0,5 - Валерий Александрович Шпякин
Андрей ждал звонка Кости – сегодня должна быть первая выплата: за уже выполненную работу плюс некая сумма на расходные материалы – пакеты, скотч, магниты, весы.
День проходил очень неспокойно. Одолевали вопросы: а что, если спрятали плохо? А что, если покупатели не найдут? А что, если найдет кто-то не тот, сдаст находку полиции, а там – отпечатки пальцев? Костиных-то в базе нет, а вот у Андрея пальчики сняли, перед тем как в армию отправить, и теперь он уже не так беззаботно может переходить линии запретов. Это у Бога, когда он двоих из рая изгонял, подозрений быть не могло: пятьдесят на пятьдесят. К тому же в браке. Теперь этих людишек тьма развелась – спешат и бегут по своим делам, делают вид, что простые, но у каждого есть тайны, которые ни перед кем нельзя открыть, а вот вычислить грамотные люди могут, кому какие принадлежат. По пальчикам, по следам потожировым – простой и верный вариант. И камеры, подмигнув единственным глазом, радостно помогут сделать это быстрее.
Андрей никуда за весь день не выходил. Сериал, понимаете ли, интересный попался, час за часом отъедающий время. Знать бы, сколько осталось жить, – может, не думал бы тратить его на такую чушь?
Около шести вечера наконец позвонил Костя.
– Здорова.
– Привет.
– Я тут это, тебе долг хотел отдать.
– Какой долг?
– Ну, я занимал у тебя три тысячи.
– А-а-а, точно. Давай. Когда?
– Давай в центре встретимся где-нибудь?
– Давай. Я тогда собираюсь.
– Окей.
Встретились в центре города – на автобусной остановке у кафе «0», традиционно считающегося чуть ли не сердцем мира. Костя уже вывел деньги с «Киви-кошелька», привязанного к своему номеру телефона, на карту, и Андрей, узнав об этом, сразу подумал: вычислят, если суммы будут большие, а приход будет постоянным. Нужно было придумать что-то иное.
Успев поработать в «Связном», он узнал одну, оказавшуюся теперь полезной вещь: «левые» сим-карты, зарегистрированные на несуществующие или чужие паспортные данные, штампуются в больших количествах. Так сотрудники выполняют план, и достать такие карточки вовсе не проблема, вот только опять же цепочку можно будет раскрутить, взявшись за другой конец. Нужные люди разнюхают, где оформлена эта карта, у сотрудников вычислят, кто ее выкупил, а дальше остается только сесть на хвост. Нужно придумать что-то посерьезнее. Тем более что сим-карт необходимо несколько: пользователю без подтвержденных паспортных данных можно выводить в сутки не более пятнадцати тысяч рублей, и месячное ограничение там тоже имеется, а хранить единовременно разрешено не более пятидесяти тысяч, то есть симок нужно как минимум две. И работать было бы гораздо удобнее: одна у Кости, вторая у Андрея.
Костя, в свою очередь, тоже успел туманно о чем-то подобном задуматься, прежде чем сделать перевод нечистых денег на карту, но мысль засунул в долгий ящик: одна-две транзакции, по его мнению, вопросов ни у кого не вызовут. Да и деньги-то сейчас нужны, сразу.
Они отправились в торговый комплекс, самый крупный во всем этом захолустье: напротив него магазин «АРТ-ПАКЕТ», где можно затариться зип-лок-пакетами, а внутри – большая аптека, где однозначно есть в наличии медицинские электронные весы с точностью в 0,01 грамма.
Забавно, но теперь, когда все начало получаться, говорить стало совершенно не о чем. Не друзья они, а коллеги. Молча шагали, сверля взглядом убитый асфальт, о чем-то вздыхая. От одного магазина к другому, уворачиваясь от назойливой музыки, доносящейся из динамиков под потолком, и наполняя старый рюкзак Андрея. Когда с покупками было покончено, Костя вдруг спросил:
– Слушай, на тусу не хочешь сгонять? Нас с Лешей позвали.
– А что за движ?
– Девочка знакомая сегодня устраивает. Новоселье вроде как. Там соседей нет, всем уже затарились, только нас ждут.
Чего это они ждут Костю с Ёзой и не начинают без них – сначала показалось странным, но Андрей быстро понял причину, которая и отбила все желание.
– Не, я домой, – попытался откреститься он от лишних приключений.
– Да погнали давай, там веселая компания будет, девчонки тоже, отдохнем, а то впереди еще куча нервотрепки! – продолжал уговаривать друг, ободряюще похлопывая по плечу.
Думать о неотвратимо надвигающихся рисках, конечно, не хотелось, но темные мысли множились и плодились, и, чтобы хоть на ночь их отогнать, Андрей согласился на предложение. На автобусе они добрались до его жилища, там сложили весь упаковочный материал в шкаф на кухне, дождались Ёзу, которого всегда заметно издалека – он сияет и всегда выглядит нелепо, – а после двинули на тусовку вместе.
Еще год назад здесь был пустырь, а теперь возвышались три здания. Каждый дом вместил в себя всего один подъезд. В каждом должен заседать консьерж, любопытно спрашивающий «а вы к кому?», если кто-то незнакомый намеревается вызвать лифт. «К Васильеву? Проходите». Вот только пока из трех этих высоток сдали лишь одну, около трех недель назад. Поэтому днем здесь вовсю бушевал ремонт: на всех этажах сверлили, пилили, стучали и резали, а по ночам царила полная тишина. Кроме этой ночи.
Даже лифты здесь инновационные: при остановке и замедлении на нужном этаже, часть электроэнергии возвращается обратно в сеть – двигатель построен по современным немецким технологиям, применение которых стоит огромных денег. Окупится? Не важно. Главное, звучит все это дорого. Театр начинается с вешалки, площадь – с виселицы, дом – с лифта.
Окна светятся всего в нескольких квартирах в хаотичном порядке. Всего лишь четыре лампы на весь тринадцатиэтажный дом. Даже в мраморном холле темно: охранника, который был выставлен на время строительства, уже отправили на другой объект, а консьержа завести не успели. Да и в целом многое здесь еще предстоит довести до ума: прилегающая территория как после падения атомной бомбы, подземный паркинг заливает из лопнувшей трубы, камер видеонаблюдения не хватает для полноценного городского пейзажа. Здесь они точно будут.
Камеры – как основа жизни на земле. Одноглазые и незаметные, они пялятся на мир, не моргая, только с одной целью – подставить тебя. Запоминают абсолютно все. Государственные и частные. Скрытые. Сломанные. Со звуком и без. С инфракрасной подсветкой. Они не пропускают мимо себя ничего.
Обойдя
