Ребро медали - Виктор Викторович Емский
– А водитель где?! Какого черта ты сидишь?! Бегом!
Они выскочили из машины и огляделись. Пятерка была пуста. Ключи торчали в замке зажигания. Ветровое стекло в левой части белело сетью мелких трещин, сходившихся в центр круга как раз над рулем.
– Ага, – сказал Палыч.– Водитель непристегнут ремнем был. Видишь, стекло лбом поцеловал. Он где-то рядом. Не мог далеко уйти. Давай, я налево, ты – направо вдоль улицы.
Инспекторы разбежались в разные стороны.
Через две минуты из-за бетонного фонарного столба Кипятков достал тощего юного паренька и, схватив его за ухо, приволок к патрульке. Как выяснилось, убежать водитель не смог, так как по гололеду сильно разъезжались ноги. Это произошло потому, что Гарик (так звали нарушителя) скоблил тротуар домашними тапками-шлепанцами. Кроме того, из одежды на нем были только майка с короткими рукавами и тонкие тренировочные штаны. На лбу у Гарика красным цветом хищно наливался свежий рог, покрытый сложным витиеватым узором, оставленным ветровым стеклом только что разбитого им автомобиля.
Палыч тут же выдал рогатому негодяю согревающую затрещину и грозно крикнул:
– Документы!
Гарик ничуть не согревшимся голосом ответил:
– Дома!
В эту секунду взгляд Кривошапко уловил подозрительное движение на автозаправочной станции, расположенной в ста метрах дальше по улице. Палыч тихо сказал:
– Костян, наручники.
Гарик испугался и залебезил:
– Дядя командир, не надо. Я хороший. Я слегка пива выпил. Взял у папы машину и поехал к подружке на пять минут…
Кипятков уже держал наручники в руке. Неожиданно из заправки вырулил «Мерседес», фары которого не были включены, и плавно тронулся в противоположную от инспекторов сторону. Палыч тут же развел руки Гарика в стороны, подтащил его к столбу и Кипятков защелкнул браслеты таким образом, что юный нарушитель оказался пристегнутым намертво к бетонной уличной конструкции. Инспекторы побежали к патрульному автомобилю.
Гарик закричал:
– Куда же вы?! А как же я?!
Палыч ответил на бегу:
– Постой пять минут, протрезвей немного, мы сейчас вернемся. Смотри, никуда не уходи!
Они запрыгнули в машину и помчались за подозрительным «Мерседесом».
Гарик, тоскливо обнимая холодный столб, принялся для согрева исполнять один из армянских танцев.
Тем временем Палыч жал на газ, а Костя настраивал заслонку автомобильной печки так, чтобы было теплее.
– Слышь, Палыч, не замерзнет он там?– поинтересовался Кипятков.
– Ни черта с ним не будет,– заявил Палыч.– Во-первых, он нагазирован до сорока градусов, а во-вторых – из пятерки горячий тосол хлещет. Пусть себе греется паром.
Через десять минут другой гаишный экипаж, проезжавший по этой улице, вынужден был остановиться, потому что Гарик, прикованный к столбу, выглядел достаточно странным явлением, не имеющим никакого отношения к развитой демократии, оккупировавшей в последнее время всю страну.
Милиционеры обнаружили машину, торчавшую в заборе, и человека, зачем-то обнявшего столб. Самое интересное – человек этот не стоял на месте, а выполнял непонятные движения, конвульсивно изгибаясь при этом.
В состав экипажа входили опытные инспекторы, одним из которых был лейтенант Алмазов, другим – прапорщик Яреев.
Алмазов спросил:
– Чего это он от столба хочет?
Яреев, приглядевшись, ответил:
– Два варианта. Либо пытается залезть по столбу вверх, но ничего не получается, потому что на ногах шлепанцы вместо монтажных «кошек», либо испытывает к бетону сексуальную тягу.
Изя сказал:
– Что-то я о таком виде половых извращений не слыхал ранее. Ладно там, занимаются этим с животными, покойниками, гусями какими-нибудь… но столбы?! Тут что-то не так. Пойдем, посмотрим.
Они вышли из машины, и стали разбираться. Яреев спросил у Гарика:
– Давно здесь стоишь?
Тот, стуча зубами, ответил:
– Не помню. Инспектор сказал, что скоро приедет.
Алмазов изучил наручники и заметил:
– У нас другая модель. Ключ не подойдет. Отстегнуть не удастся. Придется, родной, ждать тех, кто тебя приковал.
– А у вас нету плаща или одеяла? – с мольбой в голосе поинтересовался Гарик.
Яреев ответил:
– Сейчас гляну.
Он открыл багажник патрульной восьмерки, порылся там и подошел, держа в руках какую-то тряпку.
– Вот,– ухмыльнулся Яреев, – бронежилет есть. На липучках застежки. Пластины железные я вынул. Сейчас надену на тебя. Закроет грудь и спину. Хоть воспаления легких не заработаешь.
Он натянул жилет на Гарика, осмотрел критически дело рук своих и, заметив благодарный взгляд все равно не согревшейся жертвы, заявил:
– Правда, от отморожения причинного места он не спасает, но ты не переживай. Сейчас врачи умеют пришивать что угодно. А не получится – можешь пол сменить, и жизнь продолжится в еще более интересном качестве.
Гарика эта речь почему-то совсем не утешила.
Алмазов сказал:
– Я думаю, это проделки Палыча. Сейчас мы его по рации вызовем и спросим, когда он собирается вернуться.
Изя направился к патрульке, но вызвать Палыча не смог, потому что неожиданно из проулка на улицу с визгом вынесло какое-то корыто, смутно напоминавшее автомобиль марки «Запорожец». Это странное ведро наддало, но вдруг резко остановилось, развернулось и понеслось обратно.
Алмазов заорал:
– Это он светоотражающие полосы на нашей одежде увидел!
Оба инспектора тут же прыгнули в патрульный автомобиль, завелись и уехали, моментально забыв о бедном Гарике.
Минут через десять наконец появились Кривошапко с Кипятковым. Гарик не скучал. У него сильно замерзли ноги. Осознав, что армянский танец помогает слабо, а лезгинку сплясать не получится ввиду сцепленности рук, он принялся исполнять чечетку. Ему стало немного теплее, но этот веселый танец почему-то привлек внимание пробегавшего мимо гаражного пса.
Посмотрев несколько секунд на мелькавшие ноги Гарика, кобель звонким лаем оповестил своих собачьих кентов о бесплатном представлении. Те тут же и прибежали. Собралась свора из восьми бездомных шавок различных размеров. До приезда инспекторов Гарик вынужден был артистически изображать безрукого каратиста из старого индийского фильма.
Палыч с Кипятковым пинками разогнали находившихся в высшей стадии азарта собак, сняли наручники и осмотрели Гарика. Последний практически не пострадал, если не считать порванных штанов и одного тапка, который был утащен благодарными зрителями в качестве трофея.
Палыч, снимая бронежилет, сказал:
– Садись в патрульку и погрейся.
– Спасибо, уже не надо,– ответил Гарик.
Пот тек с него ручьями, и ему было явно не холодно.
– Кстати,– продолжил Кривошапко,– Костя, и когда же ты успел надеть на него броник?
Кипятков с удивлением посмотрел на Палыча и ответил:
– Это не наш бронежилет. Наш с пластинами внутри и синий.
