Черные крылья - Сьяман Рапонган
Отец, сколько ни думал, не мог понять этого редкостного упорства своего сына. Старший брат Сьямана Дзинакада утонул в море, возможно, он поэтому решил отправиться куда подальше? Но чем объяснить такой краткий визит по случаю смерти матери? Когда у старика умерла жена, сын пробыл всего три дня и спешно отбыл обратно на Тайвань. Вот отчего на сердце у отца была такая печаль. Он посмотрел на свои грубые от тяжкой работы руки, и слезы тихонько потекли по бороздкам морщин, падая на дряблую грудь. Что-то он упустил, растя сына. Старикам в селении ничего не оставалось, как принять правила новой эпохи: молодежь годами жила на Тайване, постепенно отвыкая от магии летучей рыбы с черными крыльями. Какая сила забирала души детей? Серебристо-белая летучая рыба проигрывала в соревновании телу белой женщины, а пена волн уступала победу пене в пивной кружке. Думая об этом, старик должен был склонить голову и признать свою веру побежденной.
Старики в селении не получали китайского образования, но и подданными микадо так и не стали по-настоящему. То, чем они жили – навыками, унаследованными от предков, и тяжким трудом на лоне природы, с восхода и до заката. Упадок традиционной культуры, конечно, стал особенно заметен, когда дети, получив китайское образование, улетали на Тайвань в поисках лучшей жизни Но что неизменно вызывало недоумение и боль у старшего поколения островитян, так это черствость потомства: как только дети покидали Остров людей, они начисто забывали своих родителей, которые все силы вкладывали в воспитание настоящих тао.
Старик был уверен, что девятилетнее обязательное образование, введенное правительством Тайваня, отняло тело и душу у его детей, а теперь продолжало проделывать то же с душами и звездами его внуков. Найдут ли в будущем эти новые иммигранты дорогу домой? Про себя Сьяпен Салилан молился Господу Богу, чтобы тот благословил его детей и внуков смешанных кровей. Благочестивые молитвы исходили из его сердца, хотя он никогда не посещал церкви.
С другой стороны, он ненавидел ту, на которой женился его сын: из-за чужой тайваньской девчонки он не мог больше общаться на одном языке со своими внуками. Может быть, как раз она не давала отцу его внуков вернуться. Ему вдруг пришло в голову: может быть, это не его сын непочтительный, а эта женщина его испортила?
Полоска суши южной оконечности Тайваня по-прежнему была видна под облаками. Множество раз сын передавал отцу весточки через друзей, умоляя его приехать на Тайвань и пожить некоторое время в его семье, но старик неизменно отказывался. Сьяпен Салилан думал, что там, где он не сможет видеть море и слышать шум прибоя, он не смог бы хорошо спать. Он и сейчас так считает. К тому же после такого долгого отсутствия сына его мысли обратились в дым. Хорошо, что Сьяман Пиявавонган и Сьяман Анопен часто болтают с ним, помогая развеять скуку. С ними можно поговорить обо всем, и отношения у них даже лучше, чем с отцом его внуков. Увы! Старик вздохнул.
Инавойо но ававанген намен имо си ямана ньяпо, сомаласалап а манинейван.
– Когда же ты последуешь за мной в море, чтобы вместе с моим внуком стать героями и отправиться на остров Дзимакавуд (Малый Орхидеевый остров) ловить летучую рыбу с черными крыльями? – произнес старик вслух, обращаясь к духу хлебного дерева.
Сухие листья хлебного дерева медленно опадали на землю. Старик поднял их, чтобы прикрыть лицо от солнца по дороге домой.
* * *Спустя четыре дня наступил второй Ритуал призыва летучей рыбы – то утро, когда рыбаки отправляются в первое плавание за махи-махи. Прихрамывая и подталкивая лодку по песку и гравию к месту примерно на полшага выше приливной линии, Сьяпен Салилан взял рыболовные снасти, клубни батата и таро, положил их на корму лодки, а затем установил два камня поближе к бортам с обеих сторон, чтобы лодка не кренилась. Затем он медленно ослабил веревку, намотанную на раздвоенные колышки уключины, чтобы зафиксировать весла. Он хорошенько проверил на глаз, правильно ли выбрано расстояние между веслами и корпусом, отрегулировал по своей посадке и привычкам гребли. Снова пропустив веревку сверху вниз, а затем снизу вверх, он прочно обмотал ею несколько раз вокруг уключины и, наконец, закрепил оставшийся конец на корпусе лодки, чтобы весла не раскачивались взад-вперед. После этого он проделал то же самое с другой стороны. Взрослые мужчины селения к этому времени уже приходили один за другим на берег, чтобы закончить те же приготовления перед выходом в море.
Сьяман Пиявавонган и Сьяман Анопен тоже примкнули к отряду рыбаков, отправляющихся в первое в этом году плавание за махи-махи. Отец Сьямана Анопена, которого тоже звали Сьяман Анопен, пришел дать сыну наставления. Все-таки тот впервые после своего возвращения собирается выйти в море, и о многом ему надо напомнить. Например: когда видишь, что другой выловил махи-махи, не подходи слишком близко к его лодке; во время плавания следует внимательно смотреть, как ведут себя опытные рыбаки; нельзя болтать всякую чепуху; если находишься в водах недалеко от берега, нельзя есть еду, которую взял с собой.
Томо палолова дзи кехакай мо.
– Пойдешь за Сьяманом Пиявавонганом.
А потом добавил, обращаясь к его другу:
Я вавайова тао си кехакай мо а, инавой но памизнген мо.
– Сьяман Пиявавонган, твой друг еще новичок в ловле махи-махи. Ты уж ему показывай, что и как нужно делать.
Дзи мварахетан мо маран.
– Хорошо, дядя.
Сьяман Пиявавонган ответил с таким выражением лица и с такой интонацией, что стало понятно: хотя друзья были ровесниками, но именно он разбирается во всем, что касается ловли махи-махи.
Сьяпен Салилан оглянулся и обвел взглядом тех, кто готовился выйти в море, и их лодки. Когда все приготовления были завершены, он, как самый старший среди рыбаков, неспешно поднялся и оперся правым плечом о корму лодки. Эта поза сигнализировала готовность
