Туман - Мери Ли
– Мама, ну что ты опять делаешь?!
Подхожу к плите и с психом выключаю её. Поворачиваюсь к маме, она выше меня примерно на пять сантиметров. Её зрачки непомерно большие. Вот чёрт!
– Ты снова была у Хами?
– Зашла ненадолго, – говорит мама, смотря в окно.
– И что он дал тебе в этот раз?
Мама отводит взгляд в сторону и теперь гипнотизирует стену, на которой ничего нет.
– Мама, завтра приезжает Лекса, ты же так ждала этого дня. Не ходи к Хами, он погубит тебя.
Я знаю, что Лекса – это больная мозоль мамы, а про Хами мама вообще не желает со мной разговаривать. Она хватает меня за руку и тащит в комнату, которая закрыта все время, пока Лексы нет. Через один поворот и три расторопных шага мы встаем перед дверью, на которой красуется надпись "Лекса" всё в блестках и розовых тонах.
Мама распахивает дверь, и я попадаю в ад. Розовый ад, именно так я называю эту комнату.
– Всё готово, – с воодушевлением говорит мама.
И действительно готово. Кровать заправлена в чистое и отутюженное постельное бельё. Полы намыты, пыль протёрта, а на прикроватном столике в вазе стоят цветы.
– Ты молодец, – говорю я, и мама улыбается, словно это была самая высшая похвала в её жизни.
Выхожу из розового ада и спрашиваю у мамы:
– Ты сегодня ела?
– Да, – врет она.
Я всегда знаю, когда она обманывает меня, зато мама вообще не в курсе, когда лгу я.
Отправляюсь на кухню и делаю нам тосты, смазываю их арахисовым маслом, и мы, не садясь за стол, уплетаем их. Отправляюсь в свою комнату, которая, к слову говоря, полная противоположность Лексы. Серая краска на стенах, белый потолок, полутороспальная кровать, рядом стол, заваленный учебниками, которыми я уже долгое время не пользуюсь. В углу, наполовину прикрывая окно, стоит шкаф с моими не радужными вещами. Переодеваюсь в короткие шорты и длинную футболку Лари, которую он оставил у меня ещё месяц назад. Я пообещала вернуть её, но она такая чертовски мягкая и удобная, что моя рука не в силах подняться и отдать это чудо другу обратно.
Телефон вибрирует, сообщая о новом смс. Падаю на кровать и смотрю на горящий дисплей. Два сообщения.
Одно от Лари: "Ты норм?"
Второе от Лексы: "Я уже в пути!"
Обоим отвечаю односложное "ок", ставлю будильник на пораньше, убираю телефон и закрываю глаза.
Глава вторая
Я уже успела посетить бар, мой клиент пришел, как и обещал, в шесть утра. Но он ушел, так и не сделав даже малую часть тату. Мужчина не выдержал и трёх основных линий, через десять минут с начала сеанса слинял. Уже через месяц на его спине должна была красоваться умопомрачительная красотка с шикарными формами, а в моем кармане должно было прибавиться наличных, но этот огромный мужчина завопил на середине второй линии. Сунул мне в руки пять баксов и удалился так быстро, что я видела искры из-под его пяток.
После неудавшегося тату я отправилась домой, приняла ещё раз душ и вот уже тридцать минут мы с мамой стоим на перроне и ждём нашего ангела.
Поезд прибывает по расписанию, и вот из предпоследнего вагона выходит Лекса. Она в желтом сарафане, в белых лодочках, её светлые волосы собраны в две толстые косы, они перекинуты на грудь, а серые глаза с тревогой сканируют перрон. Как только она находит взглядом меня и маму, которая слишком усиленно машет рукой и выкрикивает имя своей второй дочери, Лекса улыбается и спешит к нам, таща за собой чемодан на колесиках. Следом за ней выходит парень.
Оу!
Да он горяч. Темные волосы выбритые у висков, зеленые глаза и отменная улыбка. Такая, что на неё смотришь и твои губы непроизвольно изгибаются в ответ. Сестра поворачивается к парню, указывает на осколок своей семьи, и они движутся к нам, держась за руки. Вот это поворот – у Лексы есть парень. И папа позволил ему приехать вместе с ней?
Они отменно смотрятся вместе. Лекса – идеал воплощения девушки, она всегда ухожена, волосок к волоску, легкий макияж, который невозможно разглядеть на идеальной фарфоровой коже, брендовые вещи, сшитые по песочной фигуре. Парень, как и Лекса, одет в дорогое шмотье, на руке люксовые часы – богатенький.
Мама на всех парах бежит им навстречу, распихивает прохожих и не обращает внимания на то, как они этому недовольны. Лекса отпускает руку парня и врезается в мамины объятия. Я же, стоя в сторонке, закатываю глаза.
Началось. Четырехдневная игра в семью, спектакль для одного зрителя, у меня много сравнений для чистилища, в котором я буду пребывать чуть больше половины недели.
Лекса отлепляется от мамы и идёт в мою сторону. Мне больно смотреть на неё, в голове моментально появляется вопрос, чем она лучше меня? Почему папа выбрал её? Из-за того, что она младше? Так у нас разница всего лишь год. Из-за болезни сестры? Не думаю.
Лекса приближается, а я непроизвольно отступаю на шаг.
Только не обнимашки.
Только не это.
Нет-нет-нет.
Моим мольбам не суждено сбыться. Лекса сгребает меня в охапку и сдавливает так, словно в ней не сорок пять килограмм, а все четыреста. Похлопываю её по спине и ненавязчиво отстраняюсь.
– Боже, Алекс, да ты стала красоткой! – восклицает Лекса.
Словно я когда-то была страшилой из темного переулка.
Ничего не отвечаю, и Лекса знакомит меня и маму со своим бойфрендом, которого зовут Зари. Какой красивый парень и какое нелепое имя. Но из кругов, в которых вращаются Зари и Лекса, скажут иначе – экзотическое имя, небанальное, статное и ещё куча эпитетов, которые так или иначе являются синонимами слова "странное".
Мама начинает расспрашивать Зари о том, кто он и откуда, парень отвечает с небрежной улыбкой, но постоянно бросает взгляды на меня. И всё, от этих взглядов становится всё понятно. Я разочарована. Присматриваюсь к нему более внимательно и теперь красоты не замечаю. Знаете, бывает такое, что первое впечатление обманчиво, а потом ты присматриваешься, принюхиваешься и чувствуешь, что от человека несет гнильцой и фальшью. Вот и Зари оказывается в моем черном списке. Там не много людей, всего одиннадцать,
