Остаюсь с тобой. Лайза - Евгения Алексеевна Никулина

чтобы Лайза подумала, будто я избегаю встреч с ней, и уж тем более чтобы она считала меня ловеласом, который, добившись близости, утратил к ней всякий интерес. Поэтому я старался изъясняться как можно тактичнее, но конкретно. Я уже и без того — по голосу — заметил, как она сникла, поскольку у Дугласа снова намечалась командировка и на днях выдавался свободный вечер, на который она возлагала большие надежды. Долго оправдывать свою непримиримость мне не пришлось — Лайза обладала умной и рассудительной натурой. Она только не могла взять в толк, как теперь устроить наше свидание в столь кратчайшие сроки. Действительно, не встречаться же в нашей с парнями съёмной квартире. Но тут я подоспел со своим предложением увидеться в отеле. Лайза, только услышав, на что я нацелился, запротестовала, я же заверил, что заранее продумал, где ей будет комфортно, и после того, как назвал отель, в котором можно было бы встретиться, она, поколебавшись, успокоилась. Она знала, где он находился, так как многие их деловые партнёры останавливались там, поэтому мы условились созвониться позже и назначить точное время.

С отелем мне очень помогли девчонки из нашей компании. Они ведь работали в этой сфере и «отрекомендовали» несколько мест. Я, так сказать, собрал необходимые сведения ещё в воскресенье, когда мы вышли на вечернюю прогулку всей гурьбой, но вёл расспросы с подчёркнутым проявлением обыкновенного любопытства, так что подозрений к себе не вызвал. Кстати, в том отеле, куда я пригласил Лайзу, ни одна из них даже не работала, поскольку, как они утверждали, в его штат был жёсткий отбор на любую должность. В статусе отеля я убедился, когда по телефону предварительно уточнял цены. Только представьте, каково мне было, войдя во внушительный холл, увидеть Лайзу, уже приготовившуюся оплатить номер. Несомненно, она специально приехала чуть раньше. Я спешно подошёл к администратору и, обговорив детали, стал расплачиваться. Лайза смотрела на меня немигающим взглядом, в котором так и застыло: «Зачем ты так?» Конечно, для неё озвученная сумма была мелочью в кармане, а для меня — прорехой в распланированном бюджете, но вступая в отношения с такой девушкой, я принимал на себя обязательства по обеспечению её благополучия.

Номер оказался шикарнее, чем я ожидал! Если бы тут побывали мои соседи по квартире, и будь мы чуточку полегкомысленнее, то, не раздумывая, каждую неделю скидывались бы с зарплаты, пусть и по очереди снимали его на сутки, чтобы прилипнуть к виду из окна и заказать еду в этом невообразимом месте! Стыдно признаться, но я на какое-то время так оторопел, словно забыл, зачем мы сюда пришли, и ходил по комнатам, трогая всё, открывая и закрывая, принюхиваясь и запоминая. Хорошо хоть камеру на телефоне при Лайзе не включил! Однако Лайза не разделяла моего восторга. Я сразу заметил, как неуютно она себя почувствовала, только шагнув за порог. Она, конечно, изо всех сил старалась делать вид, что наслаждается своим пребыванием здесь, со мной, но выглядела отнюдь не одухотворённой. Я видел, как она несколько раз провела рукой по простыням, прежде чем опуститься на кровать, и сделала это так, как будто ощупывала их; свои вещи Лайза сложила на столик, аккуратно подобрав, чтобы они не касались пола; в ванной комнате она маневрировала от раковины к душу с… нет, не брезгливостью, а опаской что ли, стараясь не прикасаться к ненужным предметам. Я не мог понять, в чём заключается причина такого её состояния, даже предположил, что отчасти поэтому она не любит сопровождать Дугласа в поездках. По итогу я решил, что на неё действуют новизна ситуации и не остывшее ещё раздражение от нарушения мной первоначальных планов, и старался быть ещё обходительнее и ласковее, если это вообще было возможно. Я даже боялся утомить Лайзу своей заботой, и меня уж точно нельзя было обвинить в том, что я мог намеренно доставить ей неудобства.

В машине, пристёгивая ремень безопасности, Лайза разоткровенничалась, хотя я не требовал никаких объяснений:

— Мэтью, прости, но я не могу так. Это у меня ещё с детства. Для меня остаться где-то ночевать, пользоваться не своими вещами… Прости, пожалуйста, но я так не могу. И эти взгляды повсюду… Я не могу.

Было заметно, как она стремилась не накалить обстановку, и всё же стало очевидным, какое облегчение она испытала от того, что мы больше не в номере отеля и у неё получилось выговориться.

— Что ты предлагаешь? — спросил я с искренней готовностью найти решение проблемы.

Лайза откинулась на спинку водительского сиденья и упёрла вытянутую руку в руль:

— Не знаю. Давай потом, хорошо?

Она примирительно сузила глаза, а я ведь даже не думал сердиться. Ей нужно было время. Я сам впервые пребывал в таком щекотливом положении и с каждой нашей встречей осознавал, как всё непросто. Совсем непросто.

Я решил не давить, и в ответ на благодарную улыбку Лайзы принялся усердно растягивать свой ремень безопасности.

***

Моя рабочая неделя завершилась, а из представителей застройщика на объекте так никто и не появился. Кого я хотел увидеть в первую очередь, вы уже, наверное, догадались. В субботу мой телефон молчал. Утром меня этим буквально парализовало: не было желания подниматься, планировать какие-то дела, куда-то идти. Я не стал звонить Лайзе. Во-первых, мне не хотелось, чтобы она оказалась в неловкой ситуации, что вполне могло произойти: я не знал, в городе ли Дуглас, но это было самым вероятным. Во-вторых, когда мы прощались, Лайза обещала, что непременно позвонит в самое ближайшее время. У нас оставался нерешённый вопрос, поэтому я был уверен, что так она и сделает.

Но телефон не издавал ни звука. К обеду я перекусил хлопьями с йогуртом и мало-помалу стал придумывать себе полезные занятия. Я достал и разложил на столе бесчисленные календари, буклеты, брошюры, учебники и другую литературу, которую успел приобрести в процессе своих экскурсий и походов по магазинам. Перед собой я раскрыл ежедневник и, придвинувшись на стуле, стал дополнять прерванные записи, добавляя краткие пометки, что-то по памяти даже зарисовывал и изображал схематически. Сам отметил, что писать стал реже и короче с тех пор, как начал активнее общаться с Лайзой. Ругать себя за такое «послабление» было бесполезно — не помогло бы. Я бросил бы даже защиту диссертации, если бы услышал звонок от Лайзы.

А его не было. Пацаны, привыкшие к моим заплывам в пучину познания, не беспокоили. Денис сегодня работал, поэтому некому было сыпать остротами в мою согнувшуюся спину.

Терпению наступал конец!