Kniga-Online.club
» » » » Михаил Салтыков-Щедрин - Дневник провинциала в Петербурге

Михаил Салтыков-Щедрин - Дневник провинциала в Петербурге

Читать бесплатно Михаил Салтыков-Щедрин - Дневник провинциала в Петербурге. Жанр: Русская классическая проза издательство неизвестно, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

- Да пойми же, ради Христа, ведь тогда...

Прокоп, по-видимому, хотел объяснить, что из дарового миллиона, конечно, ничего не стоит уступить сотню-другую тысяч; но вдруг опомнился и уставился на меня глазами.

- Фу, черт! - воскликнул он, - да, никак, ты еще не очнулся! о каких это ты миллионах разговариваешь?

- Нет, ты не виляй! ты ответь прямо: ежели бы...

- "Ежели бы"! Мало чего, ежели бы! Вот я каждую ночь в конце июня да в конце декабря во сне вижу, что двести тысяч выиграл, только толку-то из этих снов нет!

- А ну, как выиграешь?

- Кабы выиграть! Уж таких бы мы делов с тобою наделали!

- Я бы сейчас у Донона текущий счет открыл!

- Донон - это само собой. Я бы и в Париж скатал - это тоже само собой. Ну, а и кроме того... Вот у меня молотилка уж другой год не молотит... а там, говорят, еще жнеи да сеноворошилки какие-то есть! Это, брат, посерьезнее, чем у Донона текущий счет открыть.

- Винокуренный завод хорошо бы устроить. Про костяное удобрение тоже пишут...

- Уж как бы не хорошо! Ты пойми, ведь теперь хоть бы у меня земля... ну, какая это земля? Ведь она холодная! Ну, может ли холодная земля какой-нибудь урожай давать? Ну, а тогда бы...

Разговор как-то вдруг смяк, и мы некоторое время молча похаживали по комнате, сладко вздыхая и еще того слаще соображая и вычисляя.

- И отчего это у нас ничего не идет! - вдруг как-то нечаянно сорвалось у меня с языка, - машин накупим - не действуют; удобрения накопим видимо-невидимо - не родит земля, да и баста! Знаешь что? Я так думаю, чем машины-то покупать, лучше прямо у Донона текущий счет открыть - да и покончить на этом!

- А что ты думаешь, ведь оно, пожалуй...

Сказавши это, Прокоп опять взглянул на меня изумленными глазами, словно сейчас пробудился от сна.

- Слушай! не мути ты меня, Христа ради! - сказал он, - ведь мы уж и так наяву бредим.

- Отчего же и не повредить, душа моя! ведь прежнего не воротишь, а если не воротишь, так надо же что-нибудь на место его вообразить!

- Тоска! Тоски мы своей избыть не можем - вот что!

Я знал, что когда Прокоп заводит разговор о тоске, то, в переводе на рязанско-тамбовско-саратовский жаргон, это значит: водки и закусить! - и потому поспешил распорядиться. Через минуту мы дружелюбнейшим образом расхаживали по комнате и постепенно закусывали.

- Не понимаю я одного, - говорил я, - как ты не признаешь возможности внезапного порыва чувств!

- Кто? я-то не признаю? я, брат, даже очень хорошо понимаю, что с самой этой эмансипации мы ничем другим и не занимаемся, кроме как внезапными порывами чувств!

- Ну видишь ли! Сидим мы себе да помалчиваем; другой со стороны посмотрит: "Вот, скажет, бесчувственные!" А мы вдруг возьмем да и вскочим: бери все!

- Нам, значит, чтоб ничего!

- А зачем нам? Жить бы только припеваючи да не знать горя-заботушки чего еще нужно?

Начался разговор о сладостях беспечального жития, без крепостного права, но с подоходными и поразрядными налогами, с всесословною рекрутскою повинностью и т. д. Мало-помалу перспективы, которые при этом представились, до тоге развеселили нас, что мы долгое время стояли друг против друга и хохотали. Однако ж, постепенно, серьезное направление мыслей вновь одержало верх над смешливостью.

- А знаешь ли, что мне пришло в голову, - вдруг сказал я, - ведь, может быть, это они неспроста?

- Что такое неспроста?

- А наши-то обкладывают себя. Вот теперь они себя обкладывают, а потом и начнут... и начнут забирать!

- Да что забирать-то?

- Как что! чудак ты! Да просто возьмут да и скажут: мы, скажут, сделали удовольствие, обложили себя, что называется, вплотную, а теперь, дескать, и вы удовольствие сделайте!

- Держи карман!

- Нет, да ты вникни! ведь это дело очень и очень статочное! Возьми хоть Петра Иваныча Дракина - ну, станет ли он себя обкладывать, коли нет у него про запас загвоздки какой-нибудь?!

- Та и есть загвоздка, что будет твой Петр Иваныч денежки платить, а сыну его будут "что ты рот-то разинул?" говорить.

- Однако ж деньги-то ведь не свой брат! Коли серьезно-то отдавать их придется... ведь это ой-ой-ой!

- Ничего! обойдемся! А коли тошно придется - пардону попросим!

- Нет! как хочешь, а что-нибудь тут есть! Петр Иваныч - он прозорлив!

