Мустай Карим - Таганок
- Завидуешь? В душе мыши скребутся! - усмехнулся Вазир, хотя и сам знал, что третий выстрел был неудачный. Уж очень хотелось ему подразнить хвастливого бегуна. - Вот как надо стрелять, братец Айдар! - важно добавил он. - Это тебе не беготня - тыр да тыр по земле пятками!
- Как только язык не устает от такого хвастовства! - укоризненно сказал Габдулла. - Будь хоть справедливым, Вазир, ведь третий выстрел твой все равно не в счет!
Но Вазир только пожал плечами... Он хорошо знал, что Габдулла не победит его в стрельбе, так же как и Айдар. И в самом деле, из трех раз Габдулла попал только один раз и таким образом вышел на второе место.
Уже садилось солнце, и тень одинокой сосны легла на картофельное поле, когда мальчики выбрали площадку для борьбы и приступили к последнему состязанию. Бросили жребий, и Вазир с Айдаром, поплевав на ладони, стали один против другого.
- Поборемся или помиримся? - спросил Айдар, подражая настоящим борцам.
- И поборемся и помиримся! - ответил Вазир, еще раз поплевав па ладони.
"'>По обычаю борцов на весеннем празднике - сабантуе, они стукнулись плечами, потом, подержавшись за подолы рубашек, неожиданно согнулись и, обхватив друг Друга поперек туловища, закружились, завертелись.
Каждый старался опрокинуть противника на землю, уложить па обе лопатки. Тяжело дыша, они долго возилась, но ни один не уступал другому. Несколько раз Айдар, упершись головой в живот Вазира, пытался перебросить его через голову, по Вазир обрушивался на пего всей своей тяжестью, и Айдару казалось, что легкие его сорвались с места и сердце клубком подкатывает к горлу. Боролись долго и честно, никто из борцов не пытался подставить подножку или схитрить. Неожиданно Вазир, собравшись с силами, крепко прижал Айдара к груди и одним рывком поднял его. Босые пятки Айдара, покрытые ссадинами, оторвались от земли и беспомощно заболтались в воздухе, по и сам Вазир, не удержавшись на ногах, опрокинулся навзничь вместе со своим соперником. И в этот самый момент в напряженной тишине раздался треск, и в руках Айдара, лежащего на земле, оказались длинные полоски от голубой рубашки Вазира.
Сначала никто не понял, что случилось, но когда Вазир поднялся, то все увидели, что на его потном, разгоряченном теле остались только рукава да висевший, как хомут, воротник.
- Ха-ха-ха! - рассмеялся Габдулла. - Какой богатырский вид у тебя!
Айдар, упавший боком на камень, позабыл о боли и присоединился к Габдулле:
- Ха-ха! Витязь в тигровой шкуре!
Ни о чем не подозревавший Вазир потянулся к подолу своей рубашки, чтобы им вытереть пот с лица, но его руки коснулись голого живота. И только тогда он догадался, что голубые куски материи в руках Айдара вырваны из его рубашки.
Вазир потрогал остатки висевшего па шее воротпика и гордо поднял голову:
- Была бы голова цела, а добро найдется!
Вазир был не из тех мальчиков, которые могут громко заплакать или подраться из-за порванной рубашки. Он не считал нужным обращать внимание на такие пустяки... Кроме того, дома у Вазира была еще одна рубашка, правда, она до того вылиняла от солнца, что и самому хозяину было бы трудно определить теперь ее цвет, но это тоже не так уж важно.
На долину спускались прохладные сумерки, место схватки давно уже стало совершенно вытоптанным и гладким, а "богатыри" все еще кружились да кружились вокруг да около, не начиная решительных действий. Вазир весь взмок, а Габдулле хоть бы что. О таких, как Габдулла, говорят: "Пока у доброго коня выступит пот, из худой лошади душа воп". Он был как добрый копь. И все же настал момент, когда кружиться без толку Габдулле надоело. Он вдруг быстро нагнулся, поднял на себя Вазира и перекинул через голову. Вазир, не ожидавший такого, кулем свалился на землю. Борьба закончилась так неожиданно, что мальчики даже не сразу вспомнили, зачем они так упорно состязались. Первым опомнился Айдар.
- Выборы кончились, - заявил он. - Пора нашему вожаку взять нас под свое командование.
Четыре глаза одновременно впились в Габдуллу. Самое большое преимущество, конечно, было па стороне Габ-дуллы: он был смелее и сильнее других.
Вазир, не ведавший, что такое обида или месть, первый сказал:
- Хочешь, веди нас в огонь, хочешь - в воду! Мы твои верные спутники!
- Ребята! - ответил тронутый Габдулла. - Ведь и в сказке их было трое: один - бегун, второй - меткий стрелок, третий - борец!
- Но вожак бывает один.
- Ты наш вожак! Тебе - ура! - крикнул Айдар.
- Ура! - подхватил Вазир так громко, что даже горы откликнулись гулким эхом: "Ура-а-а!"
