Воин и меч - Иван Геннадьевич Фаворов
– Значит вы все заодно! – Крикнул я, когда обнаружил это подлое участие мерзавца в наших делах, и бросился на супостата.
Прохвост умудрился увернуться даже до конца не проснувшись. В этой реальности он чувствовал себя явно комфортней, можно сказать, я бился как рыба на суше, а он парил словно птица. С руганью и досадой мне пришлось покинул бесперспективное поле боя, сохранив статус наблюдателя и вынашивая план действий.
Переживания следующего дня мало чем отличались для меня от предыдущего. Анатоля словно зачаровали, он забыл и об опасности, и о потерянной любимой. Утопая мыслями в омутах обворожительных глаз.
В Москве они сошли с поезда вместе и, передав вещи на попечение слуги Кет, ехавшего вторым классом, отправились на извозчике обедать в ресторан. Из брички эта парочка вышла уже под руку. Стоит ли говорить о том, что я не мог отлучиться и на минуту, наблюдая за происходящем.
Сложно сказать, почему судьба Анатоля меня так сильно волновала, обычно никто из нашего мира не проявлял особого участия в судьбах своих воинов. Не отличался этой склонностью и я. Может, возникший во мне приступ участливости связан с превращением Анатоля в палача и ожидающей нас общей загробной жизни. Не знаю.
Надо признаться, всё-таки по меркам своего мира я ещё сильно молод и мне не хватает холодного разума, подкреплённого опытом. В этом мы с Анатолем похожи, и кое в чём другом. Он, как и я, не может спокойно смотреть, если видит унижение слабого или даму в беде, ненавидит лож и неправду, призирает обман и, возможно, именно поэтому сразу хватается за оружие в попытке искоренить зло. У него всегда честная, благородная и прямая позиция, как у воинов древности, ходивших с прямыми мечами и сражавшихся такую же прямую правду как их оружие. Моё лезвие уже не может похвастаться такой прямизной, но мысли и стремления всегда направлены в сторону истины, обозначенной древними.
– А как же его маниакальное стремление к мести? – Спросите вы. Горяч и молод, – отвечу я и добавлю, – ведь мстит он не из корыстных побуждений.
Не оставляя господина, я без отдыха наблюдал за ним, стараясь быть всегда под рукой, если понадобится моя помощь.
Судя по услышанным мною разговорам нужный нам с Анатолем поезд пойдёт завтра в первой половине дня, как я и опасался продолжить путешествие эти двоя, собирались вместе. К концу дня они уже больше походили на любовников, чем на познакомившихся по стечению случая попутчиков. Поэтому я без удивления с мрачным видом наблюдал, как они договариваются провести ночь в одном номере, несмотря на то что для приличия, всё же, снимали две комнаты.
Свежеиспечённая любовница опять крала у меня возможность поговорить с господином. Спать они, кажется, не собирались. Их увлекало совсем иное занятие.
Смотреть на всё это бесчинство и слушать утробные охи и вздохи мне никогда не нравилось. За свою жизнь я успел сделать наблюдение, а потом привыкнуть к тому факту, что чем более яростный мне попадался воин, тем большую склонность он испытывал к представительницам противоположного пола. Но это просто такая особенность, как например, кто-то любит молоко, а кто-то не очень. Меня подобные увлечения людей никогда не волновали. Сложно представить себе переживания, даже зачатков которых в тебе не заложено Создателем. Поэтому я не удивлялся поведению моего господина, оно в целом было предсказуемо, ведь в нём живёт огромная ярость.
Но, в данном случае я был полностью уверен, что мой Анатоль околдован и его новая спутница пытается заманить нас к краю гибельной пропасти.
Так оно собственно и получилось, когда эта милая пара через несколько дней, проведённых в Москве, собралась отправиться в сторону Ростова. Я уже читал в мыслях Анатоля желание не расставаться с новым предметом обожания и, изменив первоначальным планам, отправится с Кет в Анапу, к её тётке. Как всегда, предлогом для этого безумства служили вполне благородные намерения, Анатоль переживал, что с его новой пассией может, что ни будь случиться по дороге. Не на секунду не сомневаюсь, что эта идея была подсказана ему чёрненьким и теперь мелкий плут раздувал подкинутые мысли в сознание Анатоля, а я ничего не мог сделать.
По дороге к одному из ресторанов, который любовники собирались посетить накануне отъезда, Анатоль окончательно утвердился в своей идее сменить маршрут. Подходя вместе с Кэт к массивному крыльцу с не менее внушительной вывеской над входом, он поделился своим намерением, представил ей всё так, словно эта мысль только что пришла ему в голову. Она ответила, глядя прямо в глаза и проводя рукой по его груди, словно разглаживая складки на одежде:
– Ты знаешь, я и сама об этом думала.
Кто бы мог сомневаться! После её слов Анатоль совершенно поплыл, а вечером в гостинице Кет сообщила, что у них есть возможность поехать в отдельном вагоне, который принадлежит дяде и теперь как раз будет перегоняться из Ростова в Анапу. Естественно, такую новость надо было отметить, Анатоль заказал шампанского.
Последний вечер в Москве шёл по отрепетированному сценарию. Не хватало только стука в дверь, ещё одного трупа, а потом сожжённой гостиницы в придачу.
Наблюдать перипетии любовной страсти моего господина мне было, мягко говоря, неприятно, а радовать чёрненького своим отвращением тоже не хотелось, поэтому, я посчитал необходимым удалится, не найдя другого достойного способа «сохранить лицо».
Пусть будет что будет, судьбу надо принимать холоднокровно и всегда с благодарностью.
Поддавшись чарам обаяния новой пассии, Анатоль начал упускать из вида нависшую над ним опасность, а горячая ночь в объятиях красавицы совершенно сбила его строй мыслей, заставляя отбросить все чувства, в том числе и самосохранения, кроме одного-единственного желания.
Проснулся Анатоль, практически не спав и снова увлёкся игрой страсти. Кет действовала на него как наркотик, словно специально была создана для того, чтобы вызывать в нём влечение. Пропустив утренний кофе и любой намёк на завтрак, они едва не опоздали на поезд.
Когда Анатоль, широко шагая по пирону старался довести Кет вовремя к нужному вагону, а невозмутимый слуга огромных размеров легко следовал сзади с их багажом. Кет немного сбивающимся голосом прошептала Анатолю на ухо:
– Ты хотел бы всегда быть со мной?
– С тобой я пошёл бы куда угодно. – Сказал Анатоль не думая стандартную фразу, все свои усилия прилагая лишь к тому, чтобы не опоздать на поезд, который уже пыхтел и гудел во всю готовый тронуться с места.
Машинист словно ждал только их, поезд тронулся сразу, как они вошли в двери нужного вагона. Анатолю бросилось в
