Мне всегда будет 44 - Ляйсан Юнусова
Глава 29. До. 1985–1995 годы
Казановы по-казански. Так Флора с Альфией окрестили своих мужей. Умные, обходительные, галантные, интересные – они способны очаровать любую женщину. И они, кажется, явно пользуются этим. Их вечерние мужские посиделки возобновились, и женщины вновь остались ждать их возвращения домой, к своим семьям, к своим женам и детям, вглядываясь в темноту за окном и прислушиваясь, не повернется ли, наконец, ключ в двери.
Флоре уже не хочется готовить для мужа особую еду, призванную вернуть его любовь, и она перестала колдовать над плитой, вкладывая всю душу в особые блюда. «Чего же тебе не хватает, – думала она. – Ведь все было так хорошо? Опять увлекся, поэтичная душа?» Альфия же закипает от гнева.
– Я думала, такое бывает лишь в пошлых анекдотах, – возмущается она. – Прийти домой с помадой на воротничке. Воротничке рубашки, которую я для него выстирала и выгладила!
– Будь выше этого, будь сильнее и мудрее, – повторяет Флора мамины слова. – Все эти интрижки преходящи, а мы в их жизни – навсегда. Они же возвращаются к нам, – пытается она убедить то ли себя, то ли подругу.
– Ага, возвращаются туда, где им сытно и спокойно, где их всегда ждут с пирогами, где за ними убирают грязь и приносят все на голубой тарелочке! – продолжает кипеть Альфия. – Где их утешат и поддержат, выслушают и подскажут! А мы ведь тоже личности, мы тоже чего-то достигли в этой жизни и работаем не меньше их! Мы тоже красивые, умные женщины, в конце концов!
Они задыхаются в безвоздушном пространстве ревности и обиды, задыхаются в своем ожидании, боясь превратиться в вечно недовольных сварливых жен.
– Нам нужно куда-нибудь выбраться самим, развеяться, глотнуть свежего воздуха, освежить душу, – заявляет Альфия.
Им хочется глотка прекрасного, возвышенного, что отвлечет их от суетного и пошлого. И вот они берут с собой детей и идут на балет. Журналистка с трудом достала билеты на «Шурале» – попасть на эту постановку сложно, билеты раскупаются заранее. Этот балет, с огромным успехом прозвучавший на всех больших сценах мира, стал визитной карточкой Татарстана за рубежом. Как рассказывает подруге Альфия, сам композитор не увидел премьеры своего произведения – она состоялась в 1941 году, когда автор музыки был на фронте, где и погиб, так и не попав на постановку.
– Фарит Яруллин – из знаменитой династии Яруллиных, – добавляет эрудированная подруга Флоры. – Этой потрясающей музыкой он прославил и свою семью, и нашу республику.
Театр оперы и балета имени Мусы Джалиля торжественно встречает их на входе своими подсвеченными белоснежными колоннами, среди которых стоят в ожидании те, кто желает попасть внутрь, купив у кого-нибудь лишний билет. Таких немало – казанцы тоже любят этот балет – красочный и красивый. Попав внутрь, и сдав одежду в гардероб, ценители прекрасного неспешно бродят среди мрамора, любуясь огромными хрустальными люстрами в холле и красно-бархатным интерьером зала. Купив детям программки, хотя они, конечно же, хорошо знакомы с этой знаменитой сказкой Тукая, и усадив их на указанные в билетах места, подруги устремляются в буфет, чтобы выпить по бокалу красного вина. Для них это традиция. В перерыве они возьмут себе по чашечке вкуснейшего кофе с шоколадом, а детям – по бутерброду с икрой. Здесь все рассчитано на взыскательных гостей столицы, и потому все – по высшему разряду. Вернувшись с последним звонком в зал, Флора с Альфией полностью погружаются в волшебство музыки и танца. Чарующая мелодия уносит их от всех проблем в сказочный мир, прекрасные декорации умножают эффект погружения, воздушные в своих стилизованных под национальный костюм пачках и калфачках танцовщицы безупречны и легки в своих слаженных движениях. Переполненный зал замер, не слышно даже детского шепота. Только музыка и танец. Все остальное осталось за дверями зала.
Подруги вышли из театра притихшие, переполненные впечатлениями и до краев души, наполненные красотой. «Не расплескать бы», – подумала Флора. В этот вечер она легла пораньше, продолжая слушать в голове чарующую музыку. Она не стала ждать, как обычно, возвращения мужа, не стала стоять у окна, прося Вселенную вернуть ей его, не побежала встречать его у порога, когда он соизволил появиться дома. Она ушла в свой мир – волшебный и прекрасный.
«Как велика все же сила искусства, – думала она утром, когда стоя на ортезах, готовила завтрак для сыновей. – Всю накипь с души сняло». Собираясь на работу, она тщательно выбрала наряд, нанесла незаметный макияж, скрыв за ним все следы переживаний, улыбнулась своему отражению в зеркале и вступила в новый рабочий день.
«Вы, как всегда, пунктуальны и прекрасны», – одарил ее комплиментом коллега, встреченный в коридоре. «Флора Хасановна, Вы мне так нужны! Без Вас все дело стоит!» – встретил ее у кабинета другой. И она привычно погрузилась в реалии трудового дня. «Черное золото» Татарстана, пока не поддающееся инфляции, приносило немалые деньги, но ими нужно распоряжаться грамотно и разумно. И голосом разума здесь выступала Флора. Взывали к нему каждый день. «Сколько отдать на благотворительность? Сколько потратить на новое оборудование? Сколько на обучение персонала?..» она машинально выдавала ответы на все вопросы, а внутри нее – там, где находится душа, все еще звучала прекрасная чистая музыка. Звучала на самых высоких нотах, затрагивая все ее струны, настроенные на нематериальные ценности.
– Ты сегодня припозднилась, – встретил ее Алфьред, против обыкновения оказавшийся дома раньше жены. – Что-то случилось?
– Работы много, – лаконично ответила она. – Если ты голоден, разогрей суп, он в холодильнике.
– А ты? – удивился он.
– Я перекусила на работе. Заказала суши.
– Дети говорят, вы вчера ходили в театр? Им очень понравилось, – пытался поддержать беседу муж.
– Да, Альфия достала билеты, – Флора была невозмутима.
– А почему нас с Саматом не позвали? Нам бы тоже не мешало стряхнуть пыль с души. А то живем в чернухе, красоты не видим.
«А потому, что вы предпочитаете нам другое общество! И это общество, наверное, достаточно красиво для вас», – хотелось по-детски вскричать Флоре, но она опять сдержалась.
– Нам показалось, что вы слишком заняты своей работой или чем там еще.
– Это просто работа, Флора! – он серьезно вгляделся в ее лицо. – Ты для меня одна, единственная!
И женщине очень захотелось поверить своему мужчине. И она поверила.
В последующие дни
