Валерий Коновалов - Век Свободы не слыхать
Махнув Елистратову на прощание, мы с Уватенко предались томительному ожиданию, примостившись поодаль от крыльца КПП. Часы пробили полдень, а генерала Миронова все еще не было. Воздушно-командный пункт замминистра, "Ту-134", стоял наготове на взлетной полосе, ожидая хозяина. Экипаж занимался своим делом. Нам с Уватенко оставалось только ждать. Я попробовал было почитать книгу, чтобы хоть как-то убить время. Мысли разбегались, сосредоточиться на чем-то отвлеченном было трудно, и в который уже раз я взялся за шлифовку вопросов заместителю министра обороны. С опозданием на два часа Миронов все-таки прибыл, объяснив задержку ожиданием в приемной вице-президента Руцкого. Еще порядка часа мы ждали команды на взлет, и наконец, получив "добро" от метео, экипаж врубил турбины на полную и "тушка" начала разгоняться. От земли оторвались тяжело, но оторвались. Самолет набрал заданную высоту и лег полетным курсом на Пушкин. Через пару минут я узнал, что тот же самолет, не так давно вылетая из Риги, не смог оторваться от взлетной полосы, пробил ограждение и вспахал соседнее поле. Мне стало чуток не по себе, и, незаметно прихватив из кейса пластиковый пузырь с виски, я отправился в самолетный "толчок" поднимать тонус. Спиртное подействовало, напрочь выбив из головы всякие дурные мысли о самолетах, которые подчас имеют обыкновение падать. Я был готов приступить к беседе с генералом Мироновым, который в свою очередь уже ознакомился с заранее отданной ему копией моих вопросов.
Интервью заняло немногим более получаса и прошло под несмолкаемый гул самолетных турбин (техники звукозаписи уже после моего возвращения в Мюнхен немало сил приложили, чтобы свести эту неустранимую в воздухе помеху до минимума слышимости). После завершения интервью генерал Миронов перекинулся с одним из своих офицеров партией в шахматы и... неожиданно предложил продемонстрировать свои стратегические таланты нам с Уватенко. Признаюсь, я, как и "великий комбинатор" - незабвенный сын турецкоподданного, в шахматы играл первый раз в жизни (я не утрирую, это на самом деле было именно так), но неожиданно и для себя, и тем более для остальных загнал оппонента в патовую ситуацию. Миронов начал подсказывать Уватенко правильные ходы, и в конце концов сообща они меня одолели. На мое запоздалое замечание, что так, в общем-то, нечестно - двое на одного,генерал Миронов, смеясь, ответил, что не мог позволить "идеологическому противнику" обыграть в шахматы русского офицера.
Под крылом проплывали уже ясно различимые кроны деревьев и коробки зданий. Самолет явно заходил на посадку в Пушкине, ибо к гулу турбин примешался и различимый уже свист выпущенных шасси. Я не скрывал от Миронова, что собираюсь попытаться взять интервью у командующего ЛенВО генерала Селезнева (тоже генерала-афганца - старого приятеля и протеже министра Грачева).
- Ну что ж, попробуйте, хотя Сергей Павлович - командующий занятой,предупредил замминистра обороны,- его трудно застать на одном месте.
Как в воду глядел - и в этот раз, и в последующие мои визиты в Питер, только узнав о моем не то что появлении, а звонке в штаб ЛенВО, генерал Селезнев неизменно отбывал проверять войска в Псковской, Новгородской или Мурманской области; мне за ним было не угнаться. В середине 90-х, уже с началом 1-й чеченской войны, он погиб в авиакатастрофе.
Наконец самолет замер на взлетной, к трапу подали машину, и генерал Миронов, коротко попрощавшись, укатил в штаб. Нас с подполковником Уватенко тоже довезли до Питера одной из штабных "Волг" - прямиком к крылечку окружной гостиницы. Еще было светло, а посему, договорившись с Уватенко о планах наших действий на завтра, я позвонил моему старому подельнику Игорю Дорошенко, прихватил кейс, спортивную сумку да и был таков.
"В ЛЕНИНГРАДЕ-ГОРОДЕ..."
В Ленинграде я отсутствовал почти десять лет, посему сразу смекнул, что добираться через весь город до Гражданского проспекта с моими основательно подзабытыми познаниями в его географии будет пустой тратой времени. Дорошенко уже ждал меня у здания гостиницы с попутной тачкой. Узнал он меня сразу, впрочем, как и я его. Игорь внешне ощутимо похож на покойного государя императора Николая II, особенно когда с бородой, и любит порой обронить невзначай фразу, что его бабушка была фрейлиной последней императрицы.
- Хорошо выглядишь,- окинул он взглядом мою на то время весьма отъетую ряху,- в плечах раздался, спортом, что ли, занимаешься?
- Ага, литрболом!
