Вячеслав Софронов - Кучум (Книга 2)

-- Помолчи, пока цел, -- успокоил его Грибан, -- нам ведено людей с варниц вывести живыми. Так не мешай нам.

-- Да мы и не мешаем, -- забормотал тот, -- кто мешает... Идите, ищите, а мы причем?

-- Брось его, сами найдем дорогу. Я следы найду и брата твоего выручим,-- предложил Едигир. Но Герасим упрямо мотал чубатой головой, продолжая держать кинжал у горла Тугарина.

-- Нет, без них не пойду. Они братку продали, заложили. Он мне говорил о том.

-- Чего болтаешь,-- заорал перепуганный Михаила, -- ножик-то убери, а то с тебя спросят за господского человека.

-- Эй, Грибан, проверь-ка эти мешки. Поглядим, чего они на себе волокут, когда едва живые сбечь успели от басурмана.

-- Нашли мы те мешки и даже не поглядели, что лежит в них! -- завопил Михаила и кинулся в глубину леса.

-- Стой, не дури, -- крикнул Насон Рябухин и в несколько прыжков настиг приказчика, свалил его на землю, скрутил руки кушаком. Грибан спокойно подошел к мешкам, легко поднял один, развязал и вытряхнул на землю содержимое. Мягко выскользнули, серебрясь переливчатым, сверкающим на солнце мехом шкурки соболей, куниц, а вслед за ними тяжело брякнулись один подле другого два серебряных браслета.

-- Вот это да! -- выдохнули все. Едигир с недоброй усмешкой спрыгнул с коня, подошел к брошенным на землю шкуркам. Взял одну в руки, помял, встряхнул, чтобы волны побежали по искристому меху, и проговорил негромко:

-- Однако, плохие шкурки нашли. Кто-то выбросил, а вы подобрали. Совсем плохой мех,-- и с презрением отбросил шкурку, вытер руку о колено. Герасим шагнул к содержимому мешков, оставив без внимания Тугарина. Тот, воспользовавшись этим, бросился в лес, петляя меж деревьями. Герасим было кинулся за ним, но Едигир повелительным окриком остановил:

-- Нет! Пусть идет! Так надо.-- Герасим в недоумении повел плечами, но вернулся.

-- К ним побежал. Пусть.-- Пояснил Едигир, показывая рукой. -- Крепость там, а он вон куда пошел. Найдем.

-- Как найдем-то? Он хитрющий, уйдет, а потом на нас все и свалит,-горячась, выкрикивал Герасим.

-- Он правильно говорит, -- подал голос Грибан, подходя к ним, -- пусть идет, а мы его и выследим. Василий прав. Он же не в городок побежал, а за подмогой к сибирцам, чтоб на нас их навести. Понял?

-- Так ведь убьют же,-- в растерянности произнес Герасим, -- а то и в полон угонят. Чего ж доброго в том? -- тут завизжал лежавший на земле Михаила:

-- Развяжите меня! В штаны залез какой-то. Кусает. Ой, не могу! Ой, развяжите руки!

-- Расскажешь, как мужиков наших в полон отдал за шкурки, тогда развяжем, -- предложил Грибан, -- а так и не подумаем, лежи.

-- Никого не продавал! Нашли мы те мешки в лесу. Не пропадать же добру. Вот и подобрали.

-- Врешь ты все,-- Герасим подошел к приказчику и зло пнул его поддых ногой,-- говори, где мой брат, а то забью до смерти.

-- Погоди, -- остановил Герасима Едигир, -- вяжи его лучше к дереву. Сейчас много говорить будет. Я сейчас... Мужики с недоумением поглядели вслед скрывшемуся в чаще Едигиру и, подняв приказчика с земли, подвели к толстенной ели. Разлапистые ветки не давали прижать его к самому стволу, а потому привязали его к основанию двух веток, но достаточно прочно, проверили, подергав за кушак.

-- Не убежит, -- хмыкнул, покашливая, Насон Рябухин,-- а убежит, так все одно, поймаем. Стой, хуже будет, -- и погрозил Михаиле жилистым кулаком.

-- Куда десятник наш отправился? -- почесал в голове Грибан.-- За хворостом, что ли? Костер, верно, разложит под этим... -- Проговорил в раздумье. -- Так и тут, рядом хворосту полно... Чего-то он задумал, не пойму.

-- Сейчас узнаем, вернется, -- загудели остальные мужики, предчувствуя что-то необычное в задумке десятника.

Тот не заставил себя ждать и вскоре вернулся, неся на вытянутых руках две еловые ветки, на которых лежали сухие листья и желтая хвоя. Усмешка блуждала на его обычно спокойном и замкнутом лице. Еще издали он крикнул:

-- Снимайте с него штаны! Быстрее!

-- Чего это он? Костер в штанах разжечь собрался? -- озадачился Грибан. Но подошел к Михаиле, и разрезав пояс ножом, приспустил штаны до колен.-Любуйтесь все, кто не видел,-- махнул рукой мужикам, которые громко захохотали, скаля рты. Едигир же, не останавливаясь, подошел прямиком к пленнику, отряхнул еловые ветки ему в штаны, бросил их и, натянув на Михайлу штаны, отошел в сторону.

-- Вот огниво, -- услужливо предложил Насон Рябухин, -- выбить огонь али как?

