Валерий Попов - В городе Ю (Рассказы и повести)
Я вернулся в комнату, сел.
"Да, плохо! Ни в чем нельзя на нее положиться! - привычно устало думал я про жену. - Даже привезти дочь от бабки, и тут нельзя быть уверенным, что она проделает это без происшествий!"
Я абсолютно извелся, когда услышал наконец скрип открываемой двери, увидел свет, проникший с площадки.
Первым в квартиру, часто и горячо дыша, вбежал песик (подаренный дочке за хорошее окончание учебного года), подбежал и, встав на задние лапы, передними стал перебирать на моих коленях. Потом, насмешливо тараща глаза, появилась дочь, кивнула и пошла в прихожую раздеваться. С ободранным картонным чемоданом ввалилась жена, обиженная и уставшая.
- Представляешь? - кивнув на чемодан, она горько вздохнула.
"Надо же, как трогательно огорчается! - подумал я. - Словно для нее это новость, что дочь жила у деда с бабкой, и откуда взяться там модному чемодану?"
- Зато, говорят, в школе нашей со следующего года будут занятия в бассейне, - сказала жена и направилась в кухню.
Там Даша играла с песиком и, увидев меня, подняла быстро голову и улыбнулась.
На кухне жена взбила омлет и вылила его из мисочки на сковородку.
- Во сколько завтра едете-то? - спросил я. Она пожала плечами.
- Как так?
- Не знаю, - сказала она. - Звоню все время Дийке, она не отвечает.
- Но вы договаривались или нет?
- В общем, да.
- А когда?
- На той неделе еще.
- А вчера не могла созвониться? Позавчера? Трудно это было? Или невозможно?! Мало ли что могло случиться за эти дни?
Жена отвернулась к плите, заморгала, что означало у нее приближение слез.
Я ушел в комнату, сел на диван, сидел, автоматически сводя и разводя два маленьких черных магнитика, оставшихся, наверно, от какой-нибудь "Маши не хочу каши", стараясь отвлечься, успокоиться их маленьким, выскальзывающим сопротивлением.
- Что, папа? - в комнату вошла встревоженная Даша.
- Ничего, - сказал я, погладив ее по голове.
Я надел ботинки, вышел на лестницу, хлопнув дверью.
Та-ак! И это дело завалено! А Даша, особенно последние дни, так мечтала о том, что она поедет к Хиуничевым на дачу, будет вместе с их дочкой Катей поливать грядки, как они будут бегать по лесу!
- Там, наверное, ландышей уже много. - Поддерживая в ней бодрость в последние дни занятий, я сам часто поднимал эту тему.
- Нет, - серьезно подумав, как всегда, отвечала Даша. - Ландышей еще нет. Только внизу, у ручья есть.
- Но вы-то знаете небось это место?
- Конечно! - небрежно отвечала Даша. - Мы с Катькой в прошлом году каждый день туда носились!
Да и сам я радостно думал, как хорошо будет оказаться ей в сосновом лесу после тяжелых занятий в конце года, тем более, как рассказала однажды жена, Даша, выйдя после контрольной по математике, потеряла сознание. Меня эта история очень перепугала - что же это такое... в чем дело? Может быть, просто переутомление? Даша занималась так старательно, дотошно, и вот наступили каникулы, она собрала свои вещи в старый чемодан... и вдруг выясняется, что никуда они не едут!
Я стоял, слушая ровные гудки в трубке. У Лехи с Дийкой - никого! Все ясно! Собственно, это давно было ясно, что Хиуничевы не горят желанием приютить нас у себя на даче. Мы сами давно прервали семейное общение с ними и только перед самым летом, в ожидании каникул, резко возобновили. Эта хитрость, конечно, шита белыми нитками, и обидчивый Леха, конечно, ее раскусил. И вот результат: долгие, тягучие гудки в трубке. "Нас нет, а вы живите, как знаете!"
Я нервно топтался во дворе. Главное, тяжело было возвращаться к дочке, что-то ей объяснять...
- Ничего! Утро вечера мудренее! - сказала жена.
- Мудрёнее! - сказал я.
Утром, когда дочь с женой еще спали, я снова позвонил... Нет... никого! Тягучие гудки.
- Ну как? - спросила дочка, подходя.
- Пусто! - сказал я.
- Ух, мама! Уж не могла договориться! - Сощурясь, Даша посмотрела на выходившую из спальни мать.
- Ну, что будем делать? - садясь в прихожей на стул, спросил я.
- Они на даче, точно! - подумав, сказала Даша. "Может, они на кладбище поехали? - подумал я. - Троица сегодня, все на кладбище едут".
- А поедем к ним. Нет, так нет! - сказала жена.
Я представил, как они с дочкой, со щеночком на поводке подходят к даче - и никого там нет, ворота закрыты. Только представить себе, как они будут идти потом обратно!
- Ладно, съездим! - решил я.
Я открыл чемодан, стал перекладывать вещи в сумку.
- Английский берем?
