Антон Чехов - Том 24. Письма 1895-1897
Я уезжаю в деревню, где проживу до 27 янв<аря>.
Ты прочел мне длинную рацею насчет «протекции»*. А по-моему, это очень хорошее, довольно выразительно<е> слово. Даже дачи бывают с протекцией. И почему не оказать протекции, если это полезно и притом никого не оскорбит и не обидит? Протекция лишь тогда гадка, когда она идет рядом с несправедливостью.
Одним словом, ты пуговица.
Пиши и будь здрав, как бык.
Упрекающий тебя брат твой
А. Достойнов-Благороднов. 19 янв.
Мизиновой Л. С., 20 или 21 января 1895*
1516. Л. С. МИЗИНОВОЙ
20 или 21 января 1895 г. Мелихово.
Милая Лика, я жду Вас в январе и феврале; если буду в Петербурге, то известите меня о Вашем приезде и я приеду в Москву, в Мелихово — или куда прикажете. Мне хочется поговорить с Вами, писать же не о чем, так как всё осталось по-старому и нового нет ничего.
Буду ждать Вас с нетерпением. Желаю всего хорошего и остаюсь по-прежнему
Ваш А. Чехов.
P. S. Маша просит, чтобы Вы привезли 2 пары перчаток и духов.
Суворину А. С., 21 января 1895*
1517. А. С. СУВОРИНУ
21 января 1895 г. Мелихово.
21.
Буду непременно телеграфировать Вам. Приезжайте, но не целуйте «ступни ног у Куперник»*. Это талантливая девочка, но едва ли она покажется Вам симпатичной. Мне жаль ее, потому что досадно на себя: она три дня в неделе бывает мне противна. Она хитрит, как чёрт, но побуждения так мелки, что в результате выходит не чёрт, а крыса. Яворская же — другое дело. Это очень добрая женщина и актриса, из которой, быть может, вышло бы что-нибудь, если бы она не была испорчена школой. Она немножко халда, но это ничего. Кундасовой я и не думал изображать*, Христос с Вами; во-первых, Кундасова относится к деньгам совсем иначе, во-вторых, она не знала семейной жизни, в-третьих, она, как бы ни было — больная. Старик купец тоже не похож на моего отца, так как отец мой до конца дней своих останется тем же, чем был всю жизнь, — человеком среднего калибра, слабого полета. Что же касается религии, то молодые купцы относятся к ней с раздражением. Если бы Вас в детстве секли из-за религии, то Вам это было бы понятно. И почему это раздражение — глупость? Оно, быть может, глупо выражено, но само по себе оно не так глупо, как Вам кажется. Оно меньше нуждается в оправдании, чем, например, идиллическое отношение к религии, когда любят религию по-барски, с прохладцей, как любят метель и бурю, сидя в кабинете. Астрономке напишу*, что Вы хотите видеть ее. Она будет тронута и, вероятно, постарается свидеться с Вами.
Я послал Андреевскому книгу, потому что получил 1–2 года назад его речи*. А так как Вы не прислали мне своей «Любви» в переплете, как обещали*, то я имел полное право не посылать Вам своей книги. К тому же я знал, что Вы нашего брата «молодого писателя» недолюбливаете (и даже изволили недавно выразиться, что не знаете, «знают ли они что-нибудь»), сам я к своим книжкам оравнодушел — и потому посылать их нет охоты; да и Сытин прислал пока только 10 экз. Не знаю, удачно ли я оправдался?
Фю-фю! Женщины отнимают молодость, только не у меня. В своей жизни я был приказчиком, а не хозяином, и судьба меня мало баловала. У меня было мало романов, и я так же похож на Екатерину, как орех на броненосец. Шелковые же сорочки я понимаю только в смысле удобства, чтобы рукам было мягко. Я чувствую расположение к комфорту, разврат же не манит меня, и я не мог бы оценить, например, Марии Андреевны.
Мне для здоровья надо уезжать куда-нибудь подальше месяцев на 8-10. Уеду в Австралию или в устье Енисея. Иначе я издохну. — Хорошо, я приеду в Петербург, но будет ли у меня комната, где я мог бы спрятаться? Это вопрос весьма важный, ибо весь февраль я должен буду писать, чтобы заработать на свое путешествие. Ах, как надо уехать! У меня хрипит вся грудь, а геморрой такой, что чертям тошно — надо операцию делать. Нет, шут с ней с литературой, следовало бы медициной заниматься. А впрочем, не мое дело рассуждать об этом. Литературе я обязан счастливейшими днями моей жизни и лучшими симпатиями.
