Николай Михин - Повести и рассказы
- На печи вдвоем не тесно,
Мой товарищ спит со мной.
Пахнет луком, пахнет детством,
Пахнет русской стариной.
Колька и Вадут, видимо, тоже выспались хорошо. Правда, это удавалось не всегда.
До железнодорожной станции Батецкая (поселок Батецкий) они на лыжах не дошли. За ними был выслан небольшой автобус, который встретил их и привез прямо к Батецкому дому культуры. Сдав лыжи и вещмешки местному завхозу, ребята гуськом вошли в концертный зал. Несколько передних рядов стульев были убраны, так что зал, если вернее сказать, был концертно-танцевальным. Входили курсанты под марш "Прощание славянки", исполняемый батецкими музыкантами. Сцена в доме культуры была высокая. В глубине ее стояло черное пианино. Внизу, у самой сцены - еще одно пианино, за которым при исполнении марша находилась тоненькая нежная девушка, как позже выяснилось, преподаватель английского языка и ведущая немечающегося вечера. Впрочем, уже начавшегося. Пока музыканты исполняли еще один номер, ведущие успели ознакомиться с программами друг друга и составили общую программу вечера. В столовую при доме культуры ходили по мере высвобождения от исполнения номеров. В этом
отношении сложнее всех было оркестрантам и конферансье. Но все поужинали нормально. Номера самодеятельности сменялись танцами, танцы - викторинами, викторины снова заменяли концертные номера и так далее.
Симпатичная ведущая буквально покорила курсантов. Володя, впервые увидев ее, подумал: "Как соломинка, или принцесса на горошине". Но потом это мнение изменилось. Особенно восхищался ей Юра Иванов. И понятно: две родственные музыкальные души. Она же вообще была очарована Юркиной игрой, но более, и это было заметно всем, она очаровалась не игрой Юры и не им самим, а оркестровым барабанщиком Толей Щипаревым, красивым двадцатидвухлетним курсантом. Ее интерес не ускользнул и от внимания самого Толи. Они довольно быстро поняли друг друга.
Володя танцевал с разными партнершами. Танцевал он красиво. И пропускал танец только, когда сам, с оркестром или сольно, исполнял на кларнете какую-либо вещь. Приятно было не только танцевать, но и наблюдать за танцующими. Он, пожалуй первый заметил тягу пианистки к барабанщику. Он же засек и взаимоотношения двух чтецов: их ведущего и местной пионервожатой. Он даже запомнил ее имя и фамилию, так как она была тезкой известной актрисы - Тамара Логинова. Она обратила на Кольку внимаение, когда он читал что-то нежное, лирическое. После его чтения пригласила на "белый" танец. Интересно, о чем они говорили? Наверное о стихах. Николай в те времена, как правило, ни о чем другом не говорил. После "белого" танца Тамара читала стихотворение под названием "Восемьдесят восемь", предварительно прокомментировав, что это число на языке радистов означает "целую". Понятно, стихотворение было о любви и, читая его, она смотрела на сидящего в зале Кольку.
Это был самый большой по продолжительности и насыщенности программы вечер отдыха за все время их похода. Заканчивался уже одиннадцатый день, как они вышли из Ленинграда. До Новгорода оставалось дать еще два концерта, то есть сделать два привала с ночлегом.
В Батецком была гостиница. Двенадцать человек разместили в три трехместных номера, сделав их четырехместными, благо, в каждом номере имелся диван. Но двоих разместить пока было некуда. Стали искать жилье для командира и комиссара, но комиссар заявил, что он будет ночевать в гостинице с курсантами... Неожиданно внесла предложение "принцесса на горошине". Она заявила, что двух человек берется определить на ночлег, но эти двое: Анатолий и Николай. Они с Тамарой были подругами.
Володя ночевал в гостинице. Утром поднялись рано, надо было пройти около двадцати километров до следующего населенного пункта. Обедать планировалось там. Время поджимало. К завтраку появился Колька, а вслед за ним и Толя Щипарев. На расспросы ребят один отвечал, что до двух часов читал стихи на кухне, а потом спал на полу в комнате родителей, второй вообще ничего не сказал. Зато они информировали товарищей, что торопиться не надо, руководство поселка выделило фургон, на котором их доставят к месту назначения. Это было неожиданно даже для командира с комиссаром. Николай и Анатолий получили эту информацию от своих подруг. Хотелось верить, но верилось с трудом. Комиссар ходил уточнять. По его сияющему лицу все поняли, что поедут они на машине. А, следовательно, было время и отдохнуть часок-другой.
