Анна Ахматова - От царскосельских лип: Поэзия и проза
Я с Б. Анрепом возвращалась с генеральной репетиции «Маскарада» (где Мейерхольд и Юрьев получили последние царские подарки), когда кавалерия лавой шла по Невскому (25 февраля 1917).
Анна Ахматова.
Из «Записных книжек»
Мы не умеем прощаться…
Мы не умеем прощаться, —Все бродим плечо к плечу.Уже начинает смеркаться,Ты задумчив, а я молчу.
В церковь войдем, увидимОтпеванье, крестины, брак,Не взглянув друг на друга, выйдем.Отчего всё у нас не так?
Или сядем на снег примятыйНа кладбище, легко вздохнем,И ты палкой чертишь палаты,Где мы будем всегда вдвоем.
Март 1917
Петербург
Еще весна таинственная млела…
Еще весна таинственная млела,Блуждал прозрачный ветер по горам,И озеро глубокое синело —Крестителя нерукотворный храм.
Ты был испуган нашей первой встречей,А я уже молилась о второй,И вот сегодня снова жаркий вечер, —Как низко солнце стало над горой…
Ты не со мной, но это не разлука:Мне каждый миг – торжественная весть.Я знаю, что в тебе такая мука,Что ты не можешь слова произнесть.
14 апреля 1917
Петербург
Теперь прощай, столица…
Теперь прощай, столица,Прощай, весна моя,Уже по мне томитсяКорельская земля [26].
Поля и огородыСпокойно зелены,Еще глубоки водыИ небеса бледны.
Болотная русалка,Хозяйка этих мест,Глядит, вздыхая жалко,На колокольный крест.
А иволга, подругаМоих безгрешных дней,Вчера вернувшись с юга,Кричит среди ветвей,
Что стыдно оставатьсяДо мая в городах,В театре задыхаться,Скучать на островах.
Но иволга не знает,Русалке не понять,Как сладко мне бываетЕго поцеловать!
И все-таки сегодняНа тихом склоне дняУйду. Страна Господня,Прими к себе меня!
Весна 1917
И в тайную дружбу с высоким…
И в тайную дружбу с высоким,Как юный орел, темноглазым,Я, словно в цветник предосенний,Походкою легкой вошла.Там были последние розы,И месяц прозрачный качалсяНа серых, густых облаках…
Июнь 1917 (вагон)
Я слышу иволги всегда печальный голос…
Я слышу иволги всегда печальный голосИ лета пышного приветствую ущерб,А к колосу прижатый тесно колосС змеиным свистом срезывает серп.
И стройных жниц короткие подолы,Как флаги в праздник, по ветру летят.Теперь бы звон бубенчиков веселых,Сквозь пыльные ресницы долгий взгляд.
Не ласки жду я, не любовной лестиВ предчувствии неотвратимой тьмы,Но приходи взглянуть на рай, где вместеБлаженны и невинны были мы.
17 июля 1917
Слепнево
О нет, я не тебя любила…
О нет, я не тебя любила,Палима сладостным огнем,Так объясни, какая силаВ печальном имени твоем.
Передо мною на колениТы стал, как будто ждал венца,И смертные коснулись тениСпокойно-юного лица.
И ты ушел. Не за победой,За смертью. Ночи глубоки!О, ангел мой, не знай, не ведайМоей теперешней тоски.
Но если белым солнцем раяВ лесу осветится тропа,Но если птица полеваяВзлетит с колючего снопа,
Я знаю: это ты, убитый,Мне хочешь рассказать о том,И снова вижу холм изрытыйНад окровавленным Днестром.
Забуду дни любви и славы,Забуду молодость мою,Душа темна, пути лукавы, —Но образ твой, твой подвиг правыйДо часа смерти сохраню.
19 июля 1917
Слепнево
Сказка о черном кольце
1Мне от бабушки-татаркиБыли редкостью подарки;И зачем я крещена,Горько гневалась она.А пред смертью подобрелаИ впервые пожалела,И вздохнула: «Ах, года!Вот и внучка молода».И, простивши нрав мой вздорный,Завещала перстень черный.Так сказала: «Он по ней,С ним ей будет веселей».…
2Я друзьям моим сказала:«Горя много, счастья мало —И ушла, закрыв лицо;Потеряла я кольцо».И друзья мои сказали:«Мы кольцо везде искали,Возле моря на пескеИ меж сосен на лужке».И, догнав меня в аллее,Тот, кто был других смелее,Уговаривал меняПодождать до склона дня.Я совету удивиласьИ на друга рассердилась,Что глаза его нежны:«И на что вы мне нужны?Только можете смеяться,Друг пред другом похвалятьсяДа цветы сюда носить».Всем велела уходить.
