Земля пребывает вовеки - Джордж Стюарт
Иш беспокойно заворочался. Все эти долгие месяцы он редко думал о таких вещах. Все же шок подействовал на его нервную систему. Он был как будто под каким-то заклинанием: смотрел, как жизнь проходит мимо него, и не смел вмешиваться в нее. Другие люди как-то действовали: одни напивались до смерти, другие как-то устраивали свою жизнь. Но сам он только наблюдал за жизнью.
Но зачем нужна жизнь на земле? Многие задавали себе этот вопрос, даже Когелет был далеко не первым. И все получали разные ответы, кроме тех, кто понимал, что ответа на этот вопрос не может быть.
И вот он, Ишервуд Вильямс находится в смеси фантазии и реальности, давления и противодействия. А вокруг большой город, на пустынные улицы которого льется дождь и опускаются туманные сумерки. Между ним, Ишем, и остальным миром существует странная связь: если меняется одно, то меняется и другое.
Весь мир стал для него большим уравнением с огромным количеством коэффициентов и всего с двумя неизвестными. Одно неизвестное — он сам, можно обозначить его через икс. Второе неизвестное — весь остальной мир — игрек. Это уравнение все время стремится к равновесию — ведь между правой и левой частями его стоит знак равенства. Но настоящее равенство наступит только с его смертью. Может, это понимал и Когелет, когда писал: «Живые всегда знают, что они должны умереть, а мертвые ничего не знают. Ну, а пока он жив, уравнение всегда стремится быть в равновесии, но это был временный баланс, и кто мог знать, долго ли он сохранится?
И вдруг, сам не понимая почему, он вскочил на ноги. А затем, опомнившись, он понял, что его подняло на ноги острое желание, пронзившее его тело. Баланс нарушился с его стороны и остальной мир должен был отреагировать на это. И мир отреагировал: Принцесса тоже вскочила и забегала по комнате, дождь еще сильнее забарабанил по стеклам. Иш тоже ходил по комнате. Он понимал, что ему нужно как-то действовать, но не знал как. В конце концов он пошел готовить себе ужин.
Иш ворочался во сне и медленно просыпался. Он совсем замерз. — Значит, изменилась другая сторона уравнения, — подумал он и натянул еще одно одеяло. Стало теплее. — Твои груди, как… — и он снова погрузился в сон.
К утру весь дом промерз. Иш одел свитер и приготовил себе завтрак. Он хотел развести огонь в камине, но затем раздумал и решил выйти из дому.
Он встал на крыльце и смотрел на город. Как всегда, после дождя воздух был чист. Ветра не было совсем. Далекие мосты четко вырисовывались на голубом небе. Он повернулся к северу, чтобы посмотреть на вершины гор Тамальпе, и тут же вздрогнул от неожиданности. Где-то в городе поднимается тоненькая струйка дыма. ее было хорошо видно в чистом воздухе. Такая струйка могла подниматься только из каминной трубы. Раньше, в туманном воздухе, он не смог бы увидеть ее, но сейчас она была как бы сигналом для него.
Может быть, это какой-нибудь небольшой пожар и человек тут не причем? Но это маловероятно: прошедшие дожди давно потушили все пожары.
Во всяком случае это было не далее, чем в двух милях, и ему захотелось сесть в машину и узнать все. На это он истратит всего несколько десятков минут, которых ему и так девать некуда. Но что-то остановило его. Все его попытки установить контакт с людьми ни к чему не приводили. И сейчас в нем вспыхнуло то старое ощущение, которое заставляло его обливаться потом при одной мысли о том, что ему придется танцевать с девушкой.
Неужели Робинзон Крузо действительно хотел выбраться со своего острова, где он был полным господином? Люди часто задают себе этот вопрос. Но даже если Крузо был человеком, который жаждал освободиться с острова, возобновить контакты с людьми, но это вовсе не значит, что Иш точно такой же человек. Может, ему очень нравится свой остров. И он не желает снова общаться с людьми.
И, несмотря на сильное искушение, он позвал Принцессу, сел в машину и поехал в противоположном направлении.
Большую часть дня он провел в бесплодных гонках по холмам. Временами ему встречались участки дороги, размытые дождем. Там уже было невозможно понять, где дорога, а где нет. Желтые листья и сучья валялись везде, в том числе и на дороге. Где-то вдали он услышал лай собачьей стаи, но самих собак он не видел. Домой Иш вернулся во второй половине дня.
Он почувствовал какое-то странное возбуждение. На улице уже стало темно, и Иш вдруг увидел свет вдали. Он больше не колебался. Вместо того, чтобы отговаривать себя, он позвал Принцессу, сел в машину и поехал к свету.
Иш подогнал автомобиль к дому на противоположной стороне улицы и остановился. Тот, кто был в доме, видимо, не слышал мотора. Иш колебался. Его так и подмывало уехать снова, пока его не увидели. Но что-то удерживало его. Он полуоткрыл дверцу, собираясь выйти, но тут Принцесса выпрыгнула из машины и с яростным лаем бросилась к дому. Должно быть, она что-то почувствовала там. Иш выругался, вышел за ней и пошел к дому. Затем он снова остановился, вспомнив, что не вооружен. Но идти в дом с пистолетом не очень-то вежливо. Однако совсем без оружия тоже нельзя Иш вернулся к машине и взял свой любимый молоток. Держа его в руке, он пошел к дому. В окне двигалась чья-то тень.
Он уже был рядом с домом; когда открылась дверь, и полоска света упала на него. Это был луч фонарика. Он не видел ничего, ослепленный светом. Иш остановился, ожидая, что скажет хозяин дома. Принцесса отскочила назад, внезапно замолчав. Иш почувствовал себя очень неуютно: он был как на ладони для того, кто смотрел на него, а сам же он был слеп и ничего не мог предпринять. — Да, — подумал Иш, — я сделал глупость. Кто же приходит ночью в дом в такое время? Конечно, люди сейчас очень подозрительны и насторожены. Хорошо хоть, что он побрился сегодня, и одежда его относительно чистая.
Наступила долгая пауза. Он стоял и ждал вопроса: «Кто вы?» Хотя при
