Людмила Петрушевская - Номер Один, или В садах других возможностей
- Вот адрес. Ваш пульт и сумки лежат за табачным киоском рядом с институтом, в траве слева, прямо у стены. Все, жду.
Спустя десять минут приехали три машины, люди в камуфляже ощупали землю, нашли только пульт, поехали к институту. Оттуда через паузу понеслись характерные звуки атаки. Глухо хлопнуло несколько раз. Бьют по замкам. Разумеется, им никто не открыл железные ворота гаражей, там имеется глазок, Витя и Сева были на стреме. Но раздался небольшой взрыв. Видимо, снесли ворота. Затем послышались выстрелы. Скорее всего, были задеты интересы большого военного комплекса. И зачем им оставлять свидетелей своего позора, когда у такой фирмы увели автомобиль?
Спустя еще пятнадцать минут на улицу выехали четыре машины, в центре кортежа красовался мерс.
Пошел посмотреть.
Все трое в разных позах лежали в гараже. Панька и его купидоны, бедные, безмозглые и безработные спортсмены. И один охранник, тоже из их банды.
Брезгливо вынул у Паньки ключи, обшарил все карманы, ничего.
И тут раздались чьи-то шаги. Так. Застанут рядом с трупами. Бежать.
Огляделся, мимолетно взглянул на дверцу рядом с воротами. На ней нарисовалась бумажка "М-психоз 23:50-23:55". Преодолел желание прыгнуть туда. Взглянул на часы. Ровно 23:50, надо же!
- В чем дело?- испуганное восклицание.- Что это вообще за базар? Что вы тут делаете?
То и делаем. Это на пороге стоял, на тебе, дежурный по институту, лаборант со второго этажа Костя. Молодой отец после университета. Он услышал выстрелы, взрывы и зачем-то спустился посмотреть.
Номер Один отчетливо сказал, отвернувшись:
- Через по... через полчаса вызовешь милицию и пожарных, ясно? И молчи, если хочешь жить, Костя. Скажешь, что были люди в черных масках на трех машинах, взорвали ворота гаражей. Что тут перебивали номера на краденых машинах. А ты выбежал, испугался и спрятался вон там, за будкой. И иди туда, ясно? Прямо сейчас.
Костя, пожав плечами, пискляво ответил:
- Ура.
И исчез, умный, интеллигентный мальчик.
Номер Один панькинским ключом открыл дверь, поднялся к директору в кабинет, нашел на кольце еще ключ от сейфа, там у этого была заначка, бутылка французского коньяку (спрячем в карман), хлыст (ага), баночка с какой-то мазью, спрей "интим" и куча бумаг.
Все свалил на пол, выгреб туда же содержимое ящиков стола и вытряс те немудреные подарочные книжки, которые стояли на полках. Порхнуло несколько пятисотенных евро. Так.
Поджег зажигалкой кучу. Горело неохотно, но потом занялось хорошо. Где-то тут горит и его собственная расписка. Пошуровал, распушил листы. Вспыхнуло.
Открыл окно и выкинул вон по частям компьютер, монитор так хрястнул об асфальт, что удовольствие доставил огромное! Позвонил 01. А то загорятся архивы, библиотека, жалко.
Хотя вряд ли Панька стал бы заносить в компьютер все долговые расписки.
Заботливо кинул в огонь и дискеты со стола.
Посмотрев, хорошо ли горит (костер поднимался уже на полметра от пола), Номер Один неторопливо ушел, взяв сумки.
И не было у него места, где преклонить голову, посчитать прибыль.
Двадцать пять от этого... И толстое портмоне от того, от генерала... И его водителя большой пустой кошелек.
глава 8. Родной дом и последствия
Он набрал номер.
- Алло,- солидно сказал в трубку Номер Один.- Это Анна Влади... владимировна? Это Валера, знакомый вашего мужа. Он велел передать вам свой паспорт и деньги. Все в порядке, он сказал, что вы ничего уже не должны и квартиру не отберут. Так я зайду?
Она наконец откликнулась:
- Да?
Робкий такой, тонкий голос. У нее всегда такие интонации, когда она против. Несогласна и недовольна.
- Я могу к вам заехать?
Тоненьким голосом:
- О. Разумеется... Только уже поздно. Мы с Алешей спим.
Да не спишь ты ни фига! Раньше двух не ложишься! Все сидишь редактируешь чужие докторские. За копейки.
- Ну я на ми... на минуту. Отдам и уйду. Он очень просил оставить деньги, боится, что опять что-то произойдет.
- Странно как-то... Так говорил? Ну я не знаю... мне ничего не нужно. Раз квартира остается... Мы ничего, мы проживем. (Специально тоненьким голоком). Передайте ему, я устроюсь на работу в дом инвалидов, нас с Алешей возьмут...
Проскок! Я видел уже этот дом инвалидов и Алешу в койке.
Еще новости! В дом инвалидов Алешу! Такого умного пацана! А сама будешь дома ночевать?
- А квартиру сдадим... Так и скажите. Ему некуда возвращаться.
- В дальнейшем в хорошу... в хорошую погоду,- сказал Номер Один свою обычную фразу.
