Как в кино - Юлия Александровна Лавряшина
Первыми нелепую ошибку допустили редакторы телеканала, проявившие интерес к сценарию о Сергее Рахманинове, который Воскресенские придумали вместе, едва Роман окончил ВГИК. Не один год они тщетно пытались пристроить историю, которая им самим казалась глубокой и поэтичной драмой, достойной любимого композитора. Ромка чуть не сошел с ума от радости, когда орал сестре в трубку:
– Их зацепило! Ты представляешь?! Они готовы снимать!
Девушка-продюсер сама настояла, чтобы он привел на встречу и сценариста, встретила их приветливо, и Лиза даже слегка расслабилась, хотя для нее подобная встреча была внове.
– Чай? Кофе?
Они оба выбрали кофе, чтобы лучше соображать и не терять бдительность. Брат предупредил ее, что им предстоит плавать с акулами – отворачиваться не следует… Все улыбаются, но это ничего не значит: одна опытная дама из киноиндустрии без смущения откровенничала в общей компании, что идеи сценариста ничего не стоят, это не документ, и она заимствует их без зазрения совести. Другое дело – готовый сценарий, да еще зарегистрированный, за такое можно огрести проблем!
– Эти девочки с канала такие же: сопрут твой замысел и глазом не моргнут, – настраивал Роман.
И добился того, что у Лизы от страха просто выскакивало сердце, пока они поднимались на лифте. Была бы лестница – бросилась бы бежать вниз…
Потом слегка успокоилась, познакомившись с редакторами. Вроде адекватные люди, не такие уж гламурные, как она опасалась. Самая взрослая из них вообще, как добрая бабушка, куталась в шаль и часто моргала за линзами очков.
Но вскоре Лиза почувствовала, как в небольшой переговорной возникло напряжение. Оно зависло духотой, забивавшей горло, хотя никто не курил. Все дело было в Романе – он оказался в этой компании единственным мужчиной, к тому же молодым и симпатичным, и у продюсера блестели глаза, когда она смотрела на него. А он со всеми разговаривал отстраненно, по-деловому, и только Лизе улыбался, то и дело в разговоре касаясь ее рукой. Такая привычка у него выработалась еще в детстве, Рома словно подзаряжался от сестры… Но кто об это знал, кроме нее?
В голосе одного из редакторов прозвучала откровенная надежда:
– Он ведь был еще тем бабником?
– Кто? – опешила Лиза. – Рахманинов?! Да бог с вами! Он вел переписку со знакомыми женщинами, в том числе с поэтессой Мариэттой Шагинян…
– Это мы у вас прочли.
– Но не более того! Сергей Васильевич безумно дорожил своей Наташей, которая дала ему то, чего ему отчаянно не хватало, – дом, семью, заботу.
– Это плохо…
Роман прищурился, точно хотел их всех уложить одним выстрелом:
– Вам желтизны не хватает?
Внутренне ахнув, Лиза незаметно сжала под столом его колено. Продюсер качнула аккуратной головой – каждая волосинка знала свое место.
– Драматургии… Он любит ее, она любит его. Кому это интересно?
– Мальчик с детства подрабатывал, бегал по морозу в одном пиджачке, пережил предательство первой любви… После чудовищного провала первой симфонии из депрессии не мог выйти не один год! Опять же Наташа помогла… А сколько скитался по миру, не мог сочинять вдали от родины? Это вам не драматургия?
«Как он орет на них. – Лизе хотелось провалиться под землю, хотя она подписалась бы под каждым словом брата. – Сейчас они пошлют нас подальше… Разве можно так вести переговоры?»
– Или вам интересно только то, кто к кому в трусы залез?!
– Это интересно зрителям.
– А вы за всех-то не говорите! Ваше телевидение еще не всех, слава богу, превратило в сладострастных извращенцев!
– Роман, вы такой импульсивный, – пропела продюсер. – Вашу бы горячность да в нужное русло…
Это прозвучало откровенно до того, что даже циничные редакторы смутились, а у Лизы лицо пошло пятнами. Только Романа смутить не удалось. Он усмехнулся и ответил, на ее взгляд, двусмысленно:
– Моя горячность всегда находит нужное русло.
Когда после встречи, переволновавшаяся Лиза отправилась в туалет, а потом, разглядывая фотографии на стенах в коридоре, забрела в другой конец офиса, продюсер сама разыскала ее и криво усмехнулась:
– Ваш Рома там без вас прям с ума сходит: «Где Лиза? Где Лиза?» Надо же, как он к вам привязан!
– Слушай, эта дамочка приревновала! – сообразила Лиза, когда они с братом уже оказались в машине.
Роман даже не взглянул на нее:
– С чего бы?!
– Кажется, они приняли меня за твою девушку… Или даже за жену, если ты говорил им мою фамилию.
– Не помню. Дуры набитые! Угробили на них два часа жизни…
– Может, они еще возьмутся?
– Ты слышала, какие они вопросы задавали? Да я лучше с голоду сдохну, чем позволю себе осквернить память Рахманинова!
Лиза поспешно заверила:
– Я тоже. Несколько месяцев работы… Ну ничего. Положим в стол… до лучших времен.
Хотя Роман промолчал, ей услышалось в тишине сочувствие, ведь он-то знал, как бредила сестра всем, что составляло Вселенную Рахманинова: его музыкой, каждый день звучавшей в их доме, его письмами, воспоминаниями об этом благородном, ранимом и сильном человеке. Ее стол был завален книгами о нем – от ЖЗЛ до детских изданий, – и Воскресенский не сомневался, что Лиза не допустит фальсификаций, ведь эту невероятную жизнь она прожила уже несколько раз. И его самого настойчиво утянула на музыкальную орбиту, хотя прежде Роман не отличил бы на слух Рахманинова от Прокофьева…
Но сестре удалось увлечь его, поразить сдержанной страстью, вырывавшейся сквозь кончики длиннющих пальцев. Зачем случайные любовницы человеку, который умел создавать квинтэссенцию любви – музыку? Эти девочки с канала просто ничего не знают о творчестве… А оно куда мощнее и глубже любых человеческих отношений, потому что вбирает множество вариаций, а не одну судьбу.
* * *
О собственной Лиза старалась думать как о давно сложившейся. Последнюю попытку что-то изменить предприняла, когда они только начали строить этот дом и ей пришлось руководить процессом – Роман был по уши в съемках. Лиза сама нашла строительную компанию, выполнявшую работу «под ключ» за приемлемые деньги, и одна приехала на участок, чтобы встретить рабочих.
Пока разбирались с прокуренным бригадиром с документами, планами, определяли фронт работ, она даже не всматривалась в лица троих строителей. А потом случайно подняла глаза и встретила такой детский вопросительный взгляд, что сердце дрогнуло: «Кто это?» Хотя было очевидно: этот крепкий высокий парень будет воздвигать стены ее дома, кирпичик за кирпичиком. Лиза взглянула на его руки – рабочие кувалды, явно занимается этим не первый год.
– Давайте познакомимся?
Она предложила это сразу всем, хозяйка же должна знать тех, кто на нее работает! Для нее роль хозяйки, а уж тем
