Нора в Пасмурмир. Сборник рассказов - Рамзес Д. Вудрич
Прошло не меньше года. Находясь за тысячи километров, в другом городе, я снова услышал этот проигрыш. Звучало свежо и волнительно, словно я встретил школьную любовь.
Мне не хотелось опять её терять. Вечером, сев за ноутбук, я переворошил кучу прошлогодних хит-парадов и докопался до той самой. Как и предполагалось, имя исполнителя мне ни о чем не говорило. Я поставил песню на повтор и замер, уставившись на беспроводные колонки. Мне хотелось ответов, поэтому сказал вслух:
– Я сошел с ума?
Ответ последовал незамедлительно. Он возник в голове, как воспоминание. Будто мне сказали: «Нет», а я только сейчас вспомнил. Передо мной, по ту сторону динамиков, был кто-то живой. По крайней мере, у него было сознание.
– Кто ты? – спросил я.
– Я старая-старая вселенная. Моё время подошло к концу ещё до того, как прабабка вашей вселенной появилась на свет. Я знала её мать, мы росли рядом. Правда, она вширь, а я вглубь. Все миры вместе с обитателями по-прежнему во мне. Вся мудрость и все знания. Все открытия и свершения. Каждая крупица накопленного опыта. Я есть Суть!
– Но как всё это уместилось в обыкновенную мелодию?
– Ты же понимаешь, что это не просто музыка. Это единственная бесконечно емкая форма. Это жизнь после смерти. Одна из её разновидностей.
– Значит вселенные, на самом деле, не умирают?
– Умирают. Это происходит тогда, когда достигнут предел. Тот, кто больше не нуждается в познании, должен уйти. Смерть логична, она рациональна и ожидаема.
– Почему тогда ты жива? Если это можно так назвать…
– Потому что я не смогла остановиться. Чтобы родилась новая вселенная, ты должна умереть, но оставить часть себя. Вселенные не рождаются из ничего. А я продолжала работать и выработала всё без остатка. Я достигла высшего уровня. Я бессмертна и бесконечно мудра.
– И могущественна?
– Нет. Я не всесильна. Я бесплотна и, поэтому, абсолютно лишена такой возможности. Даже у тебя больше мощи. Ты, как молодой Аполлон, а я эхо в горах.
– Хочешь снова стать Богом?
– Богом? Я догадываюсь, что ты имеешь ввиду, но для чего? Мне больше нечего постигать. Я обрела весь возможный опыт. Я по-настоящему достигла всего!
– Представляю, сколько ты успела разрушить за это время…
– Разрушить? Зачем?
– Ну, чтобы перестроить, или просто для опыта.
– Хм. Такого я ещё не делала…
Колонки внезапно стихли. Они продолжали работать, но на другой, недоступной уху, частоте. Мои руки в этот момент лежали на столе. Я ощутил странное покалывание и пальцы онемели. От них по всему телу начал разливаться холод. Я хотел встать и стряхнуть неприятные ощущения, но ничего не смог сделать.
– Бесплотность больше не проблема, – теперь мысли в моей голове появлялись не снаружи. Их источник был где-то внутри.
Я чувствовал, как во мне растет невероятная, опьяняющая своей безграничностью, мощь. Поняв, что снова владею своими конечностями, я повернул голову и посмотрел на хозяйкиного кота. Раздался хлопок, словно лопнул воздушный шарик, и по комнате разлетелась кошачья шерсть.
Меня наполняло космическое спокойствие. Я медленно подчинялся своему новому предназначению. Я сливался с высшим существом. Оно отбирало у меня мои слабости, а я потихоньку присваивал его таланты и способности. Я заманивал его покорностью всё дальше и дальше. Менял человеческие клетки на древние галактики. Личный опыт на тайные знания. Творческие наклонности на вдохновение демиурга.
Я получил всё и меня не стало. Появился он. Божество во плоти. Всемогущий, бессмертный и бесконечно мудрый Бог-разрушитель.
Колонки снова зазвучали, играла та же мелодия. Правда, теперь она стала пресной и бесцветной, как обычный прошлогодний хит.
Внезапно в нашей вселенной стало невыносимо тесно, как в старой телефонной будке, в которую влезли двое.
Норы
Я не стану вас обманывать и придумывать нелепые истории о том, откуда всё это взял. Каждый, кто любит покопаться в себе и заходил в этом достаточно далеко, знает о прорве необычайно занятных миров, лежащих внутри каждого из нас. Одни находятся у самой поверхности, в них мы живем изо дня в день. За другими надо нырнуть поглубже, в такие мы окунаемся редко и с опаской. Одни встречают нас дружелюбно, в других нас ждут облезлые собаки и запертые двери. Это всё наши миры, они строились с нашим участием, и каждый из них понятен и по-своему дорог. Но кроме них в нас есть ещё кое-что.
Если нырнуть в себя достаточно глубоко, можно наткнуться на то, что я называю норами. Тем, кто не побоялся глубины и мрака внутри себя, не нужно объяснять, где я всё это видел. Остальные же, кто до нор не дотянулся, пусть тоже знают и будут менее беспечны. Норы – это не окошко в соседский двор. Норы ведут наружу – во внешние, чуждые и негостеприимные миры.
Норами я называю их для удобства и приличия. На самом деле они похожи на клоаки. Эдакие задницы миров, через которые надо пролезть, чтобы попасть в гущу неизведанного.
Чужие миры не жалуют гостей. Пролезая через нору, будьте готовы к безучастному созерцанию. Вас квартируют в одном из типичных обитателей, вы увидите всё его глазами и прочувствуете его шкурой: от голодных спазмов в животе, до сокровенных мыслей. Не забывайте – никакого участия, вам даже пальцем пошевелить не дадут. И при первом удобном случае вышвырнут обратно к себе.
Сейчас я могу поведать лишь об одном из таких миров. Обозначим его условно:
Пасмурмир
За всё время я ни разу не видел солнца. Небо, похожее на грязную тряпку, постоянно сыпало моросью, мелкой и липкой, как туман. Настоящий дождь был редкостью. В такие дни мы забирались на скалы, находили ложбинки поудобней и подставляли свои животы под дробь тяжелых капель. Они смывали грязь и выбивали старые чешуйки.
После хорошего дождя не хочется возвращаться в лес. В лесу темно и грязно. Деревья в поисках света тянутся так высоко, что, кажется, будто крона и корни живут отдельно. Не знаю, как там наверху, а тут у подножья этих великанов царит вечная осень. Здесь постоянно сыро, сумрачно и пахнет гниющей листвой. Всё, что падает сверху, лежит под ногами толстым рыхлым слоем. Бывает остановишься в низине и чувствуешь, как ноги начинают погружаться в разлагающуюся подстилку. Если хочешь затаиться, лучше лечь на живот, иначе увязнешь и останешься голодным.
Мы были мерзкими и прожорливыми тварями. В пасмурном мире мы были кошмаром для всех, включая нас самих. Хватало существ и крупней, и уродливей, но никто не мог сравниться с нами в изворотливости и коварстве. Меченную нами территорию обходили стороной все, даже те, кто охотился стаей.
В силу скверного характера и чрезмерной прожорливости, мы одиночки. Себе подобных мы терпим только на скалах во время дождя и в брачный период. В остальное время мы друг
