Антон Чехов - Том 28. Письма 1901-1902
Крепко жму Вам руку. Не забывайте меня пожалуйста.
Ваш А. Чехов.
Я был нездоров месяца полтора, теперь ничего.
Вишневскому А. Л., 5 января 1902*
3613. А. Л. ВИШНЕВСКОМУ
5 января 1902 г. Ялта.
Милый Александр Леонидович, деньги получил*, большое Вам спасибо. Квитанцию дадут Вам только тогда*, когда Вы скажете, какой номер у Вашей книжки. Ну-с, как Вы поживаете? Что у Вас новенького? Начались ли репетиции «Мещан»?* Сели бы Вы за стол да написали бы мне обо всем подробно. Я был нездоров, скучал жестоко, а писем никто не присылал. И понятно: стар стал! Напишите, какое у вас в театре настроение, строите ли или арендуете новое помещение* и проч. и проч. Будьте здоровы, с новым годом, с новым счастьем, с новыми шумными успехами, с новыми брюками и сапогами!
Ваш А. Чехов.
5 янв. 1902.
На обороте:
Москва. Его высокоблагородию Александру Леонидовичу Вишневскому.
Неглинный пр., Меблиров. к-ты «Тюрби».
Книппер-Чеховой О. Л., 5 января 1902*
3614. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
5 января 1902 г. Ялта.
5 янв.
Дуся, Оля милая, сегодня от тебя нет письма. Мне кажется, что вы, актеры, не поняли «Мещан»*. Лужскому нельзя играть Нила; это роль главная, героическая, она совсем по таланту Станиславского. Тетерев же роль, из которой трудно сделать что-нибудь для четырех актов. Во всех актах Тет<ерев> один и тот же и говорит всё одно и то же, и к тому же это лицо не живое, а сочиненное.
Поздравь Эллю и Володю*, от души желаю им счастья, здоровья, чтобы В<олодя>, ставши певцом*, не изменял Элле, а если изменял, то незаметно; и чтобы Элла не полнела. Главное же, чтобы они жили вместе.
Ялта покрыта снегом. Это чёрт знает что. Даже Маша повесила нос и уже не хвалит Ялту, а помалкивает.
В какие места поехал Немирович? В Ниццу? Его адрес?*
Наняли кухарку. Готовит, по-видимому, хорошо. Бабушка* поладила с ней, это главное.
Ты мне снилась эту ночь. А когда я увижу тебя на самом деле, совсем неизвестно и представляется мне отдаленным. Ведь в конце января тебя не пустят!* Пьеса Горького*, то да се. Такая уж, значит, моя планида.
Ну, не стану тебя огорчать, моя жена хорошая, необыкновенная. Я тебя люблю и буду любить, хотя бы даже ты побила меня палкой. Нового, кроме снега и мороза, ничего нет, всё по-старому.
Обнимаю, целую, ласкаю мою подругу, мою жену; не забывай меня, не забывай, не отвыкай! Каплет с крыш, весенний шум, но взглянешь на окно, там зима. Приснись мне, дуся!
Твой муж Antoine.
Получила фотографию двух буров?*
Книппер-Чеховой О. Л., 7 января 1902*
3615. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
7 января 1902 г. Ялта.
7 янв.
Беспутная жена моя, посиди дома хоть одну недельку и ложись спать вовремя! Ложиться каждый день в 3–6 часов утра — ведь этак скоро состаришься, станешь тощей, злой.
Передай Маше-кухарке*, что я ее поздравляю с предстоящим браком и что скоро в Москву приедет Маша*-хозяйка и окажет ей помощь, о которой она просит. О том, что Александр был шпионом у какого-то частного лица, болтали кухарки совершенно зря, и верить этому не годится. А что он вечно торчит в кухне, это нехорошо.
Праздники кончились, я очень рад. Быть может, что-нибудь сработаю. Здоровье мое великолепно, лучше и не надо. Ем за десятерых. Одна беда — жены нет, живу архимандритом. Писем получаю мало, даже д-р Членов (твой приятель) ничего не пишет*.
Все-таки, несмотря на твое поведение, я люблю тебя, люблю и обнимаю мою дусю, и всегда буду любить, несмотря ни на что.
Можешь себе представить, в Ялте мороз в 5½ градусов; вчера был сильнейший ветер, метель, шум. Маша очевидно разочаровалась и уже не славословит Ялты. В комнатах прохладно, внизу тепло. Я не выхожу из дому.