Но Прокоп, который только что перед тем запихал себе в рот огромный кусок колбасы, сомнительно покачивал головой.

- Вот разве что, - наконец произнес он, - может, новых местов по этому случаю много откроется. Вот это - так! против этого - не спорю!

- Зачем же тут места?

- А как же. Наверное, пойдут счеты да отчеты, складки да раскладки, наблюдения, изыскания... Одних доносов сколько будет!

- Гм... а что ты думаешь! ведь, пожалуй, это и так!

- Верно говорю. Сначала вот земство тоже бранили, а теперича сколько через это самое земство людей счастливыми себя почитают!

- Что же! если даже только места - ведь и это, брат, штука не плохая!

- Что говорить. И я в раскладчики пойду, коли доброе жалованье положат!

- А я доносы буду разбирать, коли тысячи две в год дадут! Стало быть, черт-то и не так страшен, как его малюют! Вот ты сюда прибежал - чуть посуду сгоряча не перебил, а посмотрел да поглядел - ан даже выгоду для себя заприметил!

Прокоп молча перебирал пальцами, как будто нечто рассчитывал.

- С тебя что возьмут? - продолжал я, - ну, триста, четыреста рублей, а жалованья-то две-три тысячи положат! А им ведь никогда никакого жалованья не положат, а все будут брать! все брать!

- И так-то, брат, будут брать, что только держись! Это верно.

- Ну, вот видишь ли!

Беседуя таким образом, мы совершенно шутя выпили графинчик и, настроив себя на чувствительный тон, пустились в разговоры о меньшей братии.

- Меньшая братия - это, брат, первое дело! - говорил я.

- Меньшая братия - это, брат, штука! - вторил Прокоп.

И - странное дело! - ни мне, ни Прокопу не было совестно. Напротив того, я чувствовал, как постепенно проходила моя головная боль и как мысли мои все больше и больше яснели. Что же касается до Прокопа, то лицо его, под конец беседы, дышало таким доверием, что он решился даже тряхнуть стариной и, прощаясь со мной, совсем неожиданно продекламировал:

В надежде славы и добра

Иду вперед я без боязни!

- Так-то, брат! - завершил он, - надо теперь бежать домой да письма писать. А то ведь и место наметишь, а его у тебя из-под носа выхватят!

----

Несмотря на будничный исход, разговор этот произвел на меня возбуждающее действие. Что, в самом деле, кроется в этом самообкладывании? подкоп ли какой-нибудь или только внезапный наплыв чувств?

"Или, быть может, - мелькало у меня в голове, - дело объясняется и еще проще. Пришло какому-нибудь либералу-гласному в голову сказать, что налоги, равномерно распределяемые, суть единственные, которые, по справедливости, следует назвать равномерно распределенными! - другим эта мысль понравилась, а там и пошла пильня в ход".

Прежде всего, я, разумеется, обратился за разрешением этих вопросов к истории нашей общественности.

Имели ли наши предки какое-нибудь понятие о подкопах? Конечно, имели, ибо фрондерство исстари составляло характеристическую черту наших дедушек и бабушек. Они фрондировали в дворянских собраниях, фрондировали в клубах, фрондировали, устраивая в пику предержащим властям благородные спектакли и пикники. Но им никогда не приходило на мысль (по крайней мере, история не дает ни одного примера в этом роде), что самообкладывание есть тоже вид фрондерства, из которого могут выйти для них какие-то якобы права. Как люди грубые и неразвитые, они предпочитали пользоваться правами вполне реальными (не весьма нравственными, но все-таки реальными), нежели заглядываться на какие-то якобы права, сущность которых до того темна, что может быть выражена только словами: "кабы", да "если бы", да "паче чаяния, чего боже сохрани". Поэтому они обкладывали не себя, а других, обкладывали всякого, кого им было под силу обложить, обкладывали без энтузиазма и без праздной политико-экономической игры слов. И если бы, например, дедушке Матвею Иванычу кто-нибудь предложил поступиться своим правом обкладывать других и, взамен того, воспользоваться правом обложить самого себя, он наверное сказал бы: помилуй бог! какая же это мена!

И что всего страннее, даже мужик, в качестве искони обкладываемого лица, долженствовавший знать до тонкости все последствия обложения, - и тот никогда не возвышался до мысли, что, чем более его обложат, тем больше выйдет из этого для него якобы прав. Как человек, стоящий на реальной почве, он знал, что двойное, например, обложение приведет за собой для него только одно право: право быть обложенным вдвое - и больше ничего. Поэтому он нес тяготы, доколе возможно, то есть до тех пор, пока у него в сусеке водилась "пушнина". Как скоро иссякала и пушнина, он или просил пощады, или бунтовал на коленях; но ни в мольбе о пощаде, ни в бунте на коленях все-таки никакого подкопа не видел и видеть не мог.

Перейти на страницу:

Михаил Салтыков-Щедрин читать все книги автора по порядку

Михаил Салтыков-Щедрин - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Дневник провинциала в Петербурге отзывы

Отзывы читателей о книге Дневник провинциала в Петербурге, автор: Михаил Салтыков-Щедрин. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*