По ту сторону чисел - Татьяна Сергеевна Касаткина
Это так необычно и интересно. Встреча в метро назначена на следующий четверг. Ух, мне не терпится с ней познакомиться.
А тем временем я так и не решила, что одену на meetup. Может быть в Атриум? Портал, соединяющий подземный мир невыстоянных пробок, запыленных переходов между МЦК и железнодорожными станциями, с безмятежными небесами планеты сумочек Michael Kors. Добро пожаловать в царство иллюзий. Вот круглые бусинки Pandora нанизаны на серебряный ремешок. Они символизируют изящество, успех и богатство. Но только фараоны достойны носить золотую диадему, украшенную образом кобры Уаджит.
Храмы богини Маат все чаще называют Samsung. Они заполнены жидкокристаллическими экранами. Говорят, в них можно видеть прошлое и видеть будущее. Услужливые жрецы в снежно-белых рубашках утверждают, что если долго смотреть в экран, то человеку откроется истина и великий порядок. Один из жрецов поворачивается ко мне.
– Здравствуй, Вера.
– Здравствуй, Денис.
Мы смотрим друг на друга сияющими глазами.
– Простите. Здравствуйте, Вера.
Я успокаивающе киваю и улыбаюсь.
Денис был моим студентом. Я – преподавателем в университете. Теперь все это в прошлом.
– Я так понимаю, ты решил не уходить во второй академ.
– Да, я последовал Вашему совету и оставил учебу. Но я, правда, перед этим перевёлся на факультет машиностроения.
– Там ты тоже не нашёл себя?
– И насчёт этого Вы оказались правы. Вообще я Вам тогда не все рассказал. Я перешел туда из-за одной барышни. Все казалось возможным и многообещающим. А потом. Барышня оказалась обычной. И все это того не стоило. Я перед этим два месяца отработал на заводе по производству полупроводниковых пластин. Теперь вот…
– Да, понятно.
– Знаете, если честно, я хочу в следующем году восстановиться на свою специальность.
– Напомни, как она называлась?
– Лазерные и оптико-электронные системы.
– О! Но зачем же ты тогда уходил?
– Мне не нравилось решать типовые задачи по алгоритму. Усердно списывать с доски лекции. Бессмыслица и чушь.
– Как я тебя понимаю. Я ведь тоже больше не работаю в университете. Раз уж ты сейчас не студент, я могу говорить. Чиновники превратили систему образование в фабрику по производству дипломов, которые не подкреплены знаниями. Их цель – непрерывный поток бюджетных денег. А преподаватели напоминают ос, обездвиженных клейкой паутиной бюрократии и озлобленных своим бессилием.
– Эх. Я даже не знаю, что на это сказать. Насчёт себя я понял, что мне нравится разбираться, исследовать, понимать. Меня очень заинтересовало направление «Фотоника».
– Что ж. Удачи тебе в этом.
Мимо меня уверенным шагом проходит Сандра. Ее муж вежливо несёт элегантные черные пакеты с золотыми надписями Mussimo Dutti. Она слегка кивает мне: «Да, да, ты на верном пути». Я вспоминаю, зачем я здесь. Нечего одеть на meetup. Но на этот раз мысли выбирают необычный путь: ты покупаешь одежду, она проводит время в твоём шкафу, ты едешь ее отдавать. Ты снова куда-то едешь. Ведь моя дорога на работу пролетает так стремительно. Что меня порой так тянет сделать пару-тройку кругов по кольцевой линии. Пожалуй, на meetup я выберу что-нибудь из оставшихся у меня платьев.
Я иду мимо храмов богини Баст, но мои желания улеглись. Это просто металл, это просто стекло, это куски ткани. Это шкуры животных, выращенных для того, чтобы умереть и превратиться пальто. Сколько миллионов жизней должно быть исковеркано в этой войне за то, чтобы мы создавали с устрашающей эффективностью и покупали без оглядки.
Я вижу в огромных стеклянных дверях человека, который принёс свою душу в жертву богу Бухису. Но в Атриум не пускают почитателей этого культа, и его дорогу преграждают охранники. Он смотрит вокруг пустым, невидящим взглядом, в котором угадываются вспышки жестокости. Не к месту ему становится жарко, и он медленно снимает свой грязный свитшот бутылочно-зеленого цвета. Его золотистая кожа и торс, так неожиданно красивы, что мне становится больно. Как быстро увядают цветы. Как быстро проходит наша жизнь. И эта красота уже почти не существует.
3
Мы прождали Юлю на Трубной 25 минут, когда она написала, что просит прощения и задерживается ещё на 15. Это могло значить что угодно. Мобильные телефоны дают столько свободы.
Вечер плавно затихал, темнел и дышал прохладой. Листья деревьев еще хранили верность дождю. Петровский бульвар перетекал в Страстной. А может быть, наоборот. Неглинная улица повторяла изгиб реки, в уголках окон доходных домов 19 века застыли ухмылка и понимание.
– Девочки, помните того испанца, с которым мы разговаривали 2 недели назад. В прошлый выходной я видела его на сальсе. Надеюсь, сегодня он тоже придет…
– Ира, а как же Диего?
– Подожди, подожди, и что? Вы танцевали?
– Да, – загадочно улыбается Ира. – Три раза. – Выражение ее лица стало мечтательным.
– Диего – просто веселый парень, который живет своей музыкой. А дальше-то что?
– А что будет дальше с этим испанцем? Знаешь, если так рассуждать, то лучше сидеть дома куковать и вообще никуда не ходить.
Мне показалось, что Аня хотела продолжить, но у неё зазвонил телефон. Уверенность ее лица сменилась негодованием, которое уступило место непроницаемости.
– Девочки, я вынуждена вас покинуть. Это с работы, нужно приехать и подготовить документы.
– Ужас! Я в шоке!
– Очень жаль, Анют.
– Вечер воскресенья. И ведь тебе никто за это не заплатит.
– Нет, конечно, о чем ты.
– Мне в прошлые выходные тоже пришлось брать работу домой. Сейчас у всех так.
Нас осталось только двое, потому что Юля все ещё опаздывала. Организаторы Сергей и Никита курили на улице. Мы показали паспорта и спустились в подвал. Молодой человек с нежностью посмотрел на меня, повесил мое пальто и дал мне номерок. Я улыбнулась и подумала: «Может быть, вечер уже удался?»
Столики в первом зале были уже заняты, компании за каждым из них вели оживленный разговор. Мы с Ирой прошли во второй зал, где располагался бар. Несколько посетителей смущенно сидели в смартфонах. Круглый стол посредине был окружён пустыми стульями.
Мы заказали себе чёрный кофе и молча наблюдали бесшумный танец струйки белого пара. Пар был полупрозрачный и размытый. Высокий мужчина в спортивной куртке взял эспрессо и минеральную воду. Его взгляд вежливо спрашивал: не против ли я начать разговор. Я приветливо улыбнулась. Он упорно не хотел говорить по-русски.
– Ещё немного. Все соберутся и начнут рассказывать друг другу, где они работают и какие у них увлечения, – покачал головой Антон.
– Это общение, – заметила я. – А какая тема кажется тебе подходящей?
– Как ты считаешь, когда в России исчезло крепостное право? – его глаза весело сверкнули.
Дауншифтер. Мечтатель. Маргинал. Все понятно. Особенно тем, кто несёт ответственность за свою семья и непогашенный кредит. Его жена заботливо готовит завтрак и ужин. Когда он приходит с работы
