Душевный разговор. О смысле жизни, семейных секретах и утюге, который оказался вечным двигателем - Александр Райн
– Подавитесь! – исходя слюной, кричала Любовь Аркадьевна.
– Да не нужны мне ваши грядки, ей-богу, забирайте. Я даже не собираюсь просить у вас половину денег за общий забор.
– Какое великодушие! – вмешался муж Любови Аркадьевны. – Мне не нужны эти границы! Я человек, рожденный в свободе! – сказал мужчина и, словно в подтверждение своих слов, зашагал в сторону дома, сверкая чересчур узкими плавками.
* * *
Вечером в садово-огородническом товариществе началось собрание. На «незначительные» вопросы вроде ремонта дороги, замены трубопроводов и вывоза скопившегося хлама с общей территории выделили пять минут. Остальные полчаса заняло обсуждение нового забора.
Люди по очереди или все разом выкрикивали с места свои предположения:
– Да он что-то прячет, значит! Что-то, значит, незаконное!
– Это он нас всех презирает! Считает, что его, бедного, обворовывают!
– Перекрывает транспортную развязку! Уничтожает рабочий перекресток!
И так далее.
Председатель Иван Николаевич, старый пограничник и человек, за всю жизнь не вступивший ни в один открытый конфликт без веской причины, выслушал обвинения и начал общаться с каждым из обвинителей по очереди:
– Нина Яковлевна, разве у вас не стоит высокий глухой забор по периметру?
– Стоит! Но это другое! У меня зять эти заборы профессионально ставит. Он с меня денег не взял! Что же мне теперь, отказываться от халявы, что ли?
– А вы, Любовь Аркадьевна, разве без ограждения? – обратился к следующей обвинительнице председатель.
– У меня в прошлом году бочку с участка стащили и ведро! Воров ко мне так и тянет. Аномальная зона.
Дальше ответы были следующими:
– Я с забором купил!
– Я не хотел отгораживаться, но у меня остались листы после ремонта кровли!
– А у нас с мужем забор поставили по акции – за строительство бани.
Выслушав всех, председатель взял слово:
– Что ж, причины уважительные, – развел он руками, – а главное, что все с заборами. Давайте послушаем обвиняемого. Коля, поведай нам, что случилось.
Николай Николаевич, будучи звездой сегодняшнего вечера, молча сидел в углу до этого самого момента и совсем не сиял.
– Дорогие друзья, соседи. Я не закрываюсь от вас и ничего не хочу вам предъявить. Вы, как и прежде, можете прийти ко мне и постучаться в калитку. Я с радостью помогу вам в ваших просьбах, если таковые имеются.
– Так теперь спрашивать нужно… – пробубнил кто-то громко себе под нос.
– Ага, унижаться…
Через несколько секунд люди начали молча вставать со своих мест и выходить из зала, стараясь не смотреть в глаза Николаевичу.
– Я полагаю, вопрос закрыт? – спросил у спин огородников председатель.
– Ага, – раздалось уже с улицы.
* * *
На следующий день Николаевич закончил ставить забор. Затем он разбил цветник в том месте, где разворачивалась «тойота», разровнял лопатой все следы от ног, отвез косилку в ремонт и врезал хороший замок в новенькую калитку.
Год он жил, наслаждаясь уединением и целым во всех отношениях огородом. Но соседские сплетни и ворчание никуда не исчезли. А потому Николаевич взял да и продал участок, а сам приобрел домик где-то в далекой от всякой цивилизации деревне.
Участок Николаевича купил какой-то мужчина без комплексов. Соседи сразу это поняли, когда тот сломал забор и сдал его в металлолом.
Сначала соседи даже обрадовались такой открытости, но очень быстро до них стало доходить, что не так все просто с новым фермером. Он постоянно ходил по округе голым, прикрываясь лишь фиговым листком, если таковой находился.
Странные личности часто приезжали к этому человеку и гостили неделями. Они жгли костры, рисовали по всему участку непонятные символы и шарахались по округе день и ночь, стуча в калитки и настаивая, чтобы соседи не стеснялись, выходили из своих укрытий попробовать бесплатно новые сорта огородных культур.
Ведь, как известно, нет ничего лучше, чем открытость и социальный контакт.
Охота за сервисом
Яков бо́льшую часть сознательной жизни провел в лесу – прямо как Маугли, только по другую сторону баррикад.
Родители-дипломаты постоянно работали за границей, дома бывали редко, и воспитанием мальчика занимались дед с бабкой. Дед был охотником в пятом поколении, а бабка, бывшая партизанка, – заядлым грибником.
Детство у Якова было сложным. Пока всех остальных детей насильно заставляли идти домой есть суп, Яков сначала этот суп должен был выследить, а затем победить в неравном бою и приготовить на разведенном одной-единственной спичкой костре.
Вместо домашних животных у парня были клещи, вместо друзей – гадюки. Яков каждому из них давал имя и фамилию.
Стрелять парень начал, как только смог удержать ружье в руках, и с тех пор всегда носил его с собой. Дед научил Якова, как при отсутствии патронов выходить против кабана с одним ножом, а бабка – как месяцами держаться на чернике и желудях. От этих уроков Яков быстро стал крупным, на всю голову бесстрашным и видел лучше, чем снайпер через оптику.
Когда парню становилось скучно, он ходил к медведям воровать малину или пугал волков, выпрыгивая на них из кустов. Он рос суровым, скупым на слова и романтику мужчиной, который любым самым красивым розам предпочитал практичные широкие лопухи. Лес был для него вторым домом: Яков знал его как свои три с половиной пальца.
Звери боялись опытного охотника и уважали, иногда сами прыгали в ловушку – из чувства глубокого почтения.
Жизнь была понятна и предсказуема, как еловая шишка, пока однажды лес не обнесли трехметровым забором с колючей проволокой и не объявили частной территорией, которую незаслуженно обозвали экопарком. Всех, кто представлял опасность и не мог за это заплатить, выгнали. Волки и медведи молча ушли на поиски бесплатных лесов, а Яков решил, что это судьба и нужно хотя бы попробовать пожить в городе.
– У меня работы нет, но мой дядька – повар одного крутого ресторана в центре города, им как раз официанты требуются. Пойдешь? – предложил Якову одноклассник, что работал в их родном селе при больнице.
– Пойду, – безразлично ответил Яков, который в жизни никем и никогда официально не работал. – Надо попробовать.
– Отлично, не переживай, договорюсь, ты только найди костюм поприличней и это… Сбрей бороду – хотя бы сантиметров на сорок, – предложил одноклассник и начал набирать номер.
* * *
– Наша главная задача – угодить клиенту, – наставлял Якова управляющий ресторана по имени Владислав. – Ты должен исполнять все пожелания и прихоти наших гостей,