-- Сейчас огонь у него в штанах будет сам по себе, -- ответил Едигир.

-- Это как? -- не поняли мужики.

-- Глядите, -- махнул он рукой и опустился спокойно на землю. Тут пленный вскрикнул раз, другой и начал сучить ногами, даже подпрыгнул несколько раз.

-- А-а-а, -- заорал он во всю глотку, -- помогите! Развяжите руки! Вытащите этих тварей! Не могу! Не могу больше терпеть! Больно! Остальные мужики подошли ближе к Михаиле и, пожимая плечами, вглядывались в него, мол, чего орет, когда ни огня, ни пламени не видно. Что такое засунул десятник в штаны приказчику, отчего он с ума сходит?

-- Жрут! Кусают! -- продолжать блажить тот.

-- Кто кусает?

-- У него спросите, чего он засунул мне. Все повернулись к Едигиру, но он спокойно стоял и наблюдал за происходящим, будто не был никак к тому причастен. Тогда Насон Рябухин приспустил брюки с приказчика и брезгливо заглянул.

-- Матушки мои! Да там мураши! Тьма-тьмущая!

-- Ха-ха-ха!!! -- дружный мужской хохот стеганул по лесу.

-- Ну, молодец Василий! Догадлив! Ай, дает!

-- И-и-и... -- Тонко выл подпрыгивающий на месте, словно стреноженный конь, Михаила. При том он выделывал замысловатый танец, пытаясь то одной, то другой ногой достать до собственной промежности, то сводил колени вместе, и, мелко подрагивая, приседал и подпрыгивал. По щекам его текли крупные слезы.

-- В бороду уже забрались, паразиты! Отпустите руки! Все расскажу!

-- Говори! -- бросил Едигир, подойдя к приказчику и смахивая ползающих в бороде насекомых. -- Я еще гнездо осиное видел, могу принести.

-- Не надо, не надо! Силой, хитростью у меня хан ихний людишек забрал, -- торопливо и сбивчиво зачастил он, -- а чтоб я молчал, так подсунул шкурки проклятые. Взял, не сдержался. То все Тугарин, морда поганая, подговаривал меня. Мол, если не согласимся, то они и нас в полон уведут. Они недалеко тут стоят. Вмиг сыщете.

-- А с другой варницы народ где? Живы?

-- И их в полон взяли. Только моей вины в том нет. Отвяжите!

-- Ладно, пусть идет,-- проговорил Едигир, развязывая кушак.

Михаила с ходу стремительно рванулся к лесу, но запутался в штанинах и рухнул на землю, срывая их с себя, громко ругаясь и плача. И уже не обращая на него внимания, мужики сошлись весьма озабоченные всем случившимся.

-- Чего делать станем? -- ни к кому не обращаясь, спросил Грибан.

-- Выручать их надо. Только как? -- за всех отозвался Герасим.

-- Может, за подмогой в крепость отправим кого? -- осторожничал Грибан.-- Одним-то несподручно будет.

-- Зачем в крепость? -- подал голос Едигир.-- День туда иди, день обратно иди, а потом ищи их. Сейчас надо выручать.-- Остальные молчали, поглядывая то на десятника, то на Грибана.

-- Ну, как хотите, а мы с Василием одни пойдем, коль боитесь.

-- Воевода не велел в драку ввязываться,-- настаивал на своем Грибан.

-- Воевода велел людей привести,-- Герасим был настроен решительно.

-- Ладно, -- думая о чем-то своем, проговорил Едигир, -- много людей не надо. С ним пойдем, -- показал на Герасима. Вы рядом будьте. Как шум услышите какой, палите с ружей, будто большой отряд идет. Так говорю? -- все согласно закивали головами, поскольку такой вариант устраивал всех.

-- А с этим что делать? -- Насон Рябухин показал рукой на Михаилу Митрофанова, который вытряхивал из штанов остатки назойливых муравьев.

-- Может, петлю на шею и того... -- Он неопределенно взмахнул рукой в воздухе.

-- Грех на себя из-за дерьма этого брать не станем, -- зашумели остальные.

-- Пусть с нами будет, -- Едигир тоже не хотел лишних жертв.-- Идем,-ткнул он в бок Герасима.-- Только лошадь свою оставь.

Они без труда нашли тропу, ведущую к варнице и вскоре услышали запах гари, доносимый встречным ветром.

-- Видать, избу спалили, -- предположил Герасим. И точно. На поляне дымились остатки обгоревшего сруба, лежал перевернутый на бок котел для выварки рассола, на пожухлой траве поблескивала рассыпанная соль.

-- Вот всегда они так,-- сокрушался Герасим,-- все пожгут, повоюют, перепортят. Не по душе, что на ихней земле соль добываем.

Едигир молчал, отыскивая среди многочисленных следов направление, по которому ушли от варницы нападающие. А те, видимо, и не думали запутывать следы, шли открыто, не таясь, не ожидая, что кто-то будет их преследовать. Тут они чувствовали себя полными хозяевами. Прикинув, он понял, что всадников было не менее полусотни.

-- Туда пошли,-- показал он рукой.-- Нож есть? -- спросил Герасима.

-- Есть,-- тот похлопал по сапогу.

-- Спрячь хорошенько, чтобы не нашли, а саблю мне давай.