Клетка для бабочки - Анна Морозова
– Да, небось уже все подъели, когда толпой помогали дом генералить. Удивительно, что ватрушки остались.
– А вот это плохо.
– Ничего, Вера обещала луковый пирог.
– Разве это вкусно? – удивился Никита.
– Очень! Это самый вкусный пирог из несладких.
– Вставай давай, специалист!
Никита зашел к себе и положил в карман валерьянку – на всякий случай. Напускная бодрость Антона не могла ввести его в заблуждение: насмотрелся на веселого отца с серой тоской в глазах. «Сейчас бы заставить выпить, да ведь не пройдет номер».
Народу на кладбище было немного. Ни одного одноклассника Антон не увидел: ну да, в чате настоятельно рекомендовали не пускать детей и писали, что устроят сегодня классный час «Прощай, Матвей!». Антон поежился и мысленно поблагодарил родителей, что отпросили его из школы. Разрыдаться при всех – это было бы слишком. А здесь, на кладбище, можно спокойно попрощаться с другом. Они приехали как раз тогда, когда гроб уже вытащили из автобуса и поставили на две табуретки. Он знал, что церемонии прощания как таковой не будет – так решил Павел Иванович, отец мальчика, чтобы поберечь силы жены. Ирина Васильевна, высокая, худая женщина в сером пуховике и черном берете, стояла возле гроба и не отрываясь смотрела на лицо сына. Всего было человек десять. Ребята подошли поближе, и Антон увидел заплаканную Катю – соседку Матвея, с которой тот дружил с детства. И еще священника или дьячка, они не поняли. Все молча стояли, пока распорядитель не посмотрел на часы и не сказал: «Пора!» Рабочие подняли гроб, еще один закинул табуретки в автобус и вытащил оттуда несколько венков с красными и белыми искусственными розами. Все медленно пошли по дороге вглубь кладбища.
Никита еще ни разу не был на похоронах. Ему было не страшно, только как-то непонятно на душе. С удивлением он замечал мусорные контейнеры, доверху наполненные такими же венками и поблекшими искусственными цветами. «Зачем это все? Венки эти… Лучше бы гитару парню положили, он бы оценил». Засмотревшись, он задумался и вспомнил о своей задаче, только когда заметил, что Антон отстал. Никита быстро вернулся: тот был весь белый. «Так, приехали, – начиная паниковать, подумал он. – А я-то хорош…»
– Так. Пошли, в автобусе посидим. Когда все закончится, сами придем на могилу попрощаться.
Антон упрямо мотнул головой:
– Все в порядке. Сейчас…
– Выпей таблетку. – Никита почти насильно заставил его проглотить две валерьянки. «Глаз не спущу», – решил он.
Когда они подошли к месту, гроб уже был закрыт и опущен в могилу, каждый подходил и по традиции кидал горсть земли, прощаясь в последний раз. Никита не хотел, чтобы Антон это делал. Ему было беспокойно. Но тот, кажется, совладал с эмоциями, не торопясь подошел к могиле, кинул горсть земли и сказал:
– Прощай, Матвей! Я всегда буду тебя помнить, – потом отошел и встал рядом с Никитой.
«Молодец, держится», – подумал тот.
Рабочие быстро закопали могилу, сделали аккуратный холмик, положив венки вдоль него и установив большую фотографию в деревянной рамке, а также забив рядом небольшую блестящую табличку. Антон смотрел на все это с чувством какой-то нереальности: лицо, фамилия и имя его друга, общий с ним год рождения, этот год смерти – 2022, год с кучей красиво написанных двоек, год, подаривший сестру, но отнявший друга. «Я есть, а его нет. Как это так? Остались родители. Они ведь одни остались. Сейчас вернутся домой, а там пустая комната сына. Как так могло случиться? Разве так бывает?» Он почти не слышал, что протяжно пел размахивающий кадилом священник, кажется, что-то про вечную жизнь. «Что он знает о вечной жизни?» – с раздражением подумал Антон. Он почувствовал, что расклеивается, и крепко сжал локоть Никиты. «Потерпи чуть-чуть, ладно?» – прошептал ему тот.
Но вот все закончилось, и провожающие повернули обратно. Мать Матвея бережно вел под руку ее муж. А Матвей остался.
Люди заходили в автобус, рассаживались по местам. Двое мужчин закурили на снегу, отойдя подальше от раскрытой двери. Павел Иванович хотел подсадить маму Матвея на ступеньку, но она подошла к ребятам.
– Антош. Я рада, что ты пришел. А это твой родственник?
– Это Никита, мой друг. Он меня не отпустил одного. Родители не знают, думают, что я на даче. Пожалуйста, не говорите им, что я был, хорошо?
Она кивнула. Потом добавила:
– Мне укол сделали. Я сначала не хотела, а теперь даже рада, что согласилась. Я бы сегодня рыдала в голос и всем бы сердце рвала. А теперь я могу с тобой поговорить. Спасибо тебе за все. Матвей тебя очень любил и гордился таким другом. И знаешь… живи за двоих! Проживи долгую счастливую жизнь, добивайся своих целей, заведи семью, детишек. Никогда не отчаивайся. Все поправимо, кроме… такого.
Она крепко обняла Антона, и Никита увидел, что его глаза полны слез. «Сейчас сорвется», – подумал он. Но Антон держался хорошо. Только голос его вздрогнул, когда он сказал:
– Спасибо. Я постараюсь. Вы тоже держитесь!
– Буду, – пообещала Ирина Васильевна. – Кто же станет Павла Ивановича поддерживать? Ну, идем в автобус. Я попрошу высадить вас, где скажете.
Они доехали до удобной точки, взяли такси и через час с небольшим были уже на даче. Антон сразу прошел к себе, сказав, что хочет отдохнуть. Никита не стал спорить. «Друг, он назвал меня другом. Ну и как я его оставлю в таком состоянии?» Он решил позвонить отцу.
Говорили они долго. Петр Алексеевич, внимательно выслушав подробный рассказ сына, сам стал отговаривать его ехать. «Да управлюсь я без тебя, не переживай. Что тут собирать-то особо? Свои вещи ты забрал. А на Новый год пообщаемся по скайпу, делов-то. Ты сейчас там нужнее».
«Господи, гора с плеч! Голос бодрый, помогает, есть кого утешать и быть старшим. Строит планы, рассуждает по-взрослому. Да, нам бы ночь продержаться да день простоять, а там уже и срок пройдет. Только тогда смогу вздохнуть спокойно».
Некоторое время Алексей Степанович смотрел в окно. Все мысли куда-то подевались, и ощущения тоже. Он вяло подумал, что так чувствует себя муха в янтаре. Нет, все-таки пчела, не муха. Хоть дохлая, но пчела. Потом с усилием сбросил оцепенение и вновь уткнулся в планшет.
«Так, дальше мы в основном фотками обменивались. Ага, это я в Ржев ездил, на мемориал. Только недавно открыли, интересный проект, конечно. А Настя слала фотографии ремонта и дачи». Художник задумчиво всматривался в редкие листочки березняка, горящие на закатном солнце такой раскаленной медью, что он в очередной
