. Прям ходячий органайзер, — не выдержала Ксюша, мысленно выписав себе внушительную затрещину, и добавила с ледяным спокойствием: — Принеси-подай — так это называется в моем мире.
Оля улыбнулась. Не ядовито, не едко, а с чувством превосходства. Прошлась полотенцем по идеально чистому столу, с любовью огладила его скругления, словно это не стол, а Денис сейчас под её руками. Видно, вот-вот что-то скажет, но специально тянула время, придавая значимости заготовленным словам.
— Может и так, — посмотрела на неё, гипнотизируя каре-зелёными глазищами. — Зато я знаю о каждом его шаге. Ты, например, знаешь, где он сейчас находится? Не-е-т, — протянула довольно. — А я — знаю. И дело тут не в доверии. А в уверенности.
Ксюша прихватила с подоконника детскую соломенную шляпку и выглянула в окно. Лиля качалась на качели в компании двух телохранителей. Смотрелись они, если честно, крайне нелепо.
— Угу. В уверенности. То-то же ты вчера неслась с баулом, сбегая, как крыса.
Ольга едва уловимо вздрогнула, но тут же взяла себя в руки. Ксюша смерила её презрительным взглядом. Не умела она вести игры разума. Всё, что думала и чувствовала — моментально отображалось на лице и проявлялось в голосе.
— В том-то и дело, Оксан. Я уверена в себе в отличие от тебя. Я знаю о нем всё. Знаю, что он бегает по утрам, а потом принимает душ. Знаю поминутно о каждом его шаге в этом доме. Если бы я действительно захотела уехать — то уехала бы, когда его нет дома. Я на двести процентов была уверенна, что Денис не захочет меня отпускать. Я видела тебя в дверях, как ты подслушивала, стараясь не спалиться. И скажу тебе так: лучше быть «принеси-подай» чем временным влагалищем. Ты не будешь с ним. Не сможешь. Не выдержишь. Сломаешься. Ты для него красивое средство от ломоты в яйцах, больше ничего.
По груди, будто ножом полоснули.
«Спокойно, в ней говорит ревность, зависть и ещё бог знает что. Спокойно. Вдох-выдох. Не ведись».
— А ты значит, выдержишь? Что ж ты до сих пор в его прислугах?
— Я? — короткий смешок. Блин, так и захотелось вцепиться в короткие патлы и стереть с лица наглую ухмылку. — Само собой, милая. Я выдержу. А в прислугах, как ты говоришь, до сих пор потому, что не важно для меня кем быть. Важно — что рядом. А переспать… дело нехитрое. Только толку-то.
Ксюша пораженно застыла на месте. Впечатлили не откровения, а тон, которым их озвучили. Спокойным он был, взвешенным. Так говорят люди, давно для себя всё решившие и не важно, сколько на это уйдет времени.
— Ты права, Оля, — как можно спокойней ответила Ксюша. — Время покажет, кто останется возле Дениса. А, судя по тому, что спустя шесть лет мы снова вместе — то и дальше так будет. Так что особо не обольщайся проявленным в твою сторону доверием.
И с гордо поднятой головой, но втоптанной самооценкой вышла на улицу. От всколыхнувшего сердце негодования хотелось взвыть. С-с*ка. Нехилые у некоторых планы, ничего не скажешь. С этим нужно что-то делать и как можно скорее.
— Ксюш, идем?