Габдулла отряхнул со своей одежды пыль, поправил ремень и строгим голосом, как в подобает вожаку, объявил свой первый приказ:
- Отряду, организованному для спасения Кирамет, присвоить имя "Таганок". Согласны?
- Согласны. Таганок опирается на три ноги, да еще есть такая пляска, - добавил Вазир.
Айдар в знак согласия кивнул головой.
Приняв такое историческое решение, мальчики, обнявшись, зашагали домой.
В эти минуты сам "Таганок" казался уже крепким, а его подпорки чувствовали себя навеки связанными нерушимой клятвой о дружбе и верности.
ПЕРВЫЙ ПРОМАХ ВАЗИРА
У меткого стрелка Вазира настроение было приподнятое. Он шел, обнимая правой рукой вожака и думая о том, что до двенадцати лет прожил он на свете рядовым человеком в дальше проживет. Не всем же быть вожаками, зато теперь он стал верной опорой "Таганка". Без него "Таганок" развалится, ото как пить дать! Вот какой он нужный человек! Вазиру хотелось кого-то обрадовать, сделать какое-нибудь хорошее, доброе дело. Он нащупал в левом кармане штанов одну очень дорогую ему вещь, которой и сам еще не успел вдоволь налюбоваться.
- Ребята! - неожиданно сказал он. - Вожаку неудобно ходить без оружия! - И, вынув из кармана старый ножик с костяной ручкой, великодушно протянул его вожаку. - На, Габдулла, бери!
Вожак и бегун замерли от удивления, глаза их раскрылись широко и впились в нож. Вот это да!
- Откуда ты взял ото? - с испугом спросил Габдулла.
- Не спрашивай! Дают - бери! - засмеялся Вазир.
Но вожак не спешил взять подарок. Да, ножик поправился ему, очень понравился! И он уже было протянул за ним руку, но удерживала смутная мысль: "Не по ошибке ли попала к Вазиру такая замечательная штука?" Он вспомнил, что в руки отого меткого стрелка нет-нет да попадали "нечаянно" кой-какие вещички.
- Откуда взял, говори правду. Иначе и копчиком пальца не прикоснусь к твоему ножику! - строго сказал он.
- Какую еще тебе правду?.. Раз дают, бери!
- Нет, так я не возьму! Тебя спрашивают: откуда взял?
Вазир осекся:
- Откуда - спрашиваешь... Если правду сказать...
- Что, если сказать правду?
- А то, что если сказать правду, то я его стянул из сумки Шарифуллы-агай, - решился наконец Вазир и, почувствовав, что сказал не то, тревожно спросил: - Что, разве не нравится?
В глазах рассерженного Габдуллы сверкнули недобрые огоньки.
- Украл? - удивленно и гневно воскликнул он и, оттолкнув Айдара, шагнул к Вазиру. - Украл, что ли, собачья шкура?!
- Не украл, а вытащил. Так ведь из сумки ручка торчала... - лепетал Вазир, отступая назад.
Но Габдулла, размахнувшись, ударил его по щеке.
- Вор!
Он размахнулся еще раз, но Айдар удержал его.
- Не марай рук! - с презрением сказал он. Вожак тяжело перевел дух и, указывая на Вазира,
объявил свой второй приказ:
- За то, что Вазир украл у пастуха ножик с костяной рукояткой, исключить его из нашего "Таганка", не считать его нашим товарищем, не подавать ему руки, не вступать с ним в разговоры! Позор!
- Позор вору! - повторил Айдар.
Вазир точно свалился с неба на землю. От его радостного настроения не осталось и следа. Низко опустив голову, он смотрел на жуканавозника, который медленно вылез из своей норки и, оглядевшись, не спеша пополз своей дорогой. Дела жука были куда лучше, чем у Вазира. Прохладный вечерний ветер теребил лохмотья рубашки Вазира, со лба, оставляя грязные следы, струился пот, покрасневшие веки часто-часто моргали. Только большая белая пуговица па уцелевшем воротнике спокойно держалась на своем обычном месте. Она была единственной светлой точкой па всем его теле. На Вазира жалко было смотреть, но в закаленных сердцах его товарищей не было места для жалости, и твердое решение вожака осталось непреклонным.
В этот вечер над опальной головой Вазира прозвучал и третий суровый приказ: ножик немедлепно вернуть хозяину Шарифулле и, упав к его ногам, просить прощения. Если Вазир этого не сделает, то по всему аулу распространить позорное прозвище - вор!
И вожак безжалостно повторил:
- Вазир - вор! Никто из нас не подаст ему больше руки, никто не вступит с ним в разговоры.
И двое из "Таганка", резко повернувшись, пошли домой. Третья опора "Таганка", несчастный Вазир, остался один-одинешенек. Уже совсем сгустились сумерки, а он все еще стоял и думал о своей беде. Последний наказ вожака - немедленно верпуть нож его хозяину - ставил Вазира в особенно трудное положение. Если б завтра был конец света, он, наверное, и не подумал бы исполнять его, но конца света не предвиделось, и, постояв еще немного, Вазир медленно поплелся на ферму. Как раз в это время, закончив работу, пастух Шарифулла-агай возвращался домой. Они встретились на дороге.
