Зачарованный апрель - Элизабет фон Арним
Война погубила ее последнюю надежду на счастье. Единственный мужчина, которого она не боялась и за которого могла бы выйти замуж, был убит в бою. Это наполнило душу леди Каролины горечью. Она увязла в светской жизни, как муха в меду, и так же отчаянно пыталась освободиться. Что мог дать ей свет? Победы над другими женщинами не доставляли удовольствия, их скучные мужья не были нужны. Она просто не знала, что с ними делать. Мужчины всегда говорили с леди Каролиной о любви, и со временем само это слово стало ей казаться отвратительным. Как будто человека с нормальным аппетитом заставляют питаться только сладким. Иногда она спрашивала очередного претендента на ее Руку:
— Почему я должна полюбить именно вас? Вы можете назвать причину?
Никто не мог дать разумного ответа на этот вопрос. Все кончалось очередным признанием, которое только нагоняло тоску. Бедная Крошка с возрастом стала циничной. В то время, как ее красота делала мир лучше, она теряла последние иллюзии. Будущее выглядело все непригляднее. Ничего полезного создавать она не умела, единственным ее талантом была красота. Скоро она исчезнет, и что тогда будет? Трудно привыкнуть к тому, что больше не вызываешь восхищения, если до сих пор это составляло основное содержание жизни. Леди Каролина страдала от своей красоты, одновременно боясь ее потерять. Она начала задумываться о том, что старость длится в три раза дольше, чем молодость, а ради чего тогда жить — неизвестно. Она никогда ничем всерьез не интересовалась, ничего толком не читала и ничего не знала, за исключением смутных воспоминаний о том, чему ее учили когда-то в пансионе.
Глупо, но ей и не хотелось ничего, кроме тишины, покоя и безвестности, но даже это было невозможно из-за миссис Фишер. Эта дама упорно старалась заставить леди Каролину лечь в постель и пить касторку, как будто она была ребенком. Ужасно.
Пожилая леди почувствовала, что мраморная скамья становится все холоднее, и поняла, что долго так не просидит. Досадуя на то, что ее добрые советы пропадают даром, и опасаясь простудиться в сыром саду, она решила покинуть несговорчивую молодую леди:
— Я надеюсь, что вы поступите разумно. Ваша мать не хотела бы… она жива?
Глаза леди Каролины широко раскрылись от удивления. Неужели нашелся кто-то, кто не знает ее матери? Она была важной персоной при дворе и одной из знатнейших дам в Англии. Отец леди Каролины в свое время занимал высокий пост, правда, во время войны он совершил несколько серьезных ошибок и теперь его лучшие дни были позади. Но, несмотря на это, он все еще был известным и влиятельным человеком. Удивительно, что нашлись люди, которые не знают этой блестящей семьи.
Леди Каролина почувствовала прилив бодрости. Она не ожидала, что сможет оказаться там, где ее никто не знает. Это было чудесно. Ей начала нравиться миссис Фишер. Те леди, скорее всего, тоже не знали, кто она такая, хоть это и было очень странно. Леди Каролина была уверена, что им известно, из какой она семьи, и поэтому не спросили рекомендаций. Когда она подписывала свое письмо, была уверена, что ее имя произведет обычное впечатление.
Дестеры оставили в истории Англии кровавый след еще в давние времена. В современном мире эта семья имела большое влияние, и то, что в Сан-Сальвадор никто о них не слышал, развеселило леди Каролину. Если вся эта суета вокруг ее происхождения на время прекратится, то, возможно, ей удастся хорошенько обдумать свою жизнь.
Она обратилась к миссис Фишер. При этом, поскольку мраморная скамья была намного выше кресла, ей пришлось сильно наклониться вперед.
— Все, что мне нужно, — это принять решение. Это ведь не слишком много, правда?
— Все, что нужно женщине ваших лет, — ответила миссис Фишер, — так это муж и дети.
— Да, это я тоже собираюсь обдумать. Но, скорее всего, это не выход.
— Если бы я была на вашем месте, — ответила миссис Фишер, вставая, потому что скамейка была слишком уж холодной, — я бы не думала так много. Уверяю вас, женщинам это вредно. Я бы легла в постель и постаралась выздороветь.
— Я прекрасно себя чувствую, — парировала Крошка.
— Тогда почему вы говорили, что больны?
— Я этого не говорила.
— Значит, я напрасно шла сюда.
— Но разве вы не рады, что я здорова? — спросила леди Каролина.
При этом замечании даже миссис Фишер не смогла сдержать улыбку.
— Вы прелестное создание, — произнесла она примирительно. — Жаль, что вас не было на свете пятьдесят лет назад. Моим друзьям было бы приятно на вас посмотреть.
— Я рада, что так случилось. Не люблю, когда на меня смотрят.
— Это абсурд, — сказала миссис Фишер, вновь ожесточаясь. — А для чего еще, по-вашему, предназначены красивые женщины? Я общалась с великими людьми, их внимание — большая честь!
— Мне не нравятся великие люди, — нахмурилась Крошка.
— А мне не нравятся взгляды современной молодежи, — с раздражением заявила миссис Фишер. — Ее глупость кажется мне поистине печальным явлением.
С этими словами она удалилась, тяжело опираясь на палку.
— Наконец-то, — подумала Крошка, снова откидываясь на подушку и кладя ноги на парапет. Ее всегда интересовало не то, почему человек ушел, а сам факт. В отсутствие людей можно было чувствовать себя спокойно.
Это давно беспокоило ее мать. Не так давно она поинтересовалась у мужа, не замечает ли он, что дочь ведет себя несколько странно. Последней ее причудой был неожиданный отъезд в заброшенный итальянский замок.
— Что ты имеешь в виду? — поинтересовался он. — Пускай ведет себя как хочет. Такая красивая женщина может позволить себе быть даже чертовски странной.
— Я не возражаю, — грустно ответила маркиза. Она знала, что все равно ничего не смогла бы поделать.
Миссис Фишер направилась в свою гостиную, нервно постукивая палкой. Неудачный визит очень ее расстроил.
«Прискорбная самонадеянность, — думала она. — Современные молодые люди ни на что не способны и пытаются прослыть умниками, отрицая все истинно великое, что сделали предки. В то же время они принимают все, даже плохое, что мы не одобряли. Это не люди, а обезьяны, которые носятся с банановыми шкурками и орут без всякого толку. Надо же, ей не нравятся великие люди! Кого могла видеть эта девчонка? В наше время никого по-настоящему замечательного не осталось».
Придя в гостиную, старая леди обнаружила подтверждение своим мыслям. В гостиной, которую миссис Фишер считала своей, расположилась с чашечкой кофе миссис Арбитнот. А за письменным столом сидела миссис Уилкинс. Она что-то
