Король зомби - Александр Александрович Подольский
Нол вскинул брови.
– И об этом ты всегда мечтал? Быть богатым?
– Я попросил бы больше, – ответил Алекс. – Да боюсь, что будет чересчур. А так – и много, и вполне осуществимо.
– У него долги, – догадался Голинкер. – Задолжал Узкому Кругу.
– И много? – поинтересовался Нол.
– Два миллиона. Но это ничего. С алмазами я мигом… – Алекс облизнул соленые губы и стиснул кулаки. Гроб с алмазами так и не появился. – Вот только где они?.. Может, времени еще мало прошло?..
Алекс – ему стало дурно – поднялся. Пергамент обещал, что желание исполнится сразу же.
– Я, наверное, много попросил…
– Подожди, – протянул Голинкер. Выглядел он встревоженным.
– Как знал, что надо было еще меньше просить. Мне бы и корзинки хватило. И даже шляпы. А я гроб попросил! – Алекс схватился за голову, погладил шею. – Гроб! Сам виноват, и теперь волчок меня покарает.
Он прошелся по тропинке взад-вперед, сел на траву, затем опять встал. Сердце грохотало у него в груди.
– Дьявол! Я ведь сейчас умру, да?
Нол с Голинкером молчали.
– Ну почему твою дочь он излечил, а алмазов зажал?
– Может быть, ничейных алмазов не так уж и много? – тихо предположил Голинкер.
И Алекс ахнул: точно.
– Да кто меня за язык тянул просить такое! Мне бы и чужих хватило…
Он еще долго возмущался, ходил туда-сюда, ругал всех и вся, а потом, когда сказать было уже ничего, сел рядом с товарищами.
– Мне кажется, – заметил Голинкер, – ты должен был уже умереть.
– Должен был, – сокрушенно кивнул Алекс.
Нол ковырял палкой землю.
– А что… что если твое желание сбылось?
Алекс посмотрел на него, как на идиота.
– Ты видишь поблизости гроб? Я – нет!
– Я про то, – сказал Нол, – что мы могли неправильно загадать желания.
– Как это – неправильно? – спросил Голинкер до ужаса тихим голосом.
– В Кидавре все было неправильным… Может быть, тогда, когда я был под шлепком эйфы и хотел пожелать смерти дочери, я делал это не просто так…
Алекс почувствовал, как ему сдавило грудь. В здравом уме до волчка было не добраться. Быть может, и желание следовало загадывать не в здравом уме?
– Возможно, – палка хрустнула в руке Нола, – я погубил свою дочь.
Голинкер смотрел на свои руки и понимал, что здоровяк прав. Если Алекс не умер, его желание сбылось: другого объяснения нет. Только сбылось оно наоборот. Нол не случайно желал дочери смерти.
– Алекс, – сказал Голинкер, – дай его.
Алекс протянул ему волчок.
Голинкер пересчитал во рту заточенные в клыки зубы и крутанул волшебную игрушку на покрытой шрамами ладони. Он мечтал вернуться в тот день, когда усомнился в решении полковника, и промолчать. Мечтал снова стать солдатом, здоровым и сильным, способным помогать другим. Ему надоело быть беспомощным калекой, от вида которого шарахается каждый.
Но сейчас, впервые за долгое время, он не чувствовал себя беспомощным.
– Я хочу, – произнес Голинкер, глядя на Алекса с Нолом, – чтобы желания этих придурков никогда не исполнились.
Волчок ослепительно вспыхнул и погас.
Напротив Алекса появился лакированный гроб с открытой крышкой, внутри сверкали алмазы.
Светлана Чвертко
Король зомби
Михалыч ударил арматуриной по серой морде зомби. Железная палка разбила выступающую из-под заветренной плоти скуловую кость, погрузилась внутрь черепа, застряла там. И без того медленный зомби потерял скорость и, пошатываясь, упал на неровный асфальт.
Михалыч всегда верил, что это произойдет. В 2012-м не сработало, потому что какие-то придурки неправильно расшифровали календарь майя, но теперь… Теперь время конца.
Да, Михалыч думал, что готов к такому исходу, но вот незадача – апокалипсис застал его на улице. Всего-то двадцать метров до родного подъезда. Но каких метров! Со всех сторон медленно шли живые мертвецы. Кто поближе уже тянул покрытые трупными пятнами руки к Михалычу. Тот быстро огляделся, поднял камень и швырнул в самого здоровенного, одетого в дорогой пиджак.
«Небось, депутат, – подумал Михалыч, – мало народа обобрал, так теперь буквально хочет сожрать электорат».
Камень угодил зомби в ухо.
– Недолет, – свистнул Михалыч, присел на корточки и быстро набил карманы камнями. Чего-чего, а этого добра в их дворе всегда хватало.
Тут его что-то дернуло. Из-под машины выполз безногий зомби, ледяные пальцы вцепились в запястье Михалыча. Пахнуло гнилым мясом.
– Врешь, не возьмешь! – закричал Михалыч, выдергивая руку. – Подавись!
И стукнул мертвеца кулаком по черепушке, усилив удар камнем.
– В яблочко! – прокомментировал Михалыч и рванул к подъезду. Ему очень хотелось вывести из строя и депутата, но рисковать он не решился, еще будет время поквитаться.
По дороге Михалыч схватил оторванную от основания урну, впервые радуясь нерасторопности коммунальщиков.
– На тебе! – заорал он и ударил соседа Петровича по утратившей живые краски голове.
Сосед ему никогда не нравился. Вечно приходил занять пятьсот рублей до зарплаты и не возвращал, да еще умудрился жениться на молодой красивой девчонке. А вот, кстати, и она. Из-под короткой розовой юбки торчат серые, помятые разложением коленки.
– Хорошая была баба! – грустно вздохнул Михалыч и ударил соседскую жену урной.
Соседка упала. Михалыч огляделся. Зомби вокруг продолжали копошиться. Как хорошо, что сбылся прогноз из фильмов Ромеро. Быстрые зомби – отстой, это все знают. А к медленным можно привыкнуть. Как к пенсионной реформе.
Когда до подъезда оставалось всего три метра, Михалыч запнулся о дыру в асфальте и упал, ободрав ладони. Он давно выучил, как ходить по родной улице, чтобы не сломать ногу, но так увлекся, колошматя соседей, что совершенно позабыл сделать финальный прыжок.
Ну еще совсем чуть-чуть! Всего лишь три метра! А дома, дома ждет тот самый набор, который поможет пережить апокалипсис и доказать всем, что Михалыч – ого-го! Он полз, ощущая позвоночником приближение смертельной опасности. Сзади кто-то пыхтел.
– А-а-а-а-а-а-а! – заорал Михалыч и пополз быстрее, радуясь, что сегодня надел джинсовку.
На него что-то упало.
– Пусти! – снова заорал Михалыч, чувствуя, как ужас придает сил. Он рванул наверх, сбрасывая навалившуюся тяжесть.
Это была Лизочка, жена Петровича. Еще день назад Михалыч порадовался бы такому раскладу. Но теперь Лизочкину красоту портило тление.
«Вот же живучая баба!» – подумал Михалыч и швырнул ее в сторону.
Михалыч кинулся вверх по лестнице. Никаких лифтов, он не дурак, смотрел кино, лифт застрянет. На третьем этаже в боку закололо. Кажется, в своем плане он упустил физподготовку. Ничего, осталось всего три пролета.
Михалыч невольно сбавил темп и схватился за