- А как же! - вытаращив глаза, сказала Даша. - Обязательно надо будет там английским заниматься!
В электричке песик спокойно уснул, Даша читала английский. Я, не отрываясь, смотрел в окно.
"Как долго едем-то! - думал я. - С прошлого года помню эти торчащие из воды черные палки. Сколько едем, а самое только начало пути!"
Наконец мы вышли на станции и, спустившись с платформы, пошли по ноздреватому после дождя песку. И сразу же почувствовали чистый, промытый дождем, прохладный воздух!
По дороге Даша, разрывая мое сердце, все рассуждала о том, что дядя Леша с тетей Дней, конечно, уже взяли Катю из детского сада.
- Любому хочется отдохнуть от этих занятий! - рассудительно говорила она.
Мне все хотелось добежать первому до дачи, узнать, как там обстоят дела, вернуться с какой-то определенной вестью, чтобы жена и дочь не шли так, в сомнениях и переживаниях, по дороге... Но, сдерживая себя, я шагал с сумкой рядом, чуть впереди.
И вот показался за оградой двор, у сарая серый бок "жигулей".
- На месте! - небрежно сказал я.
Словно услышав команду, песик стал рваться на поводке. Даша побежала за ним, но я с сумкой обогнал их, чтобы в случае чего принять удар на себя! Мы подошли к калитке. Леха, остроносый, в берете, обстругивал какую-то доску: поставив ее на топчан посреди двора, с наслаждением прищурив глаз, готовился нанести снайперский удар - и тут он увидел нас.
- А-а-а... И с собачкой! - только и произнес он и, не в силах сдержать своей досады, скрылся в бане, которую он строил, наверное, лет пять.
Даша со щенком на руках стояла у закрытой калитки. Из бани раздался стук топора.
К счастью, страдания в жизни не тянутся долго - этого не выдерживают ни жертвы, ни палачи, - и вот уже с крыльца дома спускается Дня, громко говоря:
- Дашка! Какая ты большая-то стала! А это что с тобой за безобразная женщина? А это что за командированный с узлом?
Жена быстро подхватила ее тон. Дня открыла калитку, и, обнявшись, они с женой, болтая на тарабарском своем наречии, ходили по двору.
Катя, не обращая внимания на Дашу, хотя они так дружили год назад, сразу, конечно, бросилась к щенку. Но Даша спокойно ждала, пока та опомнится и поздоровается, - характер у Даши был твердый, дожимать ситуации она умела, тут я даже иногда ей завидовал.
Дождавшись приветствия, Даша присела к щеночку, и они стали щекотать его вместе с Катей.
- Сходите, девочки, погуляйте с ним в лесу! - сказал я, быстро закрепляя этот альянс.
- Леня! - густым своим голосом закричала Дня. - Может, ты покинешь свой скит хотя бы по случаю приезда дорогих гостей?
- Должен же я закончить эту сторону, раз решил? - с досадой отвечал Леха.
Я сел на раскладной стульчик посреди двора.
- Телеграмму получили от Риммы, - высунувшись вдруг из бани, проговорил Леха, - шестого приезжает, точно уже! Так что ничего, к сожалению, не получится!
И тут же скрылся обратно.
Собрав силы, я вошел к нему в клейкий, пахучий сруб.
- Да-а-а... Здорово ты тут развернулся!
- Шестого, говорю. Римма приезжает, Дийкина мать, - упрямо повторил Леха.
- А? Ну и что? - небрежно и весело сказал я, хотя веселья и небрежности осталось у меня очень мало. - Но до шестого-то могут тут девочки пожить вместе, тем более, видишь, как они обрадовались друг другу!
- До шестого - я ничего не говорю. До шестого - пожалуйста! - сломался Леха.
Тут из леса (как по сценарию) с криком и визгом выскочили разрумянившиеся, радостные девочки, за ними, взмахивая ушами, как крыльями, мчался щенок.
Поглядев на них, Леха вонзил топор, вышел из бани и наконец поздоровался с моей женой и дочкой.
- Что, Лешенька? - Не давая остыть железу, жена выхватила из сумки бутылку. - Может быть, с легким паром?
- С легким паром, с легким паром! - подхватил я.
Через час я шел к станции. На последней прямой я обогнал старичка и старушку и, спохватившись, высоко подпрыгнул, чтоб показать им, что быстро иду я просто от избытка энергии, а вовсе не из-за опасности опоздать на электричку!
... В городе я вдруг почувствовал, что я один, что обычные заботы на время отпали.
"Что-то я давно не не ночевал дома!" - бодро подумал я, впрыгивая в автобус.
Автобус переехал мост. Я все собирался выйти, позвонить (кому?), но на первой остановке не вышел, подумав, что на следующей автоматы стоят прямо у автобуса... Но почему-то опять не вышел и так доехал до самого дома.
"Ну, ничего, - бодро подумал я, - зато чаю сейчас попью! Хорошо попить горячего чаю с лимоном в холодный вечер!"
