Евгений Кривченко - Лирические сказки для взрослых и детей
- Внимание, подлетаем. Всем приготовиться! - голос в шлемофоне был собран и тверд.
Штурман вздрогнул от неожиданности и прильнул к прицелу. Началась работа.
- Пять минут до цели. Высота... Скорость... Ветер ... - доклады шли непрерывно и привычно ведя расчеты он, тем не менее, никак не мог отключиться от своих невеселых мыслей. В море цифр, захлестнувших его, то и дело всплывало ее лицо, безнадежно разрушая все формулы и выкладки. Штурман лихорадочно загонял ее образ в самый дальний угол души и вновь оказывался один на один с хаосом цифр, оставленным ею.
- Вижу цель! Внимание штурману, если хотим унести ноги, то у нас только один заход, потом они очухаются и ... Не маленький, сам понимаешь.
- Давай, командир, пошли.
Самолет заложил крутой вираж и с воем, в глубоком пике, понесся вниз, к злосчастному форту. Запоздало заголосили зенитки, разорвав небо своими снарядами, но они уже проскочили самую опасную зону и теперь нужно лишь было прицелиться поточнее. Штурман слился с прице-лом, теперь они были одним механизмом, и аккуратно вращая ручки он тщательно наводил свой смертоносный груз точно в цель.
"Так, еще немножко и ... Сейчас..." - рука привычно легла на ручку сброса. И вдруг вместо вражеских батарей он увидел ее лицо, заполнившее собой весь прицел, увидел огромные тоскующие глаза и влажные, манящие губы. Штурман ошарашено мотнул головой и нажал на сброс: "Пошла! Уходим, командир!".
Самолет вышел из пике и уже начал вновь набирать высоту, когда внизу полыхнуло и хвостовой стрелок доложил: "Промазали, ...!".
- Заходим еще раз! - закричал Штурман, проклиная себя и ее последними словами, - Давай, командир, давай!
- Сейчас, только развернусь. - В голосе командира не было ни тени эмоций.
Натужно ревя моторами самолет начал разворот, когда в бомбовой отсек попал пущенный им вдогонку зенитный снаряд. Они погибли почти мгновенно, так и не успев понять, что же случилось. последнее, что запомнил в своей жизни Штурман, было лицо любимой с перекрестием прицела точно на переносице.
45
Сказка одиннадцать.
Геолог
Он очень хорошо умел обманывать сам себя. Такая уж у него была странная особенность. И когда бывало совсем плохо и больно он уверял себя, что все идет как положено, все в норме, нужно лишь чуть-чуть потерпеть и тогда все будет о'кей. Самое удивительное, что так обычно и случалось. Стиснув зубы и напрягаясь изо всех сил он выбирался целым и невредимым из самых невероятных передряг.
Вот и сейчас, лежа на холодном снегу и тяжело дыша, Геолог находил все новые и новые аргументы, чтобы встать и идти вперед. Но предательская усталость заливала руки и ноги свинцом, делая их неправдоподобно тяжелыми, а мороз настойчиво уговаривал сладко уснуть не думая ни о чем. И если уж быть до конца честным, то он понимал, что на этот раз видимо уже не выкарабкаться. До поселка еще, минимум, километров тридцать, а с разбитой ногой, да не евши четвертые сутки он навряд ли их одолеет. Но то, что уже осталось позади требовало, чтобы он не сдавался вот так, без борьбы и Геолог вновь и вновь твердил себе, что он должен встать и идти, пока его окончательно не доконал этот собачий холод. Но сегодня ничего не помогало и, даже заплакав от бессилия, он применил последний, запрещенный прием. Он вспомнил о Ней, о девушке которую любил и от которой ушел. О той которая, к сожалению, не любила его. Геолог уже давным-давно пообещал себе не вспоминать о ней и, уехав из Города и шатаясь по тайге с поисковыми партиями, твердо держал данное слово. Он вообще никогда не нарушал своих обещаний. Но сейчас было необходимо сделать это и он с трудом отодвинул уже успевший заржаветь засов, и осторожно отворил самый сокровенный тайник своей души.
Воспоминания захлестнули его, он слишком долго не тревожил их покой и все плохое и болезненное давно уже ушло в глубину, как опускается вниз осадок, оставляя сверху прекрасное, чуть горьковатое хмельное вино. И пользуясь растерянностью охватившей разум и сладкой мучительной болью заполнившей все кругом, Геолог заставил себя поверить в то, что сейчас, именно в эту минуту, он нужен Ей, Она ищет его и ждет помощи. А поверив, он встал и тяжело хромая двинулся вперед. Он шел до тех пор, пока были силы, шел не думая ни о чем, ни о Ней, ни о себе, ни о тепле и пище. Была лишь боль, которую нужно было одолеть и направление, с которого нельзя было сбиться.
Но наступил момент, когда боль пересилила, и Геолог рухнул лицом в глубокий снег. Холодное прикосновение вырвало его из этой непрекращающейся битвы с болью и он как-то совсем равнодушно понял, что это конец. И никакие выдумки и уверения больше уже не смогут помочь и заставить подняться и идти. Незачем себя обманывать, тем более сейчас, Она не любит его и он Ей не нужен. Лучше уж лежать вот так, уткнувшись лицом в снег и спокойно мечтать, слушая как завывает ветер. И закрыв глаза он освободил свою фантазию...