- Я вот чего-то сдал...
- Пить меньше надо, все-таки возраст, да и здоровье уже не то.
- Какое там пить! - с полоборота завелся Игорь.- При большевиках мне еще на водку хватало, а при этих долбанных демократах и на пиво не всегда соберешь... Кстати, надо бы чего взять, отметить твой приезд.
- Возьмем,- успокоил я его,- только учти: мне завтра спозаранку надо приступать к выполнению корреспондентских обязанностей, а поэтому, во-первых, реши вопрос с тачкой (тут выяснилось, что тачка, в которой мы едем, не случайная, а принадлежит знакомому и тот за 10-12 баксов был готов возить хоть целые сутки), а во вторых, "бросать кости" в твоей хате я сегодня не буду.
- То есть как? - Дорошенко несколько даже помрачнел, ибо предвкушаемая "пьянка да утра" отменялась.- Куда ж это ты намылился на ночь глядя? Времена-то уже не те!
Я откинул полу пиджака, показав уютно примостившийся на спине газовый ствол и, в свою очередь ехидно улыбаясь, спросил:
- Как там Лена?
Дорошенко все понял без дальнейших расспросов и был оставлен наедине с изрядным количеством спиртного и собственной женой, а я, грешный, отправился к своей старой подруге Ленке Петровой. Дорошенко не мог знать, что Лена уже дважды побывала в Мюнхене и мои отношения с ней давно перешли грань дружеских. Однако стоп, на этом подробности и закончатся. Хоть все это теперь в прошлом, но интимные отношения я не хотел бы доверять даже бумаге.
Очень уж ранним утром я был поднят телефонным звонком Дорошенко, подозрительно бодрым голосом сообщившего, что минут этак через двадцать они с водилой собираются подобрать меня и отвезти к штабу ЛенВО. Кляня все на свете, я кое-как растолкал заспанную Лену, попросил сделать мне кофе, наспех это кофе выпил, умылся и, даже не опохмелившись толком, выкатился из подъезда на улицу.
Этот район Питера был окраинным, так что до центра мы добирались хороших полчаса. Тут же, в машине, я уже по-настоящему похмелился из прихваченного Игорем фуфыря (когда это было нужно, то, невзирая на свои отношения с "зеленым змием", а после Венечки Ерофеева, Дорошенко явно претендовал на второе место в рядах "борцов" с ним, Игорь умел проявить неординарные организаторские способности) и отправился под арку Зимнего ко входу в штаб ЛенВО, где меня уже поджидал Володя Уватенко.
Как и предрекал замминистра Миронов, командующий Селезнев на месте отсутствовал. Пообщавшись с замполитами и офицерами отдела информации, мы вышли на улицу. Питерский заезд грозил закончиться полным фиаско. От расстройства, в том числе и желудка, я предложил подполковнику Уватенко пойти чего-нибудь выпить и перекусить. Тот замялся - минобороновские командировочные явно выдавались "сухим пайком".
- Да ладно, Володя, не бери в голову, бери выше,- впервые со дня нашего знакомства я перешел на более фамильярный тон,- гулять так гулять...
- Ну, если приглашаешь...
- Приглашаю!
Мы подкатили к одному из самых на тот момент шикарных немецких ресторанов, слава богу, с хорошей русской кухней (ибо, находясь в России, жрать сосиски с капустой - верх гастрономического извращения), но с настоящим немецким бочковым пивом, а не консервированной мочой из баночки. Там уж мы поели-попили на славу.
- Может, я тогда сегодня же вечером вернусь в Москву,- сказал Уватенко,- займусь проработкой оставшихся кандидатур на интервью.
- Разумно,- прогудел я с набитым ртом,- а как мне отсюда выбираться, учитывая летний период на железнодорожном пассажирском транспорте и долгие очереди в кассах, где к тому же на московское направление и при советской власти не всегда легко можно было взять билеты (самолетом из-за прихваченного в дорогу газового пистолета я, понятно, лететь не мог)?
- Я забронирую тебе билет через комендантскую кассу,- пообещал Уватенко,- скажи только, на какое число.
Быстро прикинув в уме, что сегодня четверг, а завтра у правоверных пятница, и еще денька два надо бы откинуть на достопримечательности и Выборг, я назвал вечер воскресенья. Ночь в дороге, а утречком я уже в Белокаменной.
- Заметано,- подытожил Володя.
Мы приняли еще по апперитивчику, я "поблагодарил" официанта кредиткой и дал команду водиле отвезти товарища Уватенко к железнодорожным кассам Московского вокзала, после чего оказался по-настоящему предоставленным самому себе и городу на Неве.
Поездку по местам былой славы мы начали с Литейного.
- Кто там теперь? - спросил я, показывая в сторону Большого Дома номер 4, с крыши которого, как говорят, даже Колыму видать.
