Пять дней после катастрофы. Жизнь и смерть в разрушенной ураганом больнице - Шери Финк
К доктору Тилю подошла еще одна женщина-врач. Из ее глаз лились слезы. Оказалось, что ей предложили место в лодке, причем в порядке исключения разрешили взять с собой любимую собаку – красавицу шелти двадцати фунтов весом. Хозяйка быстро обучила собаку смирно лежать в спортивной сумке. Женщине очень хотелось воспользоваться представившимся ей шансом: вид затопленной улицы вызывал у нее такой страх, что она испытывала постоянные боли в животе. Но в то же время ее терзало чувство вины перед остающимися в больнице коллегами и пациентами.
«Не плачьте, – успокоил ее Тиль. – Просто поезжайте и ни о чем не думайте. И потом, животное – это все равно что ребенок. Мы справимся без вас. Я вам обещаю».
Курсируя между различными помещениями больницы и своим кабинетом, доктор Тиль множество раз пересек вестибюль второго этажа. Время шло, и волонтеров, обмахивавших картонками пациентов на носилках, постепенно оттесняли в сторону и направляли в очередь на эвакуацию, которая змеилась через все отделение реанимации.
Тиль практически ничего не знал о примерно дюжине пациентов, которым, судя по всему, предстояло остаться в больнице, но не мог им не сочувствовать. До урагана бедолаги все же имели какие-то шансы на спасение. Теперь, после нескольких дней, проведенных в аду, да еще в условиях нехватки или даже отсутствия необходимых лекарств и раствора для регидратационной терапии, их состояние, и без того тяжелое, резко ухудшилось.
Шум от двигателей аэроглиссеров не позволял Тилю воспользоваться стетоскопом. У него не было медицинских карт несчастных, оказавшихся на полу в вестибюле второго этажа. Но и без историй болезни ему было ясно, что эти пациенты находились на пороге смерти. Тиль видел, что к ним время от времени подходит, отдавая какие-то распоряжения другим медикам, незнакомая ему женщина-врач небольшого роста с золотисто-рыжими волосами. Позже он узнал, как ее зовут: это была Анна Поу, хирург, специализировавшаяся в области патологий головы и шеи.
Анна Поу была одной из тех немногих врачей, кто все еще пытался помочь пациентам, остающимся в больнице, вся работа которой, по сути, оказалась парализованной. Некоторые из медиков уехали. Те, которые остались, по сути, уже не занимались оказанием медицинской помощи. Им пришлось взвалить на себя обязанности организаторов транспортировки пациентов или контролировать процесс эвакуации с нескольких других площадок, находящихся за пределами больницы, где нагрузка была несколько меньше. Что же касается Анны Поу, то она показалась доктору Тилю героем-одиночкой в женском обличье. После четырех напряженнейших дней и практически бессонных ночей она все еще сохраняла силы и решимость для того, чтобы хоть как-то ухаживать за теми, кому было тяжелее всего. Как вспоминал впоследствии доктор Тиль, в какой-то момент она сказала, что лежащих в вестибюле пациентов вообще не будут эвакуировать. При этом Тиль не мог сказать, сама ли Анна Поу приняла такое решение или же ей сообщил о нем кто-то из представителей администрации.
Как сказал Тилю главный администратор Мемориала, Л. Рене Гу, к наступлению ночи из больницы должны были вывезти всех. Главная медсестра Сьюзан Малдерик, назначенная руководителем оперативного штаба управления больницей во время урагана, сообщила доктору Тилю такую же информацию. Оба руководителя позже заявили, что собирались сконцентрировать усилия всего измученного персонала на эвакуации, однако их слова так и оставили доктора Тиля в недоумении относительно дальнейшей судьбы самых тяжелых пациентов после того, как все остальные покинут больницу.
Ему также не давала покоя мысль об остававшихся в Мемориале домашних животных. Судя по тому, что он слышал, их собирались выпустить на волю, то есть, по сути, бросить на произвол судьбы. Кроме того, животные были голодны.
А еще доктор Тиль всерьез опасался, что больница в любой момент будет захвачена и разгромлена другого рода «животными», искавшими наркотики. Потом он вспоминал, что думал примерно так: «А как поведут себя эти сумасшедшие чернокожие, которые считают, что их много лет угнетали белые люди… Бог знает, что эти ненормальные, которые бродят где-то там, на улицах, сделают с бедными умирающими пациентами. Они могут подвергнуть их пыткам, изнасиловать, разорвать на части».
Тилю также очень хотелось знать, каких действий от него ожидали родственники пациентов. Однако спросить об этом он никого из них не успел, а потом было уже поздно: всех этих людей заставили уехать, сообщив, что их близких уже начали эвакуировать и что они скоро будут в безопасности.
Доктор Тиль твердо придерживался золотого правила: поступай с другими так, как ты хотел бы, чтобы поступали с тобой. Большое духовное влияние на него оказал священник ордена иезуитов отец Гарри Томпсон, наставник, научивший доктора, как правильно жить и относиться к людям. Для Тиля также давно уже стал руководством к действию девиз, с которым он познакомился еще во время учебы на медицинском факультете университета: «Лечим часто, излечиваем иногда, облегчаем страдания всегда». Было совершенно очевидно, что он должен был делать, утратив все возможности контролировать ситуацию, кроме способности облегчить состояние пациентов. Речь, конечно же, шла не об обычной паллиативной помощи, обучение которой доктор Тиль прошел на специальном недельном семинаре, получив сертификат, позволявший ему обучать методам снятия или смягчения болезненных симптомов пациентов, которые считали это главной целью лечения.
В импровизированной палате, в которую превратился вестибюль второго этажа больницы, имелись шприцы, морфий и медсестры. Шери Ландри, низкорослая широколицая женщина с каджунскими[1] корнями, «королева ночных смен», которую доктор Тиль лично знал много лет, судя по всему, принесла лекарство из одной из палат интенсивной терапии.
Тиль прекрасно понимал, зачем она это сделала, и был полностью согласен с Шери, но многие другие медики – нет. Например, молодая женщина-терапевт, которая помогала Тилю усыпить кота, отказалась вводить морфий пациентам, находящимся в тяжелом состоянии. Тиль сказал, чтобы она не волновалась: он и другие врачи обо всем позаботятся.
За дни, пока бушевал ураган, Новый Орлеан превратился в место,
