Леонид Владимиров - Советский космический блеф

Еще более важные бумаги помечаются грифом "Совершенно секретно" -- СС. К ним допускаются только люди, обладающие "формой No 1". Обращение с документами СС, понятно, еще более строгое и канительное.

Я слышал от нескольких ученых, что существует некая особая, самая высшая категория секретности, но ничего определенного об этой категории сказать не могу и даже не знаю, как она помечается.

Вынос секретной бумаги из учреждения, утеря ее или показ без санкции "первого отдела" кому-либо постороннему, не имеющему на руках соответствующей "формы", -- уголовное преступление. Расследование по таким делам ведут органы КГБ, а суды рассматривают обвинения при закрытых дверях. При этом даже судью не знакомят с содержанием документа, который был потерян или кому-либо показан обвиняемым. Вынося приговор, суд должен довольствоваться заключением "экспертизы" о том, что документ, действительно, носил гриф "секретно" и содержал сведения, составляющие военную или государственную тайну. Как уже упоминалось, приговоры по таким делам всегда суровы: до восьми лет лишения свободы, если было только нарушение секретности, и подозрение в шпионаже не возникало. В последнем случае наиболее вероятный приговор -- расстрел.

Пересылка секретных бумаг и ознакомление с ними "посторонних" -- то есть сотрудников других учреждений, заводов или НИИ, даже допущенных к секретной работе, -- дело чрезвычайно сложное. В СССР действует, например, особая секретная почта, ничего общего не имеющая с почтой обычной. Доставку секретной корреспонденции адресатам ведут вооруженные люди, именуемые в Советском Союзе фельдъегерями. Они разъезжают на специальных автомашинах и носят свою почту в бронированных портфелях. Нечего и говорить, что "спецпочта", как она именуется в обиходе -- чрезвычайно медленное средство связи. Без особой нужды, просто для ознакомления коллег со своей работой, ни один советский ученый не станет посылать секретного документа. А ведь на авиационных, радио-электронных, многих химических заводах -- не говоря уж о ракетных, атомных и так далее -- абсолютно все документы, до самого незначительного чертежа, носят гриф "секретно" или "СС".

Это ведет к тому, что советские специалисты работают в ужасающей изоляции не только от внешнего мира, но и от других предприятий и НИИ. Они просто не знают, что делается у соседей, несмотря на то, что некоторые отрасли науки имеют секретные ведомственные журналы, которые можно читать только в рабочее время, получив под расписку в "первом отделе".

Опасение "разгласить" что-то секретное запечатывает рты даже и тех ученых, которые работают над "открытыми" темами. "Меньше болтаешь -- дольше живешь" -- говорят умудренные опытом советские граждане. Так жупел секретности тормозит и несекретную науку. Никогда не забуду, как в конце 1965 года я присутствовал на Всесоюзном симпозиуме по кибернетике в Тбилиси -- симпозиуме, разумеется, несекретном, где темы всех докладов и тексты их были тщательно отобраны. Несколько докладов меня заинтересовало и я взял их тексты с собой, направляясь в Академгородок под Новосибирском. Приехав туда, я в беседе с сотрудниками Института математики Сибирского отделения Академии наук обмолвился, что был на симпозиуме в Тбилиси и там прослушал доклад о моделировании человеческой памяти. Мои собеседники так и загорелись: нельзя ли получить текст? Я сказал, что, конечно, можно -- доклад не секретный, напишите в Институт кибернетики Грузинской ССР, они вышлют. Мои собеседники сразу увяли, замахали руками. Пока получишь доклад, -- сказали они, -полгода пройдет. Кончилось тем, что они выпросили у меня текст доклада на одну ночь и наутро возвратили, скопировав от руки (в академическом институте математики нет простейшего копировального аппарата -- эти машины считаются в Советском Союзе "политически опасными" и содержатся под особым надзором только в секретных учреждениях).

