Нулевой километр. Путь к счастью - Мод Анкауа
Теоретически я понимала, о чем говорит Шанти, но как претворить это в жизнь? Ему казалось, что это просто, но я никак не могла уловить, что он имеет в виду. Как можно наблюдать за собственными мыслями, я же их не контролирую! Проводник успокоил меня:
– За несколько часов ты этому не научишься, но чем больше ты будешь практиковаться, тем скорее это превратится в привычку. Сделай это ежедневным упражнением. Сначала несколько секунд в день, потом несколько минут, а потом ты просто не сможешь жить по-другому, осознанность откроет тебе смысл счастья. Это ведь самая главная цель, которую ты поставила перед собой, положив в банку большой камень.
Надежда забрезжила впереди, и моя тревога утихла, хотя мне было очень грустно.
– Значит, я упустила возможность познакомиться с хорошим человеком?
– Как быстро разум вновь овладел тобой, он создает негативные мысли, чтобы погрузить тебя в разочарование.
Мне нравилось, когда Шанти шутил. Он умел меня развеселить всякий раз, когда уныние захватывало меня.
– Но это ведь правда.
– Разве это правда? Значит, ты не понимаешь того, о чем я тебе говорю? Правда в том, что мы сейчас в деревне Синува, на высоте двух тысяч трехсот шестидесяти метров над уровнем моря, что пейзаж прекрасен, а мы в отличной форме, счастливы и… голодны. Вот и вся правда!
Шанти обнял меня за плечи.
– Скажу тебе честно: не такой уж он и красавец… Подумаешь, итальянец какой-то… Встретишь и получше!
Я расхохоталась и обозвала его нехорошим словом. А Шанти продолжил уже серьезно:
– Если вам с Маттео предначертано встретиться вновь, ничто этому не помешает, не сомневайся.
– Как мы найдем его здесь, в Гималаях? С таким же успехом можно искать верблюда на вершине Эвереста.
– Об этом не думай. Доверься жизни! Иди к намеченной цели и позволь Вселенной помочь тебе.
Визитная карточка
Сами того не осознавая, вы можете принимать за свою идентичность многое, что ею не является: свое тело, расу, убеждения, мысли.
Джек Корнфилд
За обедом к нам присоединилась молодая пара. Мы сидели за деревянным столом и любовались горными массивами. Перед нами открывался удивительный вид на Аннапурну Южную, Хиунчули и Мачапучаре. Они возвышались над долиной, а в ущельях между ними утопали в зелени крошечные, будто игрушечные, домики.
Я попробовала несколько вегетарианских момо[11] с рисом, а на десерт съела банан. Шанти выбрал то же самое, в то время как Нишал и Тим решили просто подремать на склоне горы. Гумар остался на кухне. Перерыв был коротким, утром мы вышли с опозданием. До следующей остановки было еще три часа ходьбы.
Чуть погодя мы снова оказались на тропинке, вьющейся между кустами ежевики и папоротника. Сначала мы поднялись более чем на тысячу метров и попали в тропический лес, но потом стали спускаться и вошли в бамбуковую рощу. Проходя через нее, мы переместились вниз на пятьсот метров. Этот подъем и спуск потребовал от меня большого количества сил, поэтому я молчала. Четверо мужчин шли рядом, подстроившись под мой темп, и обменивались доброжелательными улыбками. Иногда они болтали о чем-то с шерпами, встречавшимися нам по дороге, которые сгибались под тяжестью поклаж, неся продукты, банки с газировкой или тюки, набитые листьями. Я с трудом карабкалась по тропинке без всякого груза, а они тащили на себе ношу, равную им по весу.
Днем было не очень жарко, и это немного облегчило подъем. На пути нам частенько попадались небольшие буддийские каменные башенки, на верхушках которых развевались молитвенные флажки, исписанные мантрами. Я отчетливо увидела две вершины Мачапучаре.
Мы проходили через деревеньку Бамбу Лодж, когда в местной школе закончились уроки. Стайки детей в школьной форме заполнили улочки. Ослы, навьюченные мешками с мукой и просом, обогнали нас на каменной лестнице, пересекавшей поселение. Справа мы увидели дом, в котором должны были остановиться, открытая терраса с видом на долину располагала к созерцанию. Все жилища в этой деревне были построены по определенным правилам, соблюдавшимся на высоких непальских холмах: они были приземистыми, с каменными стенами и двускатными крышами из кровельной дранки. Наш домик – небольшая деревянная пристройка – примыкал к одному из таких.
Моя комната находилась на первом этаже этого двухэтажного строения, и Нишал заботливо положил мой багаж у его двери. Ничто в этих комнатках меня больше не удивляло, я привыкла к спартанским условиям и быстро подготовила себе постель. Потом вышла на террасу, чтобы насладиться видом, и заметила внизу Нишала. Он сидел на скамейке у прилавка, сконструированного из четырех деревянных досок. Такой прямоугольный газетный киоск. Мужчина курил самокрутку и любовался пейзажем. Я достала несколько рупий и предложила угостить его непальским пивом Gorkha. Он с радостью согласился, и я села на лавочку рядом с ним. Он достал пакет с табаком, чтобы скрутить и мне сигаретку, но я отказалась: я бросила курить четыре года назад.
Лучи солнца угасали, заливая горизонт бархатистым свечением. Как и каждый вечер, перед нашими изумленными взорами представало великолепное зрелище, солнце на прощание расчерчивало небо огненными лучами, и время в этот момент будто бы останавливалось. Нишал приобрел местные сигареты Pilot за тридцать рупий, или двадцать пять центов за пачку. Я купила немного сладостей на завтра, а потом мы вернулись в дом по пыльной тропинке.
Шанти сообщил мне, что будет на ужин: овощной суп с момо и омлет. Я приняла душ за пятнадцать минут, а потом села рядом с ним за столик с видом на гору. Ужин подали быстро. Мне нравились такие моменты, когда я оставалась со своим гуру один на один. Он спросил меня, как я себя чувствую. Я переживала большие внутренние перемены. Я была совершенно сбита с толку. Шанти успокаивал меня. Он сказал, что не происходит ничего невероятного. Маски сброшены. Я увидела себя настоящую. И те приемчики, которые выручали меня в прошлой жизни, больше мне не пригодятся. Действительно, все мои знания оказались никчемной шелухой. Я чувствовала себя уязвимой, тело ныло от усталости. Наши разговоры расстраивали меня. Я призналась Шанти, что боюсь черной пропасти, которая разверзлась передо мной.
– Не нужно видеть перед собой пропасть или какой-нибудь еще ужас, нужно просто избавиться от того, что мешает тебе