Нижайший поклон Анне Ивановне, Насте и Боре.
Весь Ваш А. Чехов.
26-го буду в Москве. Б<ольшая> московская гостиница.
Чеховой М. П., 28 января 1895*
1518. М. П. ЧЕХОВОЙ
28 января 1895 г. Москва.
Если есть письма на мое имя, то привези их. Побывай у меня во вторник, надо поговорить насчет постройки*. У меня есть план. По всей вероятности, на этих днях я уеду в Петербург. Григорович болен.
Поклон всем.
А. Чехов. Суббота, вечер.
Больш. моск., № 8.
На обороте:
Ст. Лопасня, Моск. — Курск. д.
Ее высокоблагород<ию> Марии Павловне Чеховой.
Попову-Монастырскому А. А., конец января 1895*
1519. А. А. ПОПОВУ-МОНАСТЫРСКОМУ
Конец января 1895 г. Москва.
Многоуважаемый Алексей Алексеевич!
Будьте добры, скажите в телефон Кушнереву, чтобы оттиснул мои «Три года» (последние главы), и оттиск вручите подателю сего кн. Аргутинскому, который привезет мне его в Петербург. (Хочу прочесть кое-что в Литерат<урном> обществе.*) Если можно, присоедините оттиск и первой части, напечатанной в янв<арской> книжке.
Желаю всего хорошего.
Ваш А. Чехов.
На обороте:
Его высокоблагородию Алексею Алексеевичу Попову.
Чеховой М. П., 1 февраля 1895*
1520. М. П. ЧЕХОВОЙ
1 февраля 1895 г. Москва.
1 февр.
Была у меня Саша Селиванова, принесла почетный билет на концерт в пользу акушерских курсов*; получила 5 руб. Кланялась тебе и велела передать ее адрес: Солянка, д. Волкова, кв. 112.
Возьми у Яворской мой билет*, заплати и пошли Ивану. Кресло первого ряда. Если же сама не хочешь идти, то поручи это сделать Дедушке или его сыну*.
В «Русской мысли» есть посылка, которую нужно бундить* свезти в Мелихово. Сегодня уезжаю со скорым.
Будь здорова.
Твой А. Чехов.
На обороте:
Здесь. Угол 1-го Волхонского и Божедомского, д. Боровковой, кв. Мадер.
Ее высокоблагород<ию> Марии Павловне Чеховой.
Стороженко Н. И., 3 февраля 1895*
1521. Н. И. СТОРОЖЕНКО
3 февраля 1895 г. Петербург.
Невский, 132, кв. 15*.
Многоуважаемый Николай Ильич!
Посылаю рассказ* для сборника и извиняюсь за промедление. Если пришлете мне корректуру, то буду очень благодарен. Быть может, в корректуре я изменю заглавие, если придумаю какое-нибудь новое, более подходящее.
Еще раз извиняюсь.
Искренно Вас уважающий и преданный
А. Чехов. 3 февр.
Чеховой М. П., 7 февраля 1895*
1522. М. П. ЧЕХОВОЙ
7 февраля 1895 г. Петербург.
7 февр. Петербург.
Вчера у меня прескверно болела голова, сегодня легче. Блинов еще не ел. Вот тебе наставления по части домашнего благоустройства:
1) Для бани* купи пакли у Бахмарина или у Прокина — смотря у кого подешевле; гвозди лучше купить на Балчуге в Москве у Гужона. Гужон вышлет. Что касается железа для крыши, то надо посоветоваться с Толоконниковым.
2) Купи кресло-качалку у Мюра.
3) В Московском земельном банке (Тверской бульв<ар>, правая сторона) уплати проценты за это полугодие.
4) Под банком находится Коммерческое страховое общество, в котором застрахован наш дом. Так вот, возобнови страховку на 1895 г. и спроси в банке, как это сделать и не сделает ли этого сам банк. В прошлом году застраховал нас сам банк. Также застрахуй людскую и флигель, оценив оба строения по 1000 р. каждое. Если застраховать без агента нельзя, то мы застрахуем в земстве.
5) Купи овса, сколько возможно.
6) Купи лесу для риги.
7) Если найдется порядочная лошадь в 70–80 р. под стать Кубарю, то купи.
8) За лес Шибаеву надо уплатить, по возможности теперь же. Наведи стороной справку, нет ли продажного леса у графа*.
На сих днях пришлю тебе на все вышеписанные расходы 600 р. Если купишь мне ковер для кабинета — побольше и подешевле, — то ничего против этого иметь не буду.
