День перед Рождеством - Алёна Янушко
Мы поднялись на крыльцо. Папа пошарил рукой над дверью и достал ключ.
— Серьёзно? — изумилась я.
— Ну а что? Кто здесь будет лазить? — простодушно ответил папа и открыл навесной ржавый замок. Мы вошли в сени, так бабушка называла первое помещение после входа. Андрей почти касался макушкой до потолка. Здесь папа снял с гвоздя, вбитого в косяк, второй ключ и открыл следующую дверь.
— Заходите, — папа вошёл первыми, включил свет. Под потолком загорелась жёлтым светом тусклая, затянутая в паутину, лампочка. Мы с Андреем вошли следом.
В доме ничего не изменилось, только появилась пустота. Пустые столы, на полках пусто, нет ковриков. Печка так же, как при бабушке, завешена шторкой.
— Ну что, где ваши украшения? — спросил папа, — забирайте и поехали.
— Легко сказать, — пробормотала я, — идём! — позвала Андрея. Если коробка всё ещё на шкафу, он точно её достанет, без табуретки. Мы вошли в комнату, которая была дедушкиной. Кровать застелена, на столе — стопка пыльных серых газет, пустая тумба, на которой раньше громоздился телевизор. Напротив входа — деревянный коричневый трехдверный шкаф.
— Посмотри здесь, — сказала я и указала на верх шкафа. Андрей заглянул наверх:
— Ничего.
— Уверен? — надежды почти не было, но я так и представляла тот ящик здесь же, несмотря на то, что минуло больше двадцати лет.
— Ага. Я так и знал!
— Ладно, давай поищем. Не могли их выбросить! Не верю! — и я открыла по очереди все двери: старые газеты, гранёные стаканы и больше ничего.
— Ну куда они могли деться?
— Посмотри в буфете, а я поищу в этой комнате, — Андрей вышел. Я ещё раз заглянула на каждую полку в шкафу и проводила по ней ладонью, будто коробка могла стать невидимой. Обыскала тумбу из-под телевизора, заглянула под кровать — ничего.
— Неужели зря приехали, — не могла поверить.
— Ну что? — спросил папа, входя в комнату.
— Ничего, их нигде нет.
— Давай спросим у тёти Нины?
— Думаешь, она знает?
— Ну, они здесь жили последними. Может быть попадалась на глаза ваша коробка, — и папа вытащил телефон из кармана куртки.
Тётя Нина и дедушка Марик приезжали сюда из Питера на лето. Жили в этом доме с мая по сентябрь несколько лет подряд, пока силы позволяли приезжать.
— У тебя есть номер телефона? — удивилась я.
— Может и нет. Но сейчас найдём, — папа набрал номер и стал слушать гудки.
Я вышла на кухню. Взгляд зацепился за картонку, прикрепленную к стене у телефона, который сейчас был отключён. На картонке дедушкиной рукой были написаны номера телефонов его детей, сестры, соседей.
— Узнал, — вытащил меня из раздумий папин голос. Андрей тоже пришёл на кухню:
— Ничего не нашёл, — отчитался.
— Сейчас найдём, — папа уже набирал номер тёти Нины. В динамике его телефона мы слышали гудки: первый, второй, третий. Нет ответа. Папа уже собрался сделать отбой вызова, как на той стороне ответили. Короткое приветствие, и папа перешёл к сути звонка: не видел ли она коробку с украшениями, когда наводила порядок в доме? Собеседница что-то рассказывал, папа задавал уточняющие вопросы. Когда они закончили, он сказал, что коробка убрали в летнюю кухню в какой-то шкаф. Андрей кивнул и пошёл первым.
— Возьми фонарик, там нет электричества, — предупредил папа.
— На телефоне включу, — сказал брат и вышел в сени. оттуда вторая дверь вела в летнюю кухню.
Мне не терпелось, что ящик там. Мы вошли в захламлённое помещение: в углу навалена куча дров, у окна расположен кухонный стол, на котором громоздится старая посуда из нержавейки, паутина прилипает к щекам, у дальней стены — покосившийся шкаф.
— Наверное, здесь, — Андрей отдал мне телефон с включённым фонариком и направился вперёд. Я старалась ни на что не наступить и подсветить ему дорогу. Он открыл дверь и просмотрел полки.
— Не вижу.
— Она сказала, ящик где-то внизу, — сказал папа, стоящий у входа.
— Сейчас посмотрю — Андрей присел на корточки, отбросил тряпки и через мгновение повернулся ко мне. Я направила свет фонарика на его руки, он держал старую картонную коробку.
— В моей памяти она деревянная.
— Может переложили украшения в другую, хотя и эта выглядит древней, — сказал Андрей поднимаясь, — Идём, здесь холодно.
Я направилась вперёд, брат следом. Мы вернулись в кухню. Андрей поставил коробку на стол.
— Нашли, — сказал он улыбающемуся папе.
— Хорошо. Проверьте, что внутри, и поедем обратно. И так потратили много времени.
Андрей открыл крышку. Коробка оказалась заполнена яркими воспоминаниями нашего детства, каждое завёрнуто в вату. К каждому из них привязана дедушкиными пальцами обычная нитка красного цвета.