Он стоит у до боли знакомой двери и, переведя дыхание, осторожно прикасается к кнопке звонка. Слышна ее легкая походка, клацанье открываемого замка и удивленно взлетают вверх брови: "Ты? Откуда?" Радостная улыбка сменяется возгласом восторга когда он достает из-за спины огромный букет из девятнадцати роз и молча протягивает их Ей. Она смеется и ... Стоп! Стоп!!! Розы! Конечно же, розы!
Ведь он же обещал подарить их Ей в первый день весны, а значит у него осталось лишь две недели для того, что бы сдержать свое обещание. И совсем не важно, что мы расстались, нельзя же из-за такого пустяка нарушать данное тобой слово! Это не по джентельменски и, в конце концов, что Она обо мне подумает? (Ни в коем случае не размышлять о том, что Она думает обо мне на самом деле!) Все! Сейчас главное - букет роз и то, что я должен его подарить! Я обещал, и я сдержу свое слово!
С трудом поднявшись он сделал первый шаг и теперь вместо боли все его мысли были заняты обещанным букетом и разрабатыванием самых невероятных планов, как умудриться послать его в Город из этой таежной глуши. Когда ноги окончательно отказали он пополз, изо всех сил цепляясь за то, что мы называем жизнью. Он не знал, что уже давно сбился с пути и упорно продолжал ползти вперед, оставляя на снегу кровавые пятна и что-то невнятно шепча о розах.
P.S. Он не помнил ни того, как выполз к охотничьему зимовью, где его и нашли егеря, ни того, как кричал на операционном столе в поселковой больнице. Он пришел в себя значительно позже и первое, что увидел - была лежащая у изголовья кровати толстая пачка писем исписанных ее почерком и огромный букет роз стоящих у кровати.
46
Сказка двенадцать.
Принцесса
Все началось с того, что в Глухом лесу, том, что неподалеку от королевского замка, появилось страшное Чудище. Оно полыхало огнем, пугая мирных путников, и требовало, что бы в обмен на спокойную жизнь в королевстве, ему доставили местную Принцессу.
А Принцесса наша была красавица каких мало, видная такая девушка и потому сразу же нашлось много поклонников облачившихся в боевые доспехи и ускакавших в Глухой лес выручать свою возлюбленную. До самого утра не смолкал в том лесу лязг лат и звон мечей, прерываемый, время от времени, дикими предсмертными криками. Знатная видать была сеча, да только никто из ухажеров назад не воротился. На следующий день подоспели воздыхатели из соседних королевств, но и они все полегли в том проклятом лесу. Третий день тоже не принес радости, и, когда к вечеру в конюшни вернулось лишь несколько обезумевших от ужаса лошадей, Король наш пришел к своей дочери и так сказал, вытирая слезы.
- Дочь моя, не нашлось среди твоих женихов никого, кто смог бы одолеть чудище, и теперь, по нашим законам, мы должны либо отдать ему тебя, либо позволить безнаказанно хозяйничать в королевстве. Прости меня, старого, но я думаю, что ты сама должна выбирать.
Принцесса при этих словах тоже расплака-лась, но делать было нечего, и, увязав в узелок самые необходимые вещи, она, поутру отправилась в Глухой лес. Принцесса шла по разбитой дороге, и втайне мечтала о том дне, когда прискачет в этот страшный лес какой-нибудь отважный рыцарь и, убив это противное Чудище, освободит ее из неволи. Она все глубже и глубже погружалась в эту спасительную мечту, стараясь не замечать многочисленные останки тех, кто уже пытался убить Чудище.
Неожиданно где-то совсем рядом, на соседней поляне, раздался дикий рев и Принцесса с ужасом поняла, что она достигла цели своего путешествия. И тогда, собрав все силы, всю свою волю, что бы не уронить честь Принцессы даже перед этим Чудищем, она, глубоко вдохнув, будто прыгала в ледяную воду, вышла на поляну. Вышла и ... остолбенела от удивления.
Нет, Чудище было даже более безобразно чем она могла себе представить, но только оно не полыхало огнем, не крушило все вокруг и даже не брызгало ядовитой слюной, бегая по поляне в ожидании Принцессы. Вместо этого Принцесса увидела, как Чудище неуклюже, но очень осторожно и старательно пытается наложить повязку на ногу последнему из ее ухажеров, ускакавших в Глухой лес. Рыцарь лежал на спине и с испугом наблюдая за этим пытался незаметно дотянуться до большого двуручного меча лежащего рядом. Когда с перевязкой было покончено Чудище удовлетворенно крякнув потянулось так, что затрещали все его многочисленные хрящи. Но в этот момент оно заметило Принцессу изумленно наблюдающую эту сцену и стушевалось, как-то совсем по детски отвернув голову. Но переборов смущение оно оставило раненного и резво заковыляло к Принцессе.