Как, однако, вы возитесь с «Мещанами»!* Надо спешить, а то скоро сезон кончится. Лужский будет играть неважно отца*. Это не его роль. А Судьбинин совсем изгадит Нила, роль центральную. Вероятно, мужские роли хлопнутся, пьеса выедет на женских.
Дуся милая, если только в «Дяде Ване» 11 янв<аря>* будет играть няньку не Самарова, а кто-нибудь другая, то я навеки рассорюсь с театром. Не хватает, чтобы еще играла Мунт, ужаснейшая актриса*.
Скучно без тебя. Но всё же я не тоскую, как ты пишешь, а уповаю. Я весел всё это время, и чем ближе весна, чем длиннее дни, тем я живее.
Жена моя хорошая, будь здорова, весела, не волнуйся, не хандри, береги себя. Христос с тобой! Я глажу тебя по плечу, беру за подбородок, целую в обе щеки. Не забывай меня.
Твой Antoine.
Вишневский прислал письмо*, хвалит «В мечтах»*, хвалит себя в этой пьесе*.
Книппер-Чеховой О. Л., 9 января 1902*
3616. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
9 января 1902 г. Ялта.
9 янв.
Милый мой дусик, сегодня идет дождь, холодно, скверно, а третьего дня был мороз, который, как пишут в газете, достиг — 8. Я не выхожу, сижу у себя в кабинете, и кажется мне, что я в Камчатке уже 24 года. Ничего не пишу, занимаюсь пустяками. Вчера целый день были гости, болела голова, а сегодня — еще утро, неизвестно, будут ли гости, но голова не болит.
Пошел снег. Послезавтра у вас «Дядя Ваня» для докторов*, ты опиши мне, как шла пьеса, как держали себя доктора и проч. и проч. Елпатьевский хороший малый, но в медицине он понимает мало*; к тому же он выехал из Ялты, когда я еще был здоров. Насчет Альтшуллера я писал тебе: он не поехал в Москву*.
От Самаровой я ничего не получал*.
Наша новая кухарка, по-видимому, очень хорошая женщина, вчера заболела; думали, что тиф, потом оказалась лихорадка. Сегодня она на ногах, ест хинин.
Мы май и июнь проживем в Ялте, а июль — за границей, август в Ялте (вторую половину), сентябрь и октябрь в Москве. Можно май прожить в Москве, но сначала ты должна приехать за мной в Ялту. Летом жить в санатории не стоит, ничего не увидишь. С каким удовольствием я проехал бы с тобой куда-нибудь очень далеко, например на Байкал! Это чудеснейшее озеро; увидишь, всю жизнь будешь помнить.
Христос с тобой, мой светик. Представь, солнце выглянуло. Будь весела и здорова, не забывай. Прощай, балбесик мой милый, собака дивная, я тебя очень люблю.
Твой Antoine.
Лаврову В. М., 9 января 1902*
3617. В. М. ЛАВРОВУ
9 января 1902 г. Ялта.
9 января 1901 г.
Милый друг Вукол Михайлович, большое тебе спасибо за письмо*. И я тоже поздравляю тебя с новым годом, желаю здоровья, много подписчиков и хорошего настроения.
Я поправляюсь, стал много есть; скоро начну писать. Кровохарканья уже нет.
Будь другом, прикажи выслать мне словарь Брокгауза; последний том, какой у меня есть, это 62.
Крепко жму руку и низко кланяюсь тебе, Софье Федоровне* и Виктору Александровичу*.
Будь здоров!
Твой А. Чехов.
Книппер-Чеховой О. Л., 11 января 1902*
3618. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
11 января 1902 г. Ялта.
11 янв. 1902.
Милая моя актрисуля, будь ласкова с Куркиным, это хорошо, я не ревную*. Он очень хороший человек, давний мой приятель*; и он несравненно больше, чем кажется.
Я не писал тебе про встречу Нового года, потому что не встречал его, хотя и не спал в 12 час<ов>.
Завтра Маша уезжает*, и я опять останусь один. Она кормила меня, так что я пополнел очень. Да и при ней порядка больше.
Сегодня мне нездоровится немножко. Но это случайно, между прочим; завтра опять буду здоров.
Как прошел спектакль с докторами?* Подносили они что-нибудь? Я читал в газетах, будто они собираются поднести труппе мой портрет. А для чего портрет? Куда его?
Ах, актрисуля моя хорошая, когда же, когда мы увидимся? Мне так скучно без тебя, что я скоро начну караул кричать. Меня ничто в Ялте не интересует, я точно в ссылке, в городе Березове. Мне нужно жить в Москве, около тебя, нужно видеть и наблюдать жизнь, нужно жить в Москве и мечтать там о поездке в Крым, за границу.