Ночь с 20 на 21 июня
Слепнево
3И, придя в свою светлицу,Застонала хищной птицей,Повалилась на кроватьСотый раз припоминать:Как за ужином сидела,В очи темные глядела,Как не ела, не пилаУ дубового стола,Как под скатертью узорнойПротянула перстень черный,Как взглянул в мое лицо,Встал и вышел на крыльцо.…Не придут ко мне с находкой!Далеко над быстрой лодкойЗаалели небеса,Забелели паруса.
Февраль 1936
Москва
Сразу стало тихо в доме…
Сразу стало тихо в доме,Облетел последний мак,Замерла я в долгой дремеИ встречаю ранний мрак.
Плотно заперты ворота,Вечер черен, ветер тих.Где веселье, где забота,Где ты, ласковый жених?
Не нашелся тайный перстень,Прождала я много дней,Нежной пленницею песняУмерла в груди моей.
20 – 21 июня 1917
Слепнево
А ты теперь тяжелый и унылый…
А ты теперь тяжелый и унылый,Отрекшийся от славы и мечты,Но для меня непоправимо милый,И чем темней, тем трогательней ты.
Ты пьешь вино, твои нечисты ночи,Что наяву не знаешь, что во сне,Но зелены мучительные очи, —Покоя, видно, не нашел в вине.
И сердце только скорой смерти просит,Кляня медлительность судьбы.Все чаще ветер западный приноситТвои упреки и твои мольбы.
Но разве я к тебе вернуться смею?Под бледным небом родины моейЯ только петь и вспоминать умею,А ты меня и вспоминать не смей.
Так дни идут, печали умножая.Как за тебя мне Господа молить?Ты угадал: моя любовь такая,Что даже ты не мог ее убить.
22 июля 1917
Слепнево
Это просто, это ясно…
Это просто, это ясно,Это всякому понятно,Ты меня совсем не любишь,Не полюбишь никогда.Для чего же так тянутьсяМне к чужому человеку,Для чего же каждый вечерМне молиться за тебя?Для чего же, бросив другаИ кудрявого ребенка,Бросив город мой любимыйИ родную сторону,Черной нищенкой скитаюсьПо столице иноземной?О, как весело мне думать,Что тебя увижу я!
Лето 1917
Просыпаться на рассвете…
Просыпаться на рассветеОттого, что радость душит,И глядеть в окно каютыНа зеленую волну,Иль на палубе в ненастье,В мех закутавшись пушистый,Слушать, как стучит машина,И не думать ни о чем,Но, предчувствуя свиданьеС тем, кто стал моей звездою,От соленых брызг и ветраС каждым часом молодеть.
Июль 1917
Слепнево
С первым звуком, слетевшим с рояля…
С первым звуком, слетевшим с рояля,Я шепчу тебе: «Здравствуй, князь».Это ты, веселя и печаля,Надо мной стоишь, наклонясь,
Но во взоре упорном и странномУгадать ничего не могу,Только в сердце моем окаянномЗолотые слова берегу.
Ты когда-нибудь, скукой томимый,Их прочтешь на чужом языкеИ подумаешь: мне серафимыОснащают корабль на реке.
1917
Когда о горькой гибели моей…
Когда о горькой гибели моейВесть поздняя его коснется слуха,Не станет он ни строже, ни грустней,Но, побледневши, улыбнется сухо.И сразу вспомнит зимний небосклонИ вдоль Невы несущуюся вьюгу,И сразу вспомнит, как поклялся онБеречь свою восточную подругу.
1917
Течет река неспешно по долине…
Течет река неспешно по долине,Многооконный на пригорке дом.А мы живем как при Екатерине:Молебны служим, урожая ждем.
Перенеся двухдневную разлуку,К нам едет гость вдоль нивы золотой,Целует бабушке в гостиной рукуИ губы мне на лестнице крутой.
Лето 1917