Когда уже все расселись по своим местам в кузове, и машина была готова тронуться в путь, появились Тамара с подружкой. Их кавалеры спрыгнули к ним. Беседовали три минуты. Простились. Но при первом же движении идти к машине оба курсанта были властно остановлены девушками. Остановлены и крепко расцелованы на виду у всех под бурные аплодисменты.
- Вот такое прощание по правилам, - одобрил Володя Бойцов. А завхоз Акишин добавил: - Это был лучший номер всех наших концертов. Поэтому так и аплодировали.
По прибытии на новое место все стали готовиться к обеду. Володя и еще двое курсантов помогали девчатам чистить картошку. Два котла начистили. Работа за шутками да прибаутками спорилась.Девчата были хороши собой. Одна особенно приглянулась Володе. Первую свою женщину он не забывал, но знал, что вряд ли когда они встретятся вновь. Он же
у нее был не первый да и наверняка не последний. А эта... Где она глаза-то такие манящие отыскала. Он решил с ней поближе познакомиться, потанцевать, постараться понравиться и напороситься на ночлег. А пока в разговоре (типа разведопроса) ребята выяснили, что женихов у этих троих нет. Очень мило.
Концерт прошел быстро. Но едва он закончился, артистам пришлось прямо из клуба садиться опять в фургон, только другой. Вечером надо давать еще один концерт в небольшом поселке, уже неподалеку от Господина Великого Новгорода. Вот тебе и потанцевали.
Всех ребят, особенно Кольку и Толю, ожидал сюрприз. Их батецкие верные подруги приехали к ним, и теперь рассаживались с ними в кузове, ехать дальше вместе. Но до поселка они не доехали, высадились около какого-то железнодорожного полустанка, откуда им удобнее было возвращаться домой.
- До свидания, декабристочки, - ласково прощались с ними курсанты. Кто-то так их назвал и сразу пристало "декабристки".
- Приезжайте в Ленинград.
- Не забывайте и вы нас, ребята. Помните нас.
- Не забудем, - дружно ответьили им, и в этом дружном многоголосье были слышны голоса Анатолия и Николая, тех, к кому это "не забывайте" относилось в первую очередь.
Но вот дан последнгий концерт в преддверии Новгорода. Поздним вечером лыжники подошли к древнему граду на Волхове. У городской окраины сняли лыжи и на автобусе доехали до гостиницы, где их уже ждали. Гостиница "Ильмень", как и положено быть гостинице для моряков, хотя и для будущих, была плавучей, то есть находилась на дебаркадере. Разместились со всеми удобствами. Других проживающих было мало. В ресторан ввалились всей бригадой со своим сухим пайком. Но и в ресторане наварили для ребят большой чугун картошки. На брата - по селедке местного производства, с луком и подсолнечным маслом. На спиртное не тратились, запаслись предварительно в дороге. Своего оркестра в ресторане не имелось. А зачем он, если сами с усами?
Нет, не обузой для работников пищеблока и гостиницы были ребята, а скорее приятной ношей. Не лишние хлопоты доставляли они хозяевам дебаркадера, а огромное удовольствие. Совместный дружеский ужин, а затем целых три часа танцы-шманцы. До упаду. Такого в этой гостинице еще не бывало.
В городе дали еще два концерта на крупных заводах. Жаль, что город почти не видели. Проезжали на заводы да обратно. От гостиницы не уходили дальше трех-четырех кварталов. Ездили и на экскурсию по городу, но это, что называется, "галопом по Европам". Правда, в экскурсию входило посещение Кремля. А это было здорово. Трудно описать. Появлялось какоето чувство приобщения что ли к древней своей истории, к древней культуре нашей Родины, наших предков. Володю особенно потряс памятник тысячелетия России, огромный колокол с крестом. И все этапы русской истории на этом колоколе. Фотографировались. У гостиницы тоже фотографировались, но в Кремле - тем более.
Уезжали из гостиницы во второй половине дня - поезд уходил вечером. На прощание все же поиграли немного для хозяев.
А в вагоне уже была только гитара. И "великий маэстро" Юра Иванов. Заняли четыре последних купе в плацкартном вагоне. Все в тельняшках, все молодые. Проводницы и пассажиры, их было человек десять, против гитары не возражали. Играли тихо. Пели вполголоса. Одна из проводниц не отходила от гитариста, сама слушала морские песни под гитару, а другой Володя в служебном купе рассказывал что-то "за жизнь". Знал он много. Приврать было тоже "святым" делом. В ее то ли наивных, то ли плутовских глазах (все-таки, женщина это загадка) он выглядел бывалым моряком. Да и все были не лыком шиты.
