Долгая зима - Владимир Иванович Петров
Обрадовался Золотов, тотчас за оформление отпускных документов взялся. К Рыбкину зашел первым делом. Тот наотрез отказался визировать заявление:
– Не могу. Сам понимаешь, пока не закроется дело с хищением, на крючке находишься.
– Так дело-то закрыто.
– Шутник ты, Иван Петрович. Не пройдет. К директору иди за разрешением.
– От него только что. Разрешил он, отбой следствию дал.
– Точно! – только что набычившийся, несговорчивый хозяин кабинета разом повеселел. – Так это же прекрасно… в смысле снятия с тебя подозрений. Давай бумагу. Конечно же отдохнуть тебе надо. Досталось по полной программе в конце июня. Честно говоря, не верил в благоприятный исход. К тому же некрасиво получилось, что непредвиденно я с завода свалил в самое горячее время.
«Ответственности побоялся, потому и свалил все на меня», – подумал Золотов, иной смысл слову «свалил» придал, но не развил завертевшееся в мыслях вслух.
При уходе, в коридоре столкнулся с Вьюнковым.
– Вновь обезболивающее принял, что ли? – хотел остановить снабженца, но тот, не обращая на него внимания, буквально ворвался к Рыбкину.
Поднимая выроненный при столкновении листок с завизированным заявлением, он услышал через неплотно прикрытую дверь вьюнковское:
– Закончилось все!
– Тише ты, – шикнул на него Рыбкин. – Знаю уже…
9
Золотов собрался в родное село на второй же день отпуска.
– Подожди до моих выходных, вместе поедем. – уговаривал его Миша Гришанов, кореш по деревенскому детству, при давней городской прописке, как и Золотов, так и не выписавшийся душой из сельской глубинки.
– Там подожду твоего приезда, – не поддался на уговоры Золотов. – Скорее на природу хочется, нервы успокоить, мысли в порядок привести. Без тебя, обещаю, мальчишник не собирать. На своей «Ниве» прикатишь?
– Готовлю.
– Тогда налегке поеду. Привезешь спиртное и все другое, что жена приготовит. Может, она и сама пожелает прокатиться. Ты ведь, как обычно, ненадолго?
– На выходные только…
…Золотов поехал поездом, использовал положенный ему льготный билет. Попутчик по купе попался немногословный. К тому же вскоре прилег и заснул, чем вполне устроил отпускника, с пивом и со своими думами расположившегося у окна.
В последние годы он до села добирался автотранспортом по короткой дороге, потому с интересом теперь вглядывался в незабытую картину-панораму, наплывающе развертывающуюся перед глазами. Слева по ходу поезда отплыли пригородные дачи. Отсинела под железным мостом быстротечная река Сакмара. В редких просветах густой лесополосы, близко подступающей к железнодорожному пути, проступало степное раздолье. Где-то через час следования, за Сыртинским перевалом, оно открылось во всей своей равнинно-холмистой и ковыльно-хлебной красоте.
Залюбовавшись степной неброской природой, он забыл о своих огорчениях и невзгодах, словно пассажирский состав, ритмично простукивая и отсчитывая рельсовые стыки, увозил его все дальше и дальше от них. Забыл и про пиво. Вспомнил о нем, нетронутом, лишь тогда, когда пробудившийся попутчик попросил разрешения попользоваться им.
– Берите, не стесняйтесь. И мне за компанию плесните, – подставил он свой бокал под янтарную струйку – «Клинское». Новый разлив. Пользуется спросом в лужковских апартаментах. Племянник там, в московском правительстве, работает. Приучил в недавней командировке… Попробовали? Ну и как? Вкусное?
– Я не знаток пива, – ответил попутчик. – По мне «Клинское» ли вот это или «Букет Чувашии», которым угощал коллега-чебоксарец, одинаково. Лучше бы стопочку водки в тройном повторе… Особенно сейчас. После вчерашнего, вернее сегодняшнего уже предутреннего… Застольничались после совещания с другом из Чувашии, чуть на поезд не опоздал.
– Покрепче не прихватил, – посочувствовал ему Золотов. – А чебоксарец ваш прав. Ценится чувашское пиво. На лесном хмеле оно бродит, для него…
Он не договорил о качестве используемой при этом воды. В приоткрытую на треть оконную раму сильно дохнуло прогорклым дымом.
Попутчик аллергически закашлялся.
– Нашего ремонта, похоже, тепловоз, – откровенно высказался Золотов, пояснил: – Локомотивную технику мы лечим. В последнее время у дизелистов на участке топливной аппаратуры работа не совсем ладится, нет должной вспышки в цилиндрах, не выгоревшим топливом отражается на выхлопе.
– Недолго осталось вашим самоварам коптить. – Попутчик задавил кашель новой порцией пива. – Скоро электровозы по этому маршруту пустим. Не будь я Пересветовым.
Услышав знакомую фамилию, Золотов быстренько капнул в своей памяти, уточнил:
– Из энергослужбы Куйбышевской дороги?
– Точно. С кем имею честь говорить?
– С Золотовым Иваном Петровичем, поставщиком деталей контактной сети с Южно-Уральской.
– А-а… Оренбургский бракодел, – засмеялся после «Клинского» заметно поправивший здоровье Пересветов.
– От самарского стукача слышу, – принял было его веселый тон Золотов, но тотчас перчинки добавил: – Только что-то быстро выдохлись вы, стучать на нас перестали, хотя мы продолжаем поставлять те же детали и в том же исполнении.
– Стыдно признаться, но придется. Пиво обязывает, – по инерции весело продолжил Пересветов и тоже посерьезнел. – Делец один выискался у нас. Умышленно ломал ваши детали, акты о браке старательно составлял со списанием их в цветной лом. Ну а мы доверились ему, выжимали из вас дополнительную продукцию по значительно низкой цене, с вычетом стоимости за отбракованную продукцию.
– Интересно, куда же брак девали?
– На бартер пустили. Опять же нашему паршивцу волю дали. А он подельника стороннего нашел, выгодные сделки с ним проводил с дележом левого капитала. До поры до времени, пока не засветился.
– Выходит, и у вас цветной вирус внедрился?
– Цветной, говоришь… А ведь точно подметил, – оценил золотовское определение Пересветов. – Многих этот металл цветом своим денежным заражает. Буйствует и у нас он вовсю. Подумываем уже о замене некоторых, менее ответственных цветных деталей контактной сети на стальные.
– Подобная замена требует тщательного согласования по многим инстанциям.
– Само собой разумеется. С кустового совещания по электрофикации вот еду домой из Челябинска, кое-какие наметки с коллегой-чебоксарцем обмозговали.
– С пивом «Букет Чувашии» да под стопку водки в многократном повторе? – подначил Золотов.
– И не говори! – засмеялся Пересветов. – Крепко гульнули. Скорее бы домой добраться, от спиртного вируса отойти да на работу до цветного. А ты куда путь держишь?
– Отпуск вырвал. В родное село еду, от цветного вируса подальше, к спиртному поближе…
10
С приездом в село, по установившейся привычке, Золотов, наскоро переодевшись, с двумя ведрами направился за родниковой водой. Не хотелось пить ее из колонки, что во дворе лет десять уж как поставил. Она, трубная, и в городе ему надоела.
В прекрасном настроении от соприкосновения с родным и близким с детства он неспешно дошел до родника. Прежде чем наполнить ведра живительной влагой, приписанным к роднику железной цепочкой чугунным черпаком зачерпнул чистейшей водицы, напился вдосталь. Постоял, оглядывая высоко поднявшиеся ветлы, почетным эскортом