Она насторожилась. Но тут послышался ясный, тонкий голосок.
- Нет, засыпай, Алеша, это не папа,- ответила этому голосу жена.
- Короче, я еду. Адрес мне ваш муж дал.
И он положил трубку.
Все внутри кипело. Алеша не спит в двенадцать ночи! А мне некуда возвращаться! Что же это за баба!
Довольно быстро для такого гиблого места Номер Один поймал машину и поехал домой.
Когда он позвонил в дверь, жена открыла ему дверь только на ширину цепочки.
- Извините, мы спим,- сказала она. Умная женщина, однако!
- Тут две сумки еще. Они не пролезут, вы что.
Он показал новенькие, туго набитые сумки.
- Пока что возьмите паспорт.
- А зачем мне его паспорт? Как же он без него?
Она начала что-то понимать.
- Он жив?
- Я не в ку-курсе,- ответил Валера.- Мне он велел передать, сказал перед смертью...
Она сразу залилась слезами там, за цепочкой. Наконец открыла, взяла в руки его паспорт, посмотрела на фотографию и быстро пошла на кухню, плечи ее тряслись от беззвучного плача.
- Мам, папочка приехал?- спросонья запищал Алешка.
- Нет, нет, спи, нет.
Она пошла к Алеше, а Валера у порога снял ботинки, надеть свои тапки не посмел, остался в новых американских носках не без гордости, и сразу сунулся в ванную вымыть руки. Но что-то было необычное там, под вешалкой.
Все было как заведено кроме того что в прихожей. В ванной висело бельишко. Пахло детским мыльцем. Все чисто вымыто. Анюта молодец. Перебрался на кухню с сумками, по дороге отметив, что да, вот оно: под вешалкой стоят чьи-то новые мужские тапочки, большого размера причем. Тут вошла жена. Вяло, сопливо предложила:
- Чаю хотите?
- Хочу.
Поставила чайник. Села. Тоненькие руки, большие глаза, челка. И дать-то тебе можно восемнадцать лет. Только истощенная, как узница какая-то. Старый халатик. Тапочки с дыркой на большом пальце. Тонкий розовый ноготок поблескивает. Он всегда ей сам стриг ногти на ногах с того времени, когда она ходила Алешкой и не могла наклоняться. Волосы золотые собраны в пучочек. Красит волосы дешевым аптечным гидроперитом. Нет денег в этом доме. Нет денег.
Сначала вытащил пакет с деньгами, все двадцать шесть тысяч. Положил на холодильник.
- Муж ваш сказал, что это вам на какое-то время хватит.
Выставил бутылку коньяка.
Она не пошевелилась. Горел огонек под чайником.
Тихо, тепло. Чьи же это тапочки? Для меня купила. Нет!
Стал распаковывать сумку. Эт-то еще что! Пакеты... Господи, из сексшопа искусственный член!
- Ой, нет, это мое.
Дальше было тонкое красное белье, четыре упаковки.
- Это вам. Протянул.
- Это, вероятно, тоже не мне. Она усмотрела размер.
- Ну продадите, все же дорогое...
- Это он не мне покупал. Кому-то побольше меня.
Потом шли колготки, черные кружевные, сетчатые, но тоже все оказалось большого размера. Кого он там себе завел, этот генерал? Слоних каких-то.
- Ну все понятно, больше не надо смотреть,- сказала она задумчиво, глаза в разные стороны от обиды.
- Я вам все это оставлю, мне зачем.
Она смотрела куда-то в пол. Вот идиот! Не мог поглядеть содержимое сумок там, на лестнице!
- Вообще это не он покупал. Я вам честно признаюсь. Это я купил своей жене, но я же вас не знаю, и решил вам все подарить, потому что мужа вашего убили.
- Знаете, не надо обманывать. Его не убили. Не верю. Вы эти вещи видите в первый раз. И деньги заберите.
Вот, это вся его Анюта, она такая. Нет других на свете. Таких маленьких, упрямых. Кого-то она уже принимает.
Он стал мычать какую-то мелодию. Сонный, довольный голосок:
- Папа?
- Нет, спи, Алеша.
Ушла. Алешка узнал его интонации. Вернулась, стала у притолоки:
- Ну что, извините, мы будем ложиться спать. Я вас провожу.
Ждет кого-то, б.
- Дело в чем,- замельтешил Валера,- у меня поезд утром... Я бы здесь на кухне... Переспал бы... Кинешь мне какое-нибудь старое пальто.
- Старого пальто уже нет. А вы можете снять комнату в любой гостинице и подвинула в его сторону пакет с долларами.- Я не возьму.
Точно кто-то у нее есть! Кто-то с бабками! Спонсор.
- Ну хоть на со... сохранение. Я потом приеду.
- Вот уж это нет. Больше я вас сюда не приглашаю. Муж будет недоволен.
Какой муж?
Во дает баба, ДДП. Дощечка два прыща. Да кто на тебя позарится! Мослы!
Кто-то у нее бывает, ночует. Алешу надо спросить. Алеша не соврет. Или тот приходит по ночам? Надевает свои тапочки!
