Атлас. История Па Солта - Люсинда Райли
Они нетерпеливо закивали.
– «Моя дорогая дочь…»
* * *
Я отложила письмо и обвела глазами сидевших за столом. Тигги подошла и крепко обняла меня.
– Мне казалось, что он где-то рядом, – сказала она. – Но это были вы.
– Никаких трудностей в процессе удочерения, – прошептала Майя. – Вы были его…
– Его плотью и кровью, – закончила Алли. – Это поразительно.
– Все это время у него была настоящая дочь, – сказала Сиси.
– Это неподходящее слово, Сиси, – произнес Георг назидательным тоном юридического советника. – Вы все его настоящие дочери, и он любил вас, как родных. Я искренне надеюсь, что вы согласны с этим.
– Разумеется, – подтвердила Стар.
Наступила пауза, сестры пытались осмыслить услышанное.
– Значит, род Па Солта продолжается, – заговорила Электра. – Потрясающе!
– Думаю, это прекрасно, – рассудительно сказала Тигги. – И ваши глаза, Мерри. Теперь я вижу, что они… папины.
– Боже, а ведь ты права, chérie, – сказала Ма, приоткрыв рот от изумления.
– Полагаю, вы стали потерянной сестрой, поскольку что-то случилось с вашей матерью, – сказала Стар. – Должно быть, он потерял вас обеих одновременно. Это так грустно! – добавила она и прикрыла рот ладонью.
– Но он никогда не сдавался, – заявил Георг. – Он всю свою жизнь посвятил поискам. Откровенно говоря, именно поэтому его часто не было дома.
– А я думала, что Па часто отлучался по делам, – сказала Сиси.
– Ваш отец отошел от дел много лет назад. Он заработал свой основной капитал в очень юном возрасте. Со временем его доли росли в цене, проценты накапливались, и он сколотил состояние.
– Чем же он все-таки занимался, Георг? Каждый раз, когда мы спрашивали его, он отделывался расплывчатыми ответами вроде инвестиций и финансов, пока нам не становилось скучно и мы не отставали от него.
Георг посмотрел на меня, и я поняла его намек.
– Атлас доверил мне свой дневник, а в письме попросил меня поделиться с вами его содержанием после прочтения. Однако, несмотря на его указания, я не считаю себя вправе изучать историю жизни Па Солта раньше дочерей, которые с детства знали его. – Я указала на Георга. – Поэтому я попросила изготовить шесть копий. Если вы захотите, мы будем изучать его историю одновременно.
– Спасибо, Мерри, – сказала Алли после небольшой паузы. – Это очень великодушно с вашей стороны.
– Жаль, что мы не можем услышать все это из его уст, – грустно добавила Электра.
– Как я уже говорил, ничего не делалось без причины, – сказал Георг. – Атлас был самым умным человеком из всех, кого я знал. Он хранил тайну происхождения Мерри ради вашей защиты и безопасности.
– Георг, вы то и дело говорите про защиту и безопасность, но я понятия не имею, о чем идет речь, – сказала Майя. – Пока я росла, я ни разу не ощущала никакой угрозы.
– Тогда его план сработал.
– Что за план? Серьезно, я хочу знать ответы! – Я не ожидала, что Майя окажется первой, кто повысит голос.
– Георг, – поспешно вмешалась я, – вы уже изготовили копии дневника?
– Да, Мерри. Они лежат внизу, в надежном месте.
– Не пора ли принести и раздать их? – решительно спросила я. – Думаю, все будут гораздо спокойнее, когда возьмут в руки нечто вещественное.
Нотариус кивнул. Когда он проходил мимо Ма, я заметила, что она взяла его за руку и слегка сжала ее. Оба явно предчувствовали этот момент.
– Эта поездка планировалась для того, чтобы почтить память Па Солта, – пробормотала Электра, опустив глаза. – Вместо этого у меня возникает такое ощущение, как будто мы вообще не знали его.
– Он создал для нас целый мир, – сказала Сиси. – Почему мы все воспринимали это как должное? Нас ведь нельзя назвать глупыми, правда? – Ее голос прервался, и она резко задышала, когда потекли слезы. Стар встала и обняла сестру за плечи. – Извините, девочки, просто я устала. Нам всем пришлось быстро повзрослеть в прошлом году. Учиться жить без папы, путешествовать по миру, находить наших кровных родственников – это был настоящий водоворот. Я полагала, что этот вояж станет для нас возможностью попрощаться с прошлым и открыть новую главу. Но знаете, что? Оказалось, что это далеко не все! Я просто устала.
Речь Сиси произвела кумулятивный эффект на остальных. Они явно сочувствовали своей сестре и разделяли ее мнение. Я неловко заерзала на стуле.
– Девочки мои… – начала Ма. – Мои дорогие, талантливые, милые девочки! Мне жаль, что ваша жизнь в последнее время сложилась так драматично. В прошлом году вы все испытали много горя. Но помните, что были и радостные моменты.
Я заметила, как сестры смотрели на нее. Взрослые люди вдруг снова стали детьми, испуганными и ищущими родительского утешения.
– Знаете, что я думаю? – продолжала она. – Я думаю, что наша жизнь похожа на линию кардиограммы на мониторе. Линия идет то вверх, то вниз. Но о чем это говорит? О том, что вы живы, мои дорогие. – Некоторые сестры обменялись улыбками. – Если бы ваша жизнь была скучной и однообразной, то линия была бы ровной. А что это означало бы? Отсутствие жизни, вот что! – Улыбки превратились в смешки. – Поэтому, как видите… лучше испытывать сильные чувства, потому что дни проходят один за другим, как автобусы, снова и снова…
– Па говорил, что для переживания лучших моментов жизни сначала нужно узнать худшие, – заметила Тигги.
– Правильно, chérie. Вы скоро узнаете, что ваш отец пережил такие худшие моменты, какие только бывают в жизни. Но потом он испытал лучшие моменты, и все они были связаны с вами, его детьми.
– Значит, вы с Георгом знали о папином прошлом, Ма? – спросила Майя. – Тогда почему вы ничего не рассказывали?
– Non! Хватит об этом. Дело не во мне и не в мсье Гофмане, а в вашем любимом Па Солте и том пути, который он подготовил для вас.
– Извини, Ма, – смиренно сказала Майя.
– Я хочу, чтобы вы знали, как я горжусь каждой из вас. Вы встретили события прошлого года с храбростью, мудростью и решимостью, которые бы очень порадовали вашего отца. И я знаю, что вы останетесь терпимыми, умными и великодушными, какими вас воспитывал отец, да и я тоже приняла в этом посильное участие.
Это произвело сильное впечатление на сестер. Судя по тому, что я до сих пор видела, Ма была женщиной, аккуратно выбиравшей моменты для утверждения своего авторитета.
Алли первой нарушила молчание:
– Мерри, я скажу за нас всех. Мы рады и горды, что вы находитесь здесь. Извините, если мы позволяли нашим эмоциям одерживать верх над нами.
– Все
