Разговор с Безумцем - Северан Грин

— Я хотел бы тебе рассказать о том, как чуть не стал чемпионом Соединенных Штатов Америки около двенадцати лет тому назад, — восторженно начал бугай.

— Нет, ты серьезно? — спросил я.

— Да, я тебе отвечаю, чуть не стал чемпионом по боксу в тяжелом весе.

— Так я сейчас фактически сижу в одной комнате с чемпионом Соединенных Штатов по боксу?! — я изобразил удивление и восторг.

— Именно так, дружище, — видно было, как лицо Оливера начало наливаться гордостью.

— Ух ты, можно пожать тебе руку?

— Да без проблем, — Оливер протянул свою огромную ладонь, которую я восторженно пожал.

— Я понял, что ты профессиональный спортсмен, это сразу видно, но не думал, что настолько крутой, это здорово, — похвалил я.

— Спасибо, друг, раньше я очень много времени отдавал своему ремеслу, постоянно сражаясь на ринге. Были времена… — вздохнул бугай.

— Так у тебя есть причина для гордости, ты столько времени посвятил спорту и достижениям, стоит ли об этом печалиться?

— Ну я не достиг всего того, что я хотел.

— А чего ты хотел больше всего?

— Стать чемпионом мира, — опустив голову, произнес здоровяк.

— Оливер, не всем суждено стать чемпионами мира, стать самыми известными и выдающимися не потому, что они чем-то хуже или что-то еще, нет, просто это может быть просто не их судьба. Может ты способен на большее, чем быть чемпионом мира по боксу, поэтому для тебя эта дверь не открылась, но открылась другая, которую ты еще не заметил, — произнес я.

— Я об этом раньше и не думал, — задумался Оливер.

— Попробуй поразмыслить, может ты просто чего-то не замечал в себе, — продолжил я.

— Но я не только проиграл тот главный бой в своей карьере, Джереми, я проиграл и бой самому себе.

— Что ты имеешь ввиду, Оливер? — немного напрягся я, понимая, что сейчас собеседник озвучит мне нечто важное.

— Я же неспроста оказался в психушке, ты же сам это видишь, вот только знаешь почему? — слегка сбавив голос произнес здоровяк.

— Почему же Оливер? — заинтересовался я.

— Я не могу контролировать себя, не способен, понимаешь? Когда мне что-то не нравится, то не могу проигнорировать это, сразу взрываюсь, чувствуя, как кровь приливает к вискам, я не могу остановить это, оно сильнее меня, и я знаю, что оно разрушает меня, уничтожает всю мою жизнь, но я бессилен. Джереми, тот, который всю жизнь сражался на ринге, здесь оказался абсолютно беспомощен. И я не знаю, что мне делать, я не знаю, как одолеть его, он сжигает меня, подобно яростному пламени, а я даже не могу ничем ему ответить, просто ловлю все его атаки, как новичок на первой тренировке. Я бы с удовольствием внимал твоему совету, но теперь это не имеет никакого смысла, пока я являюсь добычей этого стервятника, медленно, но настойчиво пожирающего меня изнутри. Я чувствую, что это конец, мне не победить его, — поделился со мной здоровяк.

— Оливер, шанс на победу есть всегда. Если победить ты не сможешь, то не проиграть тебе явно под силу, — поддержал я разоткровенничавшегося здоровяка.

Больше Оливер ничего не говорил, он сидел, погрузившись в собственные мысли. Я же сидел напротив него, думая о том, что пугающий своим внешним видом бугай, на деле оказался вполне приятным человеком, у которого, как и у каждого из пациентов этой клиники, была своя очень большая беда.

— Ну что Джереми, как прошла ваша беседа с Оливером? — встретил меня профессор, когда я уже вышел из комнаты.

— Все хорошо, мистер Говард, — ответил я в задумчивости.

— Джереми, спасибо, что пришел поговорить со мной, — раздался из-за спины голос мистера Блэнкса.

— Тебе спасибо, Оливер, это был очень интересный разговор, — поблагодарил его я.

— Я надеюсь, что ты еще придешь, а то со мной мало кто разговаривает, — с грустью произнес здоровяк.

— Обязательно, Оливер, мы еще поговорим с тобой, — улыбнулся я, затем подошел и пожал руку своему собеседнику, который был очень этому рад. Я же почувствовал мучительную горечь где-то внутри себя. Я понимал, во мне что-то стало переворачиваться, меняться, все становилось каким-то другим, совсем другим, но я пока не мог этого объяснить, мне потребуется некоторое время, чтобы понять это.

— Ну что, Джереми, готов к следующему разговору? Или выпьем по чашечке чая? — поинтересовался доктор Блэк.

— Пожалуй, не откажусь от чая, а то голова немного перегружена, — сказал я, усаживаясь за стол.

Профессор быстренько организовал чайные наборы на три персоны, заварил чай и принес печенье и вафли. Теперь мы сидели за столом в ожидании, когда заварится чай и к нам присоединится доктор Шульц. В это время профессор немного расспрашивал меня о книге, каковы мои успехи, получаю ли я ту информацию, которую ожидал получить, да и вообще, достаточно ли мне того, что мы с ним задумали.

— Думаю, что пока все идет как надо, мистер Говард. На данный момент очень много информации, но я все скомпоную, разложу по полочкам, создав уже нечто цельное. Я уверен, что одной встречи с вашими подопечными будет явно недостаточно, поэтому попрошу повторной аудиенции, по крайней мере, с двумя первыми пациентами точно, так как диалог с ними сложился более чем удачно.

— Хорошо, Джереми, это и так было ясно, этого было не избежать. Знаете, меня глубоко поразил тот факт, что мои пациенты настолько сильно раскрылись вам, будто бессомненно доверяют, воспринимая вас как своего, понимаете?

— Ну я и есть свой, — пришлось отшутиться мне. На что профессор громко расхохотался.

Тут в кабинет зашел доктор Генрих Шульц, на его лице проявилась высокая степень заинтересованности происходящим, отчего это мы такие довольные и веселые.

— Генрих, мой друг, присаживайся, я и тебе налил чашку, — махнул рукой доктор Блэк.

— О, спасибо Говард, это очень кстати, — доктор Шульц, потирая ладони, уселся к нам за стол.

Некоторое время мы сидели, обсуждая различные темы, касающиеся нашей профессиональной жизни, доктора рассказывали об особенностях своей работы, я же делился премудростями своего ремесла. Все же коллеги, есть коллеги, хоть и специфика нашей деятельности немного отличается, но в общем все мы движемся в одном вагоне общего поезда. Мы все трудимся на благо человечества, во имя системы мирового здравоохранения.

— Ну что Джереми, готов к следующему пациенту? — поинтересовался профессор, осушая свою чашку.

— Да, конечно, немного передохнули, теперь можно и делом заняться, — героически произнес я.

— Генрих, ведите мистера Джефферсона, — произнес мистер Блэк, обращаясь к доктору Шульцу.

— Три