Надежда Тэффи - Черный ирис. Белая сирень
Джелиль
Женщины, спускайте покрывала!Отходите дальше от окна!Ничего Джелиль не рассказала,Но с тех пор осталася бледна…
Месяц, говорят, в ту ночь не вышел…Ветер сам открыл кому-то дверь…Старый капуджи сквозь сон услышал,Будто в дом вошел нездешний зверь…
Женщины, спускайте покрывала!Отходите дальше от окна!Утром встали все – одна не встала,Из всех роз одна была бледна.
Мы прочли страницу из КоранаИ с молитвой сняли ей машлак…У жены великого султанаНа плече горел звериный знак!
Женщины, спускайте покрывала!Да хранит Аллах своих рабов!На своем плече Джелиль скрывалаАлый след двенадцати зубов!
Ничего сама Джелиль не знала,Но с тех пор осталася бледна…Женщины, спускайте покрывала!Отходите дальше от окна!
Полдень
Полдень. Дремлет у бассейнаШаха смуглого ГуссейнаНелюбимая жена.Разметалась в зное аломИ под легким покрываломГрудь ее обнажена…
Рдеют розы. Небо сине.Сердцу шахову – ШахинеЗахотелось тоже в сад.Подошла к бассейну смело,Посмотрела, побледнелаИ спешит скорей назад.
Рдеют розы. Небо сине.Сердце шахову – ШахинеНе светло и не смешно:Там, у той, на левой грудке –Любит шах такие шутки –Поцелуйное пятно.
Шевельнулась у бассейнаШаха смуглого ГуссейнаНелюбимая жена.Сквозь сурьмленые ресницыВзглядом кормленой тигрицыУсмехается она…
Крым
(татарская)
На юру – на самом ветреПод большим горой Ай-ПетриСтоит сакля мой – ой – ой.Не сажу я винограда,Я чужому вину рада, –Мне не нужно мой – ой – ой.
На мэнэ Айшэ бранится:«Для чего Фатьма белится,Красится хеной? – ой – ой.Для чего жа, почему жа?Видно, очень ищет мужа –Хочет быть женой?» – ой – ой.
Врешь, Айшэ, врешь, злая птица,Фатьма бедная вдовица,Скромная собой – ой – ой.Не сажу я винограда,Мне своих мужей не надо –У мэнэ есть твой – ой – ой.
Персия
Он
В апельсинном садуЖил большой какаду,Совсем голубой –Не такой, как мы с тобой…
В изумрудном яйцеВ золоченом кольцеОн качался, звенел,На луну глядел –Хорошо ли на луне…Айшэ! Ай, Айшэ!Приходи ко мне!
Она
По ограде ползетЗлой зеленый кот,Злой, большой,Хвост трубой –Не такой, как мы с тобой!
В апельсинном садуОн нашел какаду.Похвалил, посмотрел,Полюбил и съел…Вот и нет какаду…Гассан! Ай, Гассан!Я к тебе не приду!Нет!..
Шамрам
Шамрам! Скажи мне правду –Ты любишь меня, Шамрам?Глаза твои смотрят так нежно.Я не верю твоим глазам.
Ах, лучше б тебе ослепнуть!Ты так же смотришь на всех!Что значат эти вздохиИ этот лукавый смех?
Не немки ль тебя научилиТак нежно и дерзко смотреть,Так грубо протягивать руки?Ответь мне, Шамрам, ответь!
Ты много ль пиастров хочешьЗа свой поцелуй, Шамрам?Другие тебе заплатят,А я только жизнь отдам!
Милый
Мой платочек сплетен из шелка,А в середине вышит цветок…Мы все лето пробыли вместе,А зима разлучила нас.На платке моем имя Султана –Из Стамбула возлюбленный мой…Мимо двери моей не ходите –Мое сердце болит, болит…Мой платочек остался на ветке,А глаза мои на дороге…Я все жду, не пройдет ли он мимо…Где ты? Где ты, возлюбленный мой?..
Телеграфный столб
Милая! Разве все так горятОт любви,Как я?Телеграфный столбСмотрит в небо –Твой взгляд, газель,Зажигает сердца!
Одна навсегда
Я нашел на земле мое яблочко –Милую, румянуюВозлюбленную!Я зимою нашел ее,Мой черный перец!Мой сладкий миндаль!Для меня – одна навсегда!
Я нашел на земле маиса зернышко.Она летом пришлаИз Алеппо –Египтянка возлюбленная!Мой черный перец!Мой сладкий миндаль!И она – одна навсегда!
Я нашел на земле вишню красную –Твои губы сладкие,Возлюбленная!Ты несешь мне весну из Шираза!Мой черный перец!Мой сладкий миндаль!Ах, – и ты одна навсегда!
Зеленый платок
Мой платок зеленого цвета –Я нашла свою пару.Ах, возьмите, люди, платок мой,Платок мой зеленого цвета,И утрите мне слезы!
Шелк любви
Шелк любви твои волосы!Три ночи я их целовал!Тень ресниц твоих закрылаАх! Закрыла в моем сердцеВсе.
Душа ли ты моя?Или дух души моей –Моя Джан!Джанум!
Стихотворения, не вошедшие в сборники
Маленький диалог
– Мисс Дункан! К чему босячить,Раз придумано трико?Голой пяткой озадачитьНашу публику легко!
– Резкий тон вы не смягчите ль,Коль скажу вам à mon tour[4]Танцевальный мой учительШопенгауэр был Артур.
– Мисс Дункан! За вас обидно!Говорю вам не в укор –Шопенгауэр очевидноБыл прескверный канканер.
Черный карлик
Мой черный карлик целовал мне ножки,Он был всегда так ловок и так мил!..Мои браслетки, кольца, серьги, брошкиОн убирал и в сундучке хранил.
Но в черный день печали и тревогиМой карлик вдруг поднялся и подрос…Вотще ему я целовала ноги –И сам ушел, и сундучок унес!
Бедный Азра
Каждый день чрез мост Аничков,Поперек реки Фонтанки,Шагом медленным проходитДева, служащая в банке.
Каждый день на том же месте,На углу, у лавки книжной,Чей-то взор она встречает –Взор горящий и недвижный.
Деве томно, деве странно,Деве сладостно сугубо:Снится ей его фигураИ гороховая шуба.
А весной, когда пробиласьВ скверах зелень первой травки,Дева вдруг остановиласьНа углу у книжной лавки.
«Кто ты? – молвила, – откройся!Хочешь – я запламенеюИ мы вместе по законуПредадимся Гименею?»
Отвечал он: «Недосуг мне,Я агент. Служу в охранкеИ поставлен от начальства,Чтоб дежурить на Фонтанке».
О всех усталых
К мысу ль радости,К скалам печали ли,К островам ли сиреневых птиц –Все равно, где бы мы ни причалили –Не поднять нам усталых ресниц.
Мимо стеклышка иллюминатораПроплывут золотые сады,Пальмы тропиков, солнце экватора,Голубые полярные льды…
И все равно, где бы мы ни причалили:К островам ли сиреневых птиц,К мысу ль радости,К скалам печали ли –Не поднять нам усталых ресниц.
Перед картой России
В чужой стране, в чужом старом домеНа стене повешен её портрет,Её, умершей, как нищенка, на соломе,В муках, которым имени нет.
Но здесь на портрете она вся, как прежде,Она богата, она молода,Она в своей пышной зеленой одежде.В какой рисовали её всегда.
На лик твой смотрю я, как на икону…«Да святится имя твое, убиенная Русь!»Одежду твою рукой тихо тронуИ этой рукою перекрещусь.
«Красные верблюды – зори мои, зори…»
