Борис Можаев - Тихон Колобухин
- С пожарами бороться тоже дело...
- Дело делу рознь... Пустеет земля-то наша. От тихановских садов одни воспоминания... Балашовский лес помните, за Тимофеевкой?
- Ну как же!
- Теперь уж не лес, а поросль... А я, выросший на этой земле, сижу и в небо поглядываю - есть дымок или нет... Ну как бы вы на моем месте поступили?
Я молчу.
- То-то и оно. Дело не в том, что мне больше всех надо... Ведь к старости жизнь подходит. Надо же подумать - что ты оставишь детям и внукам.
- Как же вы теперь без сада?
Он только сухо кашлянул.
- Кто там работает? Как сад?
- И не говорите, - сказала Анна Петровна. - Уже пять яблонек повредили... Телятники бросились траву косить и подрезали яблоньки-то, подрезали. Чего им надо-то? Они же ма-ахонькие... Как дети грудные.
Тихон Спиридонович опять кашлянул, кадык его судорожно заходил, и вдруг он отвернулся, словно поперхнувшись. Потом встал и, не оборачиваясь, ушел в горницу.
- Он же каждое утро туда бегает. Чуть свет встает и по оврагу, как заяц... чтобы его не увидали. Все ночи не спит... - Она плакала тихо, не поднимая глаз, словно разглядывала простенький узор своего ситцевого фартука.
И мне совсем в ином свете предстал теперь его первоначальный кураж; это наивное горькое стремление выглядеть сильным, знающим и независимым. И я думал: ах, боже мой! Как долог путь к душе русского человека!
1970
