Эли Люксембург - Письмо
Вскоре, однако, иерусалимский диктор сообщил миру содержание Симонова письма.
Тут охватила Наума гордость. Он был первым читателем знаменитого сообщения. В черновом еще варианте письмо это лежало на его столе... Теперь ясно, что Симон свой.
Но сразу точно ледяной сквозняк вошел ему в душу. И сковал его ужас. Диктор произнес фамилию соседа, номер дома и номер квартиры! Искать Симона теперь не надо. Сегодня же ночью приедут за ним и скрутят. Быть может, они уже едут брать его? Станут пытать - и выдаст Симон сообщников. Станут потрошить - и он скажет, кто был первым читателем, кто дал адрес в столице...
Ах, был бы тогда микрофон в квартире! Они бы и доехать ему не дали до столицы или схватили бы с поличным у самой посольской двери
Что же делать? Что делать? Может, не теряя ни секунды, бежать с повинной. Что-нибудь скинут за это! Нет, поздно!
Зачем, зачем не сел он тогда тоже писать письмо? Вот пойдет он сейчас в Сибирь, и никто никогда не узнает о бедном инженере из дождливого города. Никто за него не заступится, словечка нигде не замолвит. Так и сгинет Наум Шац в лютых снегах, будто и не жил на свете белом.