Душевный разговор. О смысле жизни, семейных секретах и утюге, который оказался вечным двигателем - Александр Райн
Мужчина был весьма дотошным, когда принимал работу, и вглядывался в каждый сантиметр. Еще более удивительным было то, что после мойки хозяин сел за руль и уехал самостоятельно. По пути в гараж он еще раз заглянул на заправку и наполнил авто до предела всеми необходимыми жидкостями. Вместе с сыном, который уже потерял всякую веру в «профессию», они осмотрели машину на стоянке и, убедившись, что та в полном порядке, поехали к дому.
– Надеюсь, что это ведро больше не будет проявлять свои капризы, иначе, клянусь богом, я его в чермет сдам! – крикнул в темноту мужчина, закрывая ворота.
На следующий день продавец устроил целые смотрины. Были приглашены несколько человек. Все они были готовы купить машину, которая выглядела весьма презентабельно. С утра она заводилась с пол-оборота, и весь день не было никаких сомнений, что все это скоро закончится. А там пусть новый владелец вытирает сопли этому обнаглевшему агрегату. Мужчина собирался сменить сим-карту и снять другой гараж сразу после торгов.
Суммы были предложены разные, но один ценитель бюджетного раритета назвал цену выше, чем перекупщик планировал изначально. Естественно, остальные были тут же выпровожены вон. В момент подписания договора купли-продажи мужчина попросил еще раз завести двигатель, чтобы прогреть мотор, пока он ставит свою подпись.
Перекупщик сел на водительское сиденье, вытер испарину со лба и повернул ключ. Ничего. Двигатель мирно спал. Тогда он попробовал снова, затем еще. После него за руль сел покупатель и тоже несколько раз повернул ключ, но машина изображала беспробудную кому.
– Так не пойдет, – разрывая на части договор, произнес покупатель и покинул гараж.
– Корыто! Дрянь! Кусок железа! – кричал продавец на старенькую иномарку, а параллельно – на сына. – Это все ты, безрукий, виноват! Постоянно у тебя какие-то проблемы! То масло перельешь, то краску нормально не можешь нанести! Что на этот раз ты сделал не так?!
Сын молчал. Он знал, что отцу нужно спустить пар.
Когда отец выговорился, то набрал Аркадия.
– Алло, не хотите забрать свое ведро? – прокряхтел перекупщик в трубку. – Я больше не могу с ним возиться, сил нет.
– Скоро буду, – коротко ответил Аркадий и сбросил вызов.
Он приехал ближе к вечеру, заставив продавцов лишний раз понервничать.
– Я не знаю, что этой машине нужно! Ее смотрели специалисты, все говорят, что она должна заводиться, но она не заводится. Я сделал все, что вы сказали: залил лучший бензин, натер ее до блеска, я поменял все расходники, но она постоянно подводит меня в самый последний момент! Возвращайте шестьдесят тысяч и катитесь, – процедил сквозь зубы перекупщик.
– Ну да, сейчас, – усмехнулся Аркадий. – Машина-то не новая. Через месяц сыпаться начнет. Предлагаю тридцать пять.
– Чего-о-о?! – Глаза у перекупщика полезли на лоб. – Да ты хоть знаешь, сколько я в нее вложил!
– Ваши вложения никого не волнуют, – процитировал Аркадий перекупщику его собственные слова.
– Пап, давай согласимся уже… – начал было сын, но мужчина смерил его строгим взглядом:
– Молчи, щенок! Пятьдесят, и не меньше.
– Всего хорошего, – откланялся Аркадий и направился к выходу из гаража.
– Стой! Ты… – Продавец хотел произнести много грязных слов, но, понимая, что ему все-таки необходимо вернуть хотя бы часть денег, печально кивнул. – Черт с тобой, давай тридцать пять.
Больше всего на свете ему хотелось узнать, как этот тип собирался завести свой автомобиль. Он ожидал увидеть какую-то хитрость, тайную кнопку, которую, к сожалению, не смог разглядеть ни один мастер.
Аркадий передал деньги, разорвал оба договора купли-продажи и сложил их в карман. Машина все еще числилась на нем.
Он подошел к старому металлическому другу, оглядел его со всех сторон, оценил чистоту и, погладив по рулю, сказал:
– Ну здравствуй, родная, как твои дела? Наслушалась, небось, гадостей про себя? Прости, пожалуйста.
– Видал, с машиной разговаривает! – толкнул отец локтем сына, но тот не поддержал его насмешки.
– Ну что, отвезешь меня домой? Пожалуйста, – нежно попросил Аркадий и повернул ключ.
Стрелка оборотов тут же поползла вверх. У отца с сыном глаза стали больше, чем диски на злосчастном «фольксвагене».
– Я же говорил – капризная, надо быть поласковее, – сказал Аркадий, выезжая из гаража на идеально чистой и заправленной лучшим бензином машине и улыбаясь в приоткрытое окно.
Перекупщики еще долго смотрели вслед уезжающему автомобилю, широко раскрыв рты.
– Знаешь, пап, я, пожалуй, вернусь к учебе, – сказал сын, когда они вместе закрывали гараж.
– Ты что, веришь в ерунду, что машины все чувствуют? – усмехнулся мужчина и грубо потрепал сына по волосам. – Да он же псих!
– Думаю, что ты сам уже давно ничего не чувствуешь. И все вокруг для тебя – сплошной кусок железа, который можно взять и перепродать. Потому и друзей у тебя нет. И мама от тебя ушла.
– Ах ты… – Мужчина хотел наговорить сыну много разного, но, подумав, впервые в жизни решил промолчать.
Чужое счастье
Холодным зимним вечером Саша шел в сторону соседского дома с весьма странной, но педагогически верной целью – подсматривать за чужими семейными отношениями. Перед глазами у него все еще стояли сцены недавней ссоры, а в ушах звучал истеричный крик жены: «Неудачник! Слабак! Трус! Не-на-ви-жу!»
Ноги то и дело проваливались в свежие рыхлые сугробы, и Саша периодически останавливался, чтобы вытряхнуть снег из ботинок.
Впервые в жизни ему было жаль, что соседи живут не за забором, а почти в пятидесяти метрах от него.
В голове вспыхивали не только слова жены, но и его собственные, от которых становилось невыносимо стыдно. «Неряха! Психованная! Лентяйка! За-дол-ба-ла!» – кричал Саша в своих воспоминаниях.
Дальше были слезы, битая посуда, примирение.
«Ты же на пять лет меня старше! Магистратуру оканчивал! Где твоя мудрость? Почему у всех нормальные отношения, а у нас с тобой все через одно место?» – спрашивала жена, тряся Сашу за ворот.
А он не мог ответить, так как в магистратуре изучал лингвистику, и ни один язык мира еще не научился описывать словами то, что происходит между людьми, которые десятилетиями варятся в котле под названием «семья».
«Тогда иди и выясняй, как другие справляются! – требовала жена. – Я как на Ленку с Толиком ни посмотрю – все у них прекрасно и гармонично! Живут ложечка в ложечку, любят друг друга, лелеют, аж тошнит от их соплей розовых! Я тоже так хочу!» – выгоняла она из дома Сашу.
«Как же я выясню? Никто не станет меня посвящать в свои семейные секреты».
«А ты в окно подгляди и законспектируй! И чтоб вернулся