Какова же цель всей этой фантастической секретности? Ученые в СССР твердо убеждены, что цели таковы: скрыть от заграницы истинный уровень развития науки и техники в Советском Союзе, скрыть свое отставание и иметь возможность беспрепятственно копировать научно-технические новинки Запада, не покупая их за валюту. Кроме того, как ясно из предшествующих страниц этой книги, секретность помогает шантажировать западные страны, создавая видимость военно-технической мощи, в том числе мощи космической. Наконец, традиционная секретность, к которой в СССР так привыкли, позволяет избегать или смягчать фиаско в случае провала того или иного эксперимента.

Взять хотя бы три запуска автоматов на Луну -- 15, 16 и 17. "Луна-15", как мы теперь знаем, предназначалась для взятия пробы грунта одновременно с "Аполлоном-11", но разбилась при посадке. Советские граждане были информированы об этом запуске несколько по-иному. Сперва было выпущено коммюнике ("сообщение ТАСС") о том, что "в соответствии с программой исследования Луны в Советском Союзе запущена станция 'Луна-15', с которой поддерживается связь". Затем было сообщено, что станция вышла на орбиту вокруг Луны. И наконец опубликовано сообщение, что станция "Луна-15" "завершила работу". Ни слова о том, каково было назначение станции, ни звука насчет ее жесткой посадки. Вроде как все в порядке.

Совершенно так же информировалось советское население (да и внешний мир) о полете станции "Луна-16". Сперва целью запуска было лишь "дальнейшее исследование Луны". Потом оказалось, что станция благополучно прилунилась и ведет бурение лунного грунта, посылая данные на Землю. И, наконец, выяснилось, что отсек станции с лунной пробой стартовал к Земле. Тут газеты взорвались официальным ликованием: "Новый триумф советской науки" и т. п. О количестве лунного грунта, доставленного станцией, о ее размерах не было тогда сказано ни слова. Лишь много позже, на международном конгрессе в Ленинграде, было сообщено количество грунта-- около 100 г, после чего станция "Луна-16" была выставлена для обозрения. Теперь хранится в секрете вес "лунохода" -- и, вероятно, будет храниться еще долгое время. Секретность позволяет все.

И все-таки вред от секретности намного превышает ее "полезность". Помимо разобщения ученых, торможения обмена информацией, секретность еще невероятно удорожает все работы. С одной стороны, приходится вести множество параллельных и смежных разработок, которые в любой другой стране заимствуются готовыми у других фирм. С другой стороны, огромных денег стоит сам аппарат сохранения тайны.

Перед началом программы "Джемини" в США были опубликованы цифры затрат на космические исследования. В числе других цифр была и стоимость каждого фунта веса, выводимого на околоземную орбиту. Сейчас точно не помню эту цифру, но наверняка это было сто долларов с небольшим. Мои советские друзья-ученые читали эти цифры с огромным интересом. Сами они понятия не имели, сколько стоит Советскому Союзу вывести на орбиту фунт или килограмм веса, утверждали, что не знал этого и Королев. Но сказали так: если американцы тратят на фунт сто с чем-то долларов, то мы, как минимум, в пять раз больше.

Я уверен, что это еще осторожная оценка. Хотя заработки людей в СССР примерно в пять раз меньше, чем в США, стоимость космических программ несравненно выше. Виной тому не только секретность, но и общий низкий уровень технологии, требующий "штучного" изготовления всякой мелочи, и процветающая в стране бесхозяйственность, и повальное воровство (даже с секретных предприятий), и исключительно низкая -- самая низкая в Европе -производительность труда.

Поэтому не нужно удивляться, что советских граждан пока нет на Луне. Удивляться можно как раз обратному: как в описанных выше условиях блистательный Королев и другие талантливые люди сумели сделать отсталый и консервативный Советский Союз космической державой.

Независимо ни от каких политических соображений эти люди достойны восхищенного поклона человечества.